— Разумеется! — раздался у нее за спиной звонкий голос.

Все обернулись. Растрепанная и заплаканная, в начале коридора, из которого они прибежали, стояла Гермиона. Маленькая, но очень решительная, с гневно горящими глазами и стоящей дыбом копной волос, она выглядела сюрреалистично.

— Если бы не мальчики, я бы точно была мертва. Могу я поинтересоваться, как в самую защищенную школу Магической Британии, полную детей, попал дикий горный тролль? Существо класса опасности четыре икс! Знаете, я немедленно иду писать письмо министру!

Макгонагал приоткрыла рот.

— Девочка моя, — вкрадчиво начал Дамблдор, но тут дверь скрипнула, и показался Снейп с очень странным выражением лица.

— Эммм… Северус, что случилось? — тут же переключился на зельевара директор.

— Ваши тролль и цербер оба мертвы, — заявил профессор Снейп. — Точнее, цербера мне пришлось прикончить, у него одна из голов оказалась полностью разможжена дубиной. Тролль сдох сам от множественных рваных ран и потери крови.

— Ваш?! — уловила главное Гермиона. — Директор, так вы знали!

— Хорошо, когда все хорошо кончается, — оптимистично заметил Флитвик. — Альбус, теперь мы можем сделать в этом крыле ремонт, или у вас на него все еще остались какие-то планы?

Филч заинтересованно замер.

— У нас на полноценный ремонт финансирования не хватит, — важно заявил директор и степенным шагом направился по лестнице вниз.

Искусством делать хорошую мину при плохой игре и вовремя исчезать, оставляя остальных разгребать последствия, он овладел в совершенстве. Вдобавок нужно было поторопиться и придумать относительно правдоподобную версию произошедшего для Фаджа. А то отношения с министерством в последнее время и без глупых детских жалоб заметно охладели.

====== Глава восемнадцатая. Квирелл. ======

В больничном крыле Гаррета, Гермиону, Невилла и Гойла оставили до утра. Никакие уверения мадам Помфри, что они в порядке, не смогли убедить ее отпустить детей сразу после осмотра и оказания первой помощи.

Первая помощь заключалась в смазывании ссадин на коленях Гермионы и выдаче всем успокоительного. Потом мадам Помфри распределила ребят по больничным койкам, целомудренно отгородив Гермиону ширмой, велела быть «хорошими детками», приказала немедленно ложиться спать, выключила свет и ушла.

Вот тут Гермиона, которая до сих пор держалась с удивительным мужеством, разрыдалась всласть. Гойл тут же переполошился, вытащил ее из-за ширмы, пристроил у себя под боком и начал гладить по волосам, как маленькую.

— П-п-простите меня, пожалуйста, — выла Гермиона. — Я и п-п-правда была дурой! Если бы не вы, у-ууу, он бы меня уби-и-ил!

Невилл зажег люмосом крохотный ночник. Удивительно, но вышло с первого раза.

— И на Трелони я зря накричала, она была права, — продолжила каяться Гермиона. — Теперь никогда не буду пропускать уроков прорицаний. Надо будет извиниться, может меня примут обратно? И вообще, я была плохим другом, но вы все равно меня спасли! Спасибо вам!

— Мы уже не сердимся, — мягко заверил девочку Гаррет. — Если к нам вернулась прежняя Гермиона, будем рады снова дружить.

— Правда? — она подняла голову и вытерла лицо протянутым ей Гойлом платком. — А я столько всего успела! Вы не поверите! Сейчас расскажу… — она зевнула.

— У меня тоже глаза слипаются, — пожаловался Невилл. — Это зелье, наверное, действует — в больницах в них часто сон-траву добавляют.

— Давайте завтра поговорим, — предложил Гойл.

Возражений не последовало.

Заснул Гаррет быстро, а проснулся поздно. В окно били солнечные лучи, мадам Помфри писала что-то за столиком, пустые койки были застелены белоснежным бельем.

— А где все? — недоуменно спросил Гаррет.

— Доброе утро, милый, — улыбнулась ему мадам Помфри. — Невилла с Гермионой профессор Макгонагал забрала еще утром, а Грег выспался и ушел завтракать.

— Завтрак! — Гаррет аж подпрыгнул, чувствуя, как урчит пустой желудок.

— Можешь воспользоваться ванной комнатой, зубную щетку взять в ящичке. Потом я открою камин к директору, он просил привести тебя сразу же, как ты проснешься.

— А завтрак? — запротестовал Гаррет.

— Ну, он в любом случае уже закончился, — снисходительно сообщила мадам Помфри. — Одевайся.

— У меня даже расчески с собой нет! — возмутился мальчик.

— Директор — не барышня, беспорядком на голове его не смутить. Поторопись.

Гаррет специально тянул время и натягивал рубашку, штаны и мантию как можно неспешнее. Потом сходил умыться, тщательно причесал пальцами вихры на голове и повязал их банданой.

Мадам Помфри продолжала заниматься своими делами.

— Я никогда раньше каминами не ходил, — признался Гаррет.

— В этом нет ничего сложного, — отмахнулась мадам Помфри. — Иди сюда.

Она подвела Гаррета к больничному камину, отмерила небольшую горсть дымолетного порошка и высыпала ему в ладонь.

— Кидаешь в пламя и четко произносишь пункт назначения. Понял?

Гаррет кивнул.

— Ну…?

Он попятился:

— Может, я лучше по лестнице?

— Если все сделать правильно, риска расщепиться или оказаться в Ирландии практически нет, — хмыкнула женщина. — Тебя подтолкнуть?

Гарри ужаснулся, отрицательно замотал головой, кинул порошок в камин и быстро прыгнул в позеленевшее пламя.

— Кабинет директора Дамблдора!

Его закрутило, словно прополоскав в автоматической стиральной машине на высоких оборотах, и через пару секунд выплюнуло в уже знакомом месте.

Гарри поднялся с ковра, отряхнул от сажи мантию и огляделся.

Кресло директора, до смешного напоминающее золоченый трон, пустовало. На перекладине дремал Фоукс, на монументальном столе, прямо посредине, куда при первой их встрече Дамблдор ставил чайный сервиз, громоздилась огромная чаша, похожая на супницу, на полках и в шкафчиках звенели, тикали и мерцали различные блестящие безделушки. Как можно было серьезно работать в таком балагане, Гаррет искренне не понимал.

Он прошелся по кабинету туда и обратно, недоумевая, куда же пропал директор, и посмотрел на портрет в простенке. Изображенный на нем черноволосый надменный мужчина с длинным лицом перестал делать вид, что он спит, и весьма выразительно Гаррету подмигивал. Надпись под портретом гласила, что это некто Финеас Найджелус Блэк.

— Добрый день, мистер Блэк, — вежливо поздоровался Гаррет.

— И вам, молодой человек, — брюзгливо ответил портрет. — Что это вы тут делаете?

— Ничего, — развел руками Гаррет.

— Ну и правильно! — обрадовался портрет. — Нечего тут делать. Не-че-го.

— И правда, — решил Гаррет. — Передайте профессору Дамблдору, что я заходил, но не дождался.

— Пренепременно, — пообещал Финеас Найджелус Блэк. — А то понаставили на столах всяких омутов… Идите-идите, вас наверняка еще дела ждут.

Для выхода из кабинета директора никаких паролей не требовалось.

Гаррет толкнул тяжелую дверь и вприпрыжку побежал вниз по лестнице. Уже в коридоре сообразил, что имеет алиби в виде пребывания в больничном крыле, а потому вполне может прогулять урок, совершив набег на кухню, и окончательно повеселел.

В конце-то концов, вчера у них с друзьями было настоящее приключение: они спасли девочку, обхитрили тролля, получили мощный заряд адреналина. При этом никто не пострадал и не струсил, а Гермиона осознала свою неправоту и собиралась поделиться новостями. Надо будет обязательно встретиться с ней после уроков и все обсудить. И Драко позвать тоже. А еще написать вечером письмо Дадли.

При мысли о том, как он будет на каникулах рассказывать кузену о своих подвигах — не выдуманных, настоящих! — на лице у Гаррета расплывалась широкая улыбка. В буржуйском Вонингсе учиться наверняка гораздо скучнее.

Дорогу до двери с натюрмортом Гаррет запомнил очень хорошо. Потому в этот раз добрался до кухни без злоключений и с огромным удовольствием угостился двумя порциями пудинга и тарелкой блинчиков с джемом. Пинта какао тоже не стала лишней.