— Неужели? — саркастично выгнул бровь Снейп. — Разве магия крови не запрещена?
— Увы, именно поэтому артефактов больше нет, — развел руками Дамблдор. — Предлагаю деканам переговорить с друзьями Гарри, а также выяснить, не знает ли о его местонахождении Сириус Блэк. Профессор Снейп, поручаю это вам.
Зельевар нервным движением потер челюсть, и у Дамблдора возникло острое подозрение, что он снова скрывается под чарами гламура. Интересно, что там — царапины? Синяки?
— На случай, если мальчик все же прячется в замке, я предупрежу призраков Хогвардса и Пивза о необходимости докладывать обо всех странных явлениях немедленно. Само собой разумеется, что эта история не должна попасть в печать, — продолжил он.
— И долго мы будем скрывать исчезновение героя? — скептически поинтересовался Флитвик.
— До тех пор, пока герой не найдется, — отрезал Дамблдор.
В этот момент дверь в кабинет директора с треском распахнулась:
— А чегой-то я узнаю! Это правда, что Гарри пропал?! — расстроенно прогрохотал Хагрид и требовательно уставился на Дамблдора: — Как же так-то? Я ж за него отвечаю! Может, энто… розыск с собаками устроить? Кентавров привлечь?! Я там пораспрашивал ребят, но никто ничего не знает…
— Вы все еще надеетесь сохранить происшествие в тайне? — язвительно уточнил Снейп.
Невиллу Лонгботтому очень нравился его новый факультет.
Нравилась спальня на троих — с теплыми светильниками по стенам, низким потолком, широкими кроватями и большими тумбочками. Невилл поставил аквариум с Тревором возле фальшивого окна, впервые за время обучения в Хогвардсе совершенно не беспокоясь о том, что бедную жабу могут перекрасить в розовый цвет или накормить трансфигурированными из камней мухами. Здесь такое было не принято. Как не принято без разрешения заимствовать вещи, подсыпать соседям в одежду чесоточный порошок или проливать сок на чужие подушки.
Нравилась ему и уютная гостиная в желто-коричневых тонах. В отличие от красно-золотой залы Гриффиндорской башни здесь было относительно тихо, никто не носился кругами, не шумел и не орал, играя в плюй-камни, не валялись по диванам разбросанные вещи, никто не швырялся свитками, носками или сладостями, не экспериментировал с фейерверками и взрывалками. Диванчики и кресла тут окружали кадки с растениями, а за столами чинно и неспешно делали уроки его новые сокурсники — дружелюбные, спокойные, терпеливые и весьма выдержанные.
Очень нравилась Невиллу его новый декан — Помона Спраут. В отличие от Минервы Макгонагал, которой было вечно некогда, она каждый вечер заходила к ребятам пожелать спокойной ночи и уточнить, нет ли у кого важных вопросов или неотложных дел. Спрашивала, как они себя чувствуют и все ли в порядке с успеваемостью. К отстающим прикрепляла наставников из числа старших, успокаивала скучающих по дому малышей и беседовала о чем-то секретном с шести- и семикурсниками.
Невилл был в восторге от своего нового факультета и ни за что не согласился бы вернуться обратно, однако Гриффиндор преследовал его буквально повсюду.
Профессор Макгонагал придиралась на уроках и не уставала напоминать, что Невилл обязан быть первым и «не сдаваться, поддерживая гриффиндорский дух». Симус и Дин дразнились трусом и ссыклом, презрительно кривясь и толкая его плечами при встрече. Близнецы Уизли так и норовили всучить какую-нибудь пакость, типа удлинняющих уши конфет, или исподтишка бросить в него ватноножное заклинание, а Лаванда Браун смотрела с жалостью и называла его «бедняжкой», думая, что Невилл «сломался». Объяснить девочке, что с тихими хаффлпафцами ему гораздо уютнее, чем с «героическими» гриффиндорцами Невиллу так и не удалось.
Но больше всех доставал Невилла Рон Уизли. Нет, он не обзывался и не устраивал пакостей, Рон просто считал, что Невилл обязан доказать всем и каждому, что смена факультета не повлияла на истинно гриффиндорские качества Лонгботтома. В чем заключались эти качества, Рон затруднялся объяснить, а посему требовал, чтобы Невилл обязательно совершил нечто героическое.
— Ты уже участвовал в спасении Гермионы от тролля, а значит, проявил необходимую твердость духа, — пылко заверял он. — Но тогда-то ты еще учился на Гриффиндоре! Теперь надо повторить что-то такое же после перевода.
— Боюсь, другого тролля в замке нет, да и Гермиона вряд ли согласится снова выступать в роли жертвы, — отнекивался Невилл.
— Гермиону уговорим! Подвиг устроим! — не унывал Рон. — По зиме можно спасти кого-нибудь из проруби, вон, Поттера недавно слизни тащили всего мокрого в больничное крыло. А можно выяснить про цербера, откуда Хагрид его взял и нет ли у него еще кого-нибудь опасного? В конце-то концов, Запретный лес под боком, можно и из леса кого-нибудь спасти!
— Акромантула, например? — поежился Невилл. — Нет, спасибо, я против.
Рон с силой треснул Невилла по плечу:
— Брось! Не дрейфь! Придумаем что-нибудь! Я у братьев спрошу.
Невилл боялся даже представить, что могут насоветовать наивному Рону ехидные близнецы. Впрочем, «героическое дело» образовалось и без их вмешательства. Из Хогвардса пропал Поттер.
Невилл услышал сплетню от Сьюзен Боунс, которой по секрету рассказала Парвати Патилл, которой шепнула Лаванда Браун, выяснившая это у Маркуса Флинта. По слухам, Снейп устроил в спальнях Слизерина настоящий обыск и перерыл даже школьные сундуки, а потом бушевал так, что стены тряслись. В буйное бешенство Снейпа верилось с трудом, бесился Ужас Подземелий, как правило, тихо, весьма расчетливо и со вкусом, но пропажа героя имела место быть. Ни за завтраком, ни за обедом его никто не видел.
— Мы спасем Гарри, это и будет твой подвиг! — поймав Невилла на лестничной площадке между вторым и третьим этажом, непререкаемо заявил бурлящий энтузиазмом Рон.
— Как, откуда и от кого? — терпеливо уточнил Невилл. — Ты уверен, что его надо спасать? Может, он просто устроил себе каникулы?
— Тогда просто найдем и убедимся, что с ним все хорошо! Да. Точно. Так и сделаем. Встречаемся сразу после ужина возле выхода из Большого зала!
Невилл простонал:
— Зачем?! И что мы собираемся сделать?
— Пойдем на поиски! Ты совершенно прав, Гарри мог устроить себе каникулы, и тогда я точно знаю, где его искать!
Атмосфера в Большом зале в этот вечер показалась Невиллу гнетущей.
Директор Дамблдор не отпускал по своему обыкновению непонятные шуточки и не расточал привычное благодушие, молча и сосредоточенно поглощая какое-то липкое на вид желе. Профессор Макгонагал пуще прежнего поджимала губы, Аврора Синистра растерянно и обиженно смотрела на пустующее место Гилдероя Локхарда, а Квиринус Квирелл втихаря не менее обиженно косился на Аврору Синистру, но тут же принимал независимый вид, стоило коллегам обратить на него внимание. По-прежнему энергичным и невозмутимым выглядел только Филиус Флитвик, но по гоблинской мимике сложно было что-то определить.
Невилл поковырял тыкву, съел пару ложек картофельного салата и, подумав, поспешил улизнуть с ужина пораньше, пока Рон был занят обгладыванием куриной ножки.
Не тут-то было!
— Невилл! Лонгботтом! Пупсик, стой! — размахивая недоеденной ножкой, словно знаменем, Рон выскочил из Большого зала следом. — Ты чего это? Слиться решил?
— Мантию переодеть, — мрачно буркнул Невилл. — Испачкался.
Он показал на крошечное пятнышко сока, попавшее на рукав.
— Что? Ой, ерунда какая! — фыркнул Рон. — Сейчас быстренько ототрем! — и полез к ткани жирными руками.
Невилл отшатнулся.
— Эй! Прекрати! Я сам справлюсь.
— Ну, сам так сам, — покладисто согласился Рон и, оглядевшись по сторонам, сунул косточку от курицы в карман: — Потом выброшу. Это даже хорошо, что мы быстро закончили. Пока все ужинают, никто нас не спалит.
— И куда мы идем? — насторожился Невилл.
— Как куда? Поттера искать!
— Где?
Рон с таинственным видом огляделся и приложил палец к губам.
— Только никому! За статуей одноглазой горбуньи кроется проход в «Сладкое королевство». Мне Фред с Джорджем рассказали на каникулах в обмен на три кухонных дежурства. Думаю, Гарри сбежал именно так. Я бы тоже свалил, если бы хотел пожевать тянучек или выпить сливочного пива. Надо всего лишь сказать «диссендиум» и постучать по статуе палочкой. Пошли?
