— Действительно, новая концепция. Хонэр задумался. — И это еще больше сокращает область логических схем в наших компьютерах, доступных для промежуточных выводов закона и факта в этом заявлении.

— В таком случае, — сказал Лейн, — вопрос об агрегации полностью остается на усмотрение эксперта. Мы официально просим вынести решение.

— Я признаю личную юрисдикцию в этом вопросе, — холодно сказал Хонэр. — Тем не менее, я сохраню отказ от агрегации до тех пор, пока не будет продемонстрирована работоспособность. Он посмотрел на часы. — По вашим расчетам, Электра и Тор приземлятся примерно через десять минут?

Лейн пожал плечами. — А Комиссар, вероятно, играет в гольф. Перейдем к отказу от хитрости?

Хонэр улыбнулся. — Очень хорошо. У нас есть отказ по предыдущему уровню техники, основанный на собственных заявлениях адвоката, сделанный в предыдущем разбирательстве, о том, что Электра и Тор, взятые вместе, являются примерами работоспособности и полезности изобретения. Но с точки зрения Электры-Тор, как это данное изобретение может быть новым?

— Оно новое, потому что это заявление было подано три года назад, прежде чем Электра или Тор достигли 0,6 скорости света, — сказал Лейн. — Другими словами, система Электра-Тор, рассматриваемая как суперсистема, не является примитивной просто потому, что она не примитивна.

Хонэр кивнул. — Мы согласны. Этот конкретный отказ будет снят. Теперь мы можем перейти к формальным возражениям.

— Он имеет в виду возражения против стиля патентной формулы, — объяснил Лейн Брайану.

— Совершенно верно, — сказал Хонэр. — В вашей основной патентной формуле просто говорится: «Космическое путешествие со скоростью, превышающей скорость света». Требование распространяется на все движения, превышающие скорость света, независимо от того, как они совершаются.

— Но ведь это то, что я изобрел, — возразил Брайан. — Почему я не могу заявлять о своих правах?

— Вы изобрели один способ передвижения со скоростью, превышающей скорость света, — сказал Хонэр. — Ваш метод требует двух судов, каждый из которых движется со скоростью больше 0,5 скорости света. Позже, если кто-то другой сможет изобрести другой способ заставить судно двигаться со скоростью, превышающей скорость света, независимо от второго судна, ваш патент не должен охватывать такое последующее изобретение.

— Предположим, мы исправим, упомянув два корабля, — сказал Лейн, — каждый из которых имеет скорость больше 0,5, а чистая скорость друг относительно друга превышает скорость света?

— Все равно, слишком широко, — ответил Хонэр. — В вашем изобретении, как описано в заявлении, оба корабли ускоряются, пока не достигнут 0,6 скорости света.

— Далее, — сказал Лейн, — мы уточним, что каждый корабль разгоняется до скорости не менее 0,6 скорости света.

— Кажется, это разумно, — сказал Хонэр, делая пометки в своем досье. — Не могли бы вы зачитать предлагаемую патентную формулу для записи в протоколе?

Лейн кратко продиктовал и выжидающе посмотрел на Хонэра.

— Пересмотренная патентная формула отвечают всем возражениям во фразеологии, — сказал Хонэр, посмотрев на часы. — Остались только спорные вопросы по агрегации и работоспособности, которые мы вынуждены отложить до…

Прозвенел звонок.

— Ах!— сказал Хонэр. — Возможно, именно этого мы и ждали. Он нажал кнопку входящей связи.

Послышался резкий голос: — Хонэр!

— Да, сэр!

— Оба корабля прибыли по расписанию. Между прочим, у меня в машине доктор Таликс и лекарство от лейкемии, и мы едем в больницу. Вы можете сообщить об этом заявителю.

— Он идет к папе!— воскликнул Брайан. — Кто он?

Джек Лейн был потрясен. Это был Патентный Комиссар. Постепенно к нему вернулся голос. Он спросил Хонэра: — Насколько я понимаю, Комиссар собственными глазами видел прибытие кораблей?

Хонэр улыбнулся. — Да. Поэтому патентное управление должно отозвать отказы по неработоспособности и агрегации.

— И вы позволите получить патентную формулу? — В голосе Лейна прозвучало недоверие.

Хонэр был спокоен. — Я рад сообщить вам, мистер Лейн, что, как я уже сообщил, все возражения, и отказы по данному заявлению были удовлетворены, и в соответствии с Уставом и полномочиями, возложенными на меня Комиссаром по патентам, я предоставляю патент.

Брайан начал было радоваться, но потом вспомнил, где находится. Вместо этого он вскочил, дважды повернулся и снова сел. — Вы имеете в виду прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас, — ответил Хонэр. — В древние времена для выдачи патента требовалось не менее шести недель. Сейчас, конечно, с компьютерами, мы можем доставить скрепленный печатью документ в течение нескольких минут — и вот он. Из щели в столе появился документ с золотой печатью, и он протянул его Брайану.

И в этот момент комната неожиданно погрузилась во тьму.

— В чем дело? — прошептал Брайан.

Хонэр криво усмехнулся. — Думаю, я могу объяснить. Когда выдается патент, он автоматически абстрагируется и интегрируется в наши компьютеры, с тем чтобы представлять собой ссылку на любую будущую патентную заявку на аналогичное изобретение. В то же время все юридические вопросы, связанные с этим, заносятся в компьютеры адвокатской конторы. Эти операции обязательно требуют, чтобы компьютеры приняли и классифицировали данные теории Эйнштейна и закона агрегации, чтобы они «знали», что они неверны. Их цепи, вероятно, не могли справиться с конфликтом. Я предполагаю, что все компьютеры временно вышли из строя — нервные срывы, если хотите. Он вздохнул. — А у меня в офисе свет не горит, потому что наше правительство, всегда заботящееся об экономике, подключило наши компьютеры и офисные лампы к общей сети. Но если вы будете терпеливы, сетевые стабилизаторы позаботятся о проблеме в одно мгновение. А вот и снова свет.

— Тогда нам лучше уйти, пока мы не натворили еще каких-нибудь неприятностей. Лейн пожал руку Хонэру. — Благодарю за любезность, — сказал он официальным тоном. Но при этом он улыбался от уха до уха.

Хонэр оставался невозмутимым. — Мы служим Кластеру. Его глаза сверкнули, и он повернулся к Брайану. — Есть только одна последняя просьба.

Сердце Брайана екнуло. — Да, сэр?

— Могу я получить автограф мальчика, который сжег предохранители в Патентном Бюро?

* * *

Джим Берк нетерпеливо ждал их в больничной палате. — Вы пропустили все самое интересное, — сказал он из-за бинтов. — Какой-то правительственный чиновник забрал в порту доктора Таликса с лекарством и привез их сюда. Таликс только что закончил мое первое лечение.

— Ты уже видишь? — нетерпеливо спросил Брайан.

— Конечно, нет, пока нет. Даже если это сработает, это займет недели. Но хватит обо мне. У тебя есть патент?

— Да, — ответил Лейн.

— Значит, теперь вы можете подать встречный иск и предварительный судебный запрет против «Лайн»?

— И то, и другое уже написано. Теперь дело за Залом Правосудия.

— Каков наш следующий шаг?

— Мы ждем. Слайсер, безусловно, собирается выпустить щупальца для урегулирования. Когда он придет в себя, мы должны быть готовы поговорить с ним о лицензии под действием патента...

* * *

— Я здесь, — тепло сказал мистер Слайсер, — потому что по-прежнему глубоко обеспокоен судьбой мистера Берка. Все вы будете рады узнать, что мне удалось убедить «Пан-Стеллар» предложить щедрую пенсию по инвалидности мистеру Берку.

— Сколько?— спросил Джим.

— Сто двадцать пять талеров в месяц, — любезно ответил мистер Слайсер.

Джим Берк начал медленно и ритмично булькать.

— Мистер Слайсер, — терпеливо сказал Лейн, — мы знаем, что вы хотите как лучше, но из-за повязок на лице моему клиенту больно смеяться.

Слайсер подозрительно уставился на Джека Лейна. — Я не пытался шутить. Мои мотивы вполне гуманны…

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Лейн. — И, конечно, наш встречный иск о нарушении патента не имеет ничего общего с вашим присутствием здесь. Поэтому, если ваша тактика требует, чтобы вы потратили первые пятнадцать минут, говоря нам, что наш патент ничего не стоит и что мы должны согласиться на ежемесячную оплату в сто двадцать пять талеров, вы можете продолжать. Но мы можем улыбаться.