Она родилась в станице в семье самых обычных сельхоз тружеников. Детство прошло спокойно и радостно, как у всех. Садик, школа и класса до третьего, она была вполне счастлива: родители, две сестры, любящие бабушки и один дедушка. Но вокруг бушевало время перемен – бешенные девяностые годы одних поднимали до высот, другие по полгода не получали зарплату и выживали, как могли. Расслоение общества, нервозность, социальные качели, агрессивная пропаганда ценностей золотого тельца и насилия, навязанная из-за океана, дяденьками и тетеньками, старавшимися всеми силами, развались Советский Союз и все социалистические завоевания, в виде хорошего образования, здравоохранения, культуры, стабильности (как тогда выражались: уверенности в завтрашнем дне), – все это не могло не повлиять на население. Даже дети ощущали нерв времени, носившийся в воздухе. Впрочем, голодать семье не пришлось: выручало домашнее хозяйство, и дремавшая доселе, предпринимательская жилка отца: воспользовавшись моментом, он отжал у родного колхоза гектары земли, скупил по дешевке сельхозтехнику, нанял за копейки менее предприимчивых земляков и создал кооператив. Грохотали выстрелы в прежде тихой станице, старшеклассницы стали мечтать о карьере модели и денежных папиках. Телевизор был проводником растления малых и старых. Сытая и размеренная жизнь советского времени стала казаться тусклой и скучной.

И вот тут-то Оксана поняла, как несправедливо обошлась с ней судьба: рождена в станице, а не в столице, отец – предприниматель, но не олигарх. И почему, каким-то страшным телкам повезло неизмеримо больше: отцы или деды – депутаты, министры, медиа магнаты, актеры, на худой конец?! А что у нее? Ну, личико с довольно правильными чертами лица, а рост неподходящий для модели – всего 160 сантиметров, да, и честно говоря, ноги кривоваты, осиной талии не наблюдается, как ни втягивай живот, и грудь не тянет даже на второй размер. Она так и сяк вертелась перед зеркалом, улыбаясь сама себе, но отражение было упрямо: карие очи, темные брови, густые темные волосы, белая кожа, ровный носик, гармоничное сочетание черт лица – ранее она бы считалась красавицей! Но теперь требования, навязанные телевизионной культурой, были совершенно иными: будь ты сколько угодно страшной на лицо, но если у тебя рост, бюст и ноги от ушей – то тебя мать-природа одарила, как следует. – Тебе и прямая дорога на конкурсы, к денежным круглым кошелечкам в годах на коротких ножках, и даже на телеэкран!

Но она хорошо училась в школе и помнила крылатую фразу: «Нельзя ждать милостей от природы, взять их…», – ну, и так далее. – Оксана вдохновилась задачей. Она и раньше, как выражалась мать: «Мотала нервы из-за тряпок», – теперь же ее требования вывели из себя даже отца (которого Оксана, положа руку на сердце, предпочитала не сердить). Князь Игорь (как любил называть себя отец) вспылил не на шутку: «Сколько, говоришь, стоят твои джинсы? Ого, неплохо! Слушай, а не заработать ли тебе? Что-то я забыл, когда ты и твои сестры помогали матери. И не надо врать! Вы думаете, что если я на работе, то не вижу, чем вы заняты? Вы совсем обнаглели!» – продолжал громыхать он, – «Так что теперь, мои милые, захотите обновку, поработайте. Выделю каждой по грядке и лично стану проверять. И не вздумайте свалить все на мать, она вас и так покрывает постоянно. Я знаю все, что происходит в доме. Воспитала дармоедок!» – это уже неслось в адрес жены. (Светлана у него всегда и во всем была виновата, а в основном в том, что так и не родила ему сына). Но постепенно гардероб Оксаны стал соответствовать ее понятию (в основном, телевизионном) о гламуре. Были наращены ногти, осветлены волосы, сделаны брови. «Хорошо бы, увеличить грудь», – думала девушка, – «но отец никогда не согласится и денег на пластику не даст. Надо ждать совершеннолетия». Пришлось располагать теми ресурсами, которые ей отпустила природа. В процессе тюнинга, Оксана думала о том, на кого бы первого обрушить всю эту неземную красоту. Парни крутились вокруг нее, подтверждая силу ее нового образа и умения кокетничать, однако, это все была мелкая рыбешка – не ее масштаб. По масштабу на роль достойных подходили только двое: сын главы местного поселения Богдан и сын владельца сети магазинов, торгующих обувью и одеждой не только в их станице, но и в соседних. – Его звали Кириллом. Она долго колебалась, советовалась с подружкой, но та только закатывала глаза при имени Богдан, а потом завистливо разглядывала покупки и ногти Оксаны. Совет пришел с неожиданной стороны. Его бросила, проходя мимо и не особо вникая в суть дилеммы Нинка, средняя сестра: «Что ты паришься? Зачем терять время на одного, попробуй с обоими, а там, как попрет». – Грубо, но…мудро, как ни крути. (Забегая вперед, скажу, что этой мудростью Оксана впоследствии пользовалась достаточно часто, если не сказать, что постоянно).

Единственный ночной клуб работал на износ. Станица гордилась: не каждая могла похвастаться собственным ночным клубом. Ди-джей наезжал из города и так же был достопримечательностью. Бармен был местным, но крутил бутылками не хуже городского. Правда, когда из близлежащих станиц прибывала под вечер молодежь, становилось тесновато, и не обходилось без столкновений между своими и заезжими, но и в этом была своя соль, свои традиции. Кстати, местных возглавлял Богдан. Заезжие, хоть и огрызались, но признавали его авторитет, т.к. благодаря отцу, его и станичных практически никогда не увозили в местное отделение милиции. А вот парням из соседних станиц, после жарких разборок случалось ночевать в кутузке. Богдан был колоритен. Короткая прическа, накаченный, в спортивном костюме Адидас и белых кожаных кроссовках той же фирмы. Он не отличался высоким ростом, коренастый от природы, а фитнес-клуб и витамины довершили рост мышц, – темноволосый, черноглазый, уверенный в себе, даже развязный, при деньгах, – да, о таком мечтали многие девчонки. Но Оксану конкуренция только подогревала – она должна была добиться его! Причем, в клуб она отправилась только тогда, когда умудрилась быть приглашенной … Кириллом. Девушка не собиралась прятать своих потенциальных избранников, наоборот, она хотела быть с ними двумя одновременно. И ее расчет сработал! Парни соперничали давно и не только в ее сердце. Кирилл не обладал брутальностью сына главы поселения. Однако, и он был хорош: высокий, гибкий, синеглазый, студент первого курса престижного краснодарского университета, обладатель тойоты и волейбольных наград, – да, это был достойный соперник!

Во время танцев, извиваясь напротив парня, девушка нет-нет, да посылала томные взгляды Богдану. А так как тот не упускал из вида Кирилла, как бык никогда не упускает из вида другого быка, каким бы большим не было стадо; то и Оксана автоматически попадала в поле его зрения. Через некоторое время она почувствовала, что его взгляды делаются все более настойчивыми, по мере убывания трезвости. И тут природная смекалка ей не изменила: пора было сматываться. Сославшись на приказ отца быть дома не позже двенадцати, она попросила Кирилла подвезти ее домой.

Дело было в шляпе: уже через два дня, выходя из местного бутика, Оксана столкнулась с Богданом.

– Привет!

– Привет, Оксана!

– Что, тоже за покупками?

– Нет, тебя встречаю.

У старшеклассницы упало сердце. Потом они брели по мокрой улице, Богдан нес Оксанкину сумку, говорил о чем-то, блестя белыми зубами, а девушка почти не разбирала слов. В мозгу билось: «Надо же, получилось, получилось!». Очнулась она от вопроса:

– Ну что, пойдем сегодня в клуб? Развлечемся.

– Ой, не знаю.

– Что, Кирюшка запрещает?

– Да, причем тут он? Отец голову оторвет, если без разрешения уйду.

– Да, дядя Игорь крут, я слышал. Так, спроси разрешения у него.

– Все равно, не пустит, – вздохнула Оксанка. Говорит, одиннадцатый класс, готовиться к экзаменам надо.

– Ну, нет, так нет.