- Опять эту блаженную темные боги принесли.
Бен, не в силах пропустить хоть такого развлечения, обратил внимание на вошедшую. И замер.
Неровно постриженные светлые волосы, узкий овал лица, тонкие запястья, ставшие видными только от того, что девушка придерживала обеими руками капюшон. На вид ничего особенно странного в пришедшей не было. Ну, девушка, ну, пришла в непогоду, ну платье слегка коротковато для ее стройной фигурки, ничего в этом особенного нет.
Девчонка (а на вид она действительно была нескладным подростком) сняла свой плащ, отряхнула подол платья и прошла прямо на кухню. Уже через пару минут она вышла со свертком в руках, накинула свой плащ и растворилась в пелене дождя за дверью. Бен даже привстал, чтобы проверить, не кончился ли ливень за окном, иначе прогулка девушки выглядела попыткой покончить жизнь таким странным способом.
Нет, дождь шел, кажется, даже еще сильнее.
- А кто она? - из все того же желания отвлечься от мрачных мыслей, спросил Бенджамин.
- Сиятельная особа, - фыркнула Марика, - настолько, что даже в храм божий не ходит. Ведьма.
- Марика, чем трепать языком, лучше бы помогла на кухне. К вечеру распогодится, обязательно кто-то заглянет. - Трактирщик, протер только ему заметное пятнышко на прилавке и перекинул полотенце через плечо. - А вы, господин, не слушайте девку, у нее не так много мозгов, чтобы судить о ком-то.
- И все-таки, кто эта девушка?
- Юная леди с тяжелой историей. Может быть, слышали о Ламберте ди Вальен?
- Да, часовых дел мастер с мировым именем. Лет пятьдесят назад еще был на слуху у всех. А что с ним сейчас - никому не известно.
- Почему же, известно. Мессир Ламберт - дед Лильены, владелец поместья на холме. Вы проезжали мимо, когда заворачивали сюда, если ехали со стороны столицы.
Никакого поместья Бен не видел, только кованую ограду высотой в полтора роста взрослого человека, но кивнул, не решаясь прерывать рассказ о легенде часовщиков. В обозримом будущем забрезжил свет надежды.
- Так вот, заказы, говорят, у него делал даже сам наш король. Лично. А ранее, у его отца и деда. - Трактирщик выпучил глаза, придавая значимости своим словам. - Соответственно, денег у старика было - куры не клюют. Хватило и на покупку земли, и на строительство трехэтажного дома, и на десяток слуг, которые этот дом прибирали. Но у всех людей бывают черные дни. Для старика таким днем стало возвращение из столицы сына.
Все бы ничего, но сын у часовщика вместо того, чтобы учиться ремеслу, проматывал состояние родителя. Так как он был единственным ребенком в семье, то не знал отказа ни в чем. И та поездка в столицу стала последним событием в жизни Алека. Молодой господин ехал в столицу выбирать себе жену на ярмарке невест, коей являются сезоны балов.
И эта поездка не стала исключением из общей картины. Вечерами повеса искал себе жену, а по ночам с бандой таких же избалованных господ баламутил спокойствие города.
На их счету были разоренные лавки, в которых им не оказали должного уважения, и опозоренные девушки из семей со средним достатком. Одной такой девушкой и стала мать Лильены.
И не было бы нам и дела до опозоренной девы, если бы не ее отец, которые не поленился дернуть за все ниточки, дойти до короля и выразить недовольство поведением Алека ди Вальен. Казалось бы - король должен был бы встать на сторону аристократа, но ему порядком опротивело, что в столице бесчинствует банда сынков высокопоставленных вельмож.
Чтобы замять скандал, Алека женили на опороченной девушке, и вскоре родилась их дочь. Сам Алек убился на охоте, возможно, даже не случайно, а Мирабель забрал обратно отец. Лильена осталась одна у деда Ламберта.
Девочка она умная, но в детстве часто болела. А сейчас постепенно перенимает дело деда. К ним иногда приезжают господа из столицы за поделками с клеймом ее деда.
- Именно с клеймом?
- Ну, да, предприятие-то у них семейное. Пусть, о Ламберте стали забывать, не так уж и часто к ним ездят гости, но на жизнь им хватает. Насчет поделок - думаю, девочка уже давно творит вместо деда сама.
Бен задумался о том, что неплохо было бы напроситься в гости к старому часовщику. Если у них дела идут все хуже, можно по дешевке скупить каких-нибудь старых поделок мастера, да сдать их в музей. Скорее всего, о музее в поместье еще не слышали, поэтому настоящих цен на поделки часовщика тоже не получают.
К вечеру действительно распогодилось, и он решил рискнуть.
Грязь на улице чавкала под ногами, деревянные доски, по которым можно было бы перейти лужи, сами в этих лужах утонули, торча из воды то тут, то там своими горбатыми от влаги спинами.
Настила или мостовой не было и в помине, трава по обочинам дороги гнила от затяжных холодных дождей. За городком кончилась и такая дорога, началось сплошное месиво, налипающее на сапоги и с каждым шагом увеличивающее их вес.
Бен шел вдоль изрядно тянувшейся ограды, пытаясь скрасить монотонную ходьбу хотя бы счетом вороньих гнезд. Одно-два-три... двенадцать-тринадцать... Вороны, кажется, были единственными птицами в округе, кроме домашних. Они сидели на деревьях с поникшими листьями и мрачно провожали взглядами одинокого путника. Изредка то одна, то другая срывались с веток, обдавая оставшихся брызгами.
Дорогу прочертил двумя колеями след от чьей-то телеги, в которых скопилась вода, грязная, серая, размешанная с глиной.
Парень уже начал сомневаться в том, что правильно запомнил дорогу, когда за очередным столбом не оказалось ограды - лишь тяжелые ворота с налетом ржавчины.
Створка ворот под его рукой издала противный скрип, пробравший до самых костей.
Территория поместья была неухоженной - газоны поросли бурьяном, когда-то подстриженные под сказочных зверей кусты разрослись, а на гравийной дорожке пробивалась трава.
