— Это не честно! — сразу возмутился Эван.
— Согласны! — добавил Риггер, решив воспользоваться моментом проявления доброты от ирависы.
Конечно, принц и не догадывался, почему ирависа вдруг стала такой весёлой, он и не думал о готовящемся подвохе. Ника же решила восполнить то огромное количество времени, которое было потрачено на острове впустую, не заполненного пакостями и различными шутками над окружающими. Камми соскучилась по беззаботным временам и шалостям, чуть было не привыкнув к размеренной жизни Вайлда, где ежедневно повторялось одно и то же с утра до вечера. Даже норрилы уже настолько привыкли к её выходкам, что стали считать её богиней шуток, чему в Совете Сферн, конечно же, были очень «рады».
— Я первая бросаю! Эван, изувер, ловите! — весело сказала она, подав мяч точным ударом.
— Изувер? — не понял происходящего Эван, однако смог отбить мяч, пробежав немного вправо. — И с кем же вы крайне жестоки, принц?
— Киль, я же извергом был! — возмутился Риггер, отбивая уже вернувшийся вновь мяч, прилетевший в его сторону, а также ответив заодно Эвану. — В будущем я буду уничтожать ирависов, которых найдут в моём королевстве, чтобы исполнять волю Вселенной Сферн.
— Представителей своей расы? — опешил Эван, перестав играть, за что получил мячом прямо в лоб. — Ник!
— Эван! Мяч ракеткой отбивают! — посетовала Ника весёлым голоском. — Нечего отвлекаться от игры! Ну же!
Оба ситро, так и не договорив, продолжили игру. Эван, правда, стал похуже играть, что веселило иравису. Ведь не он ли говорил ей, что она играть не умеет. Риггер же спокойно воспринял своё новое прозвище, даже с энтузиазмом. Также ему было спокойно от того, что теперь он не столь одинок, как на Труфте, и заниматься обучением будет не с нерами, а в кругу близких ему созданий. Эвана он ещё в свой первый визит решил считать другом, взглянув специально в его прошлое, дабы понять, что он из себя представляет, а Ника, хоть и относилась к нему неоднозначно, всё же считала его также близким ави.
— Перекус! — спустя полчаса игры крикнул Эван, отбросив ракетку и помчавшись наверх.
Ника, на удивление Риггера, поступила также, пытаясь обогнать аравийца. Эван быстро осилил лестницу и подбежал к холодильному шкафу, стоявшему на кухне, откуда извлёк контейнер с фруктовым салатом, приготовленным ещё вчера. Он знал, что здесь было ровно две порции, поэтому и поспешил. Выудив тарелку из соседнего шкафа, он положил себе столько, сколько и полагалось.
— Ах ты маленький негодник! — пожурила его Ника, рассмеявшись. — Приятного аппетита.
— Здесь есть подвох? — спросил присевший за стол Эван, принявшись есть. Ника же стояла у стола, оперевшись одной рукой о столешницу и наблюдая за ним.
— Надо было разделить на троих.
— Вэран придёт только завтра, я не протяну.
— Тогда я отдам свою порцию Риггеру, — сказала Ника как раз в тот момент, когда принц показался в проходе, он тоже поспешил наверх, решив, что не спроста Ника и Эван так спешат.
— Ты его посолила? — удивился Эван, наконец распробовав фруктовый салат, заправленный йогуртом. — Нисс, зачем? Ладно, и так сойдёт.
— Мы можем разделить пополам твою порцию, Киль, — предложил Риггер, уже догадавшись, что еды практически не осталось. — И часто у вас такие дни?
— Раз в месяц. Вэран только завтра днём доставит провизию. Это всё из-за неё. Вечно специально сделает так, чтобы до дня доставки мы голодали.
— Может быть это полезно, — предположила она.
— Нет! — хором ответили оба ситро, после чего Риггер отправился на кухню, чтобы разложить оставшийся салат в две тарелки.
Никогда в жизни он этим не занимался, обыкновенно в замке еду расставляли экеры, заранее раз по пять попробовав её, чтобы точно исключить возможность отравления. Здесь же надо было самостоятельно пробовать, чтобы понять, не побывала ли на кухне напакостившая Ника.
— Почему ты называешь его извергом и изувером? — поинтересовался Эван, пока Риггера не было рядом.
— За будущее. Он станет слишком кровавым королём, — ответила Ника, присев за стол.
— Если ты это знаешь, значит можно всё изменить. Или он не хочет быть добрым королём для своего народа?
— Когда на наш зесвим напали, он дал обещание нападавшим.
— Это в корне меняет дело? Тогда расскажешь после обеда в лаборатории, что не так с обещаниями у ирависов?
— Хорошо, — улыбнулась она, предвкушая эксперименты, которые наверняка будут устроены Эваном.
Эксперименты Ника очень любила, как и само это слово. Ради экспериментов она была готова даже уничтожить планету, что, собственно, пару месяцев назад чуть было и не сделала. Эван попросил её попытаться разрушить поверхность планеты, чтобы проверить, действительно ли ирависы способны на такие масштабные деяния. Получили от Совета оба, просидев в наказание на планете Орсо в Доме Детей несколько недель, пока эрчеры других планет проверяли, принесли или нет дети ущерб планете. В итоге всё обошлось.
День, проведённый совместно с Риггером, пролетел незаметно. Сначала Эван и Ника наперебой объясняли правила проживания на этой планете, затем показали все помещения и комнаты дома, даже смогли вывести принца на другую сторону, чтобы он посмотрел, как влияет иногда свет звезды на поверхность Вайлда, иссушая её, уничтожая и без того скудную растительной. Получше зелень росла лишь рядом с реками, на немногочисленных берегах, которых, как уже знала Ника, здесь было штук восемь. Через подвальные лабиринты можно было пройти к каждому из них.
В конце дня Риггеру было позволено выбрать комнату. Правда, осталась лишь одна свободная, ибо вторая, гостевая с четырьмя двухъярусными кроватями и одним большим шкафом, принцу сразу не понравилась.
Ника, дождавшись, когда все улягутся спать, подошла к окну в своей комнате, чтобы заняться наблюдением за необыкновенными событиями, начавшимися сравнительно недавно, где-то месяц или два назад. Норрилы начали выходить на поверхность. Конечно, выходить — слишком громко сказано. Они выползали, руководимые чувством любопытства, однако недалеко, их хвосты неизменно прятались под водой.
Раздался стук в дверь. Это был Эван, который все эти пару месяцев ошивался в комнате ирависы по ночам, наблюдая вместе с ней за норрилами.
— Не спишь? У меня из окна ничего толком не видно.
Он постоянно пояснял, почему приходит, хоть за два месяца можно было научиться входить и без слов, так как Ника уже даже не отвлекалась и не слушала его, поглощённая видом из окна.
Сегодня норрилы превзошли себя. То ли это были молодые, то ли кто-то из них проспорил (всё же разумные создания), но один из них выбрался из воды, направившись к ближайшему дереву, подползая медленно на локтях. Его товарищи подбадривали его. Ника не совсем понимала их речь, так как их диалекты то и дело менялись. Эван считал, что подобное в порядке вещей, ведь норрилы жили в трёх поселениях, постоянно что-либо заимствуя друг у друга и сражаясь за вновь изобретённые технологии.
— Сдалось ему дерево. Бедняга уже еле дышит, — шёпотом заметила Ника, чуть ли не вжавшись в стекло, ибо дерево искомое находилось чуть ли не вне ракурса окна.
— Если помрёт — будет здорово, — признался Эван, тот ещё экспериментатор.
Ника одарила его одним из своих самых уничтожающих взглядов, отойдя от окна.
— Смотри сам за его страданиями. Я ухожу спать.
Ника направилась к выходу.
— Твоя комната же здесь. Куда ты?
— Прогуляться перед сном.
— Вниз только не ходи, через панорамные окна всё видно будет.
Ника, закрыв за собою, прошлась тихонько до комнаты принца, приоткрыв дверь и убедившись, что он спит. В его комнате был отдельный душ, куда и направилась ирависа. На полочке она нашла две зубные пасты разных цветов. Одна с милленс (тут же перед взором ирависы промелькнул тот день, когда она в ванной дурачилась с сестрой), вторая со вкусом спелегиды.
В помещении стояла темень, однако Ника дождалась восхода двух лун, благодаря чему стали видны и кровать со спящим подопытным (так его на сегодня окрестила камми, когда Эван показывал принцу лаборатории), и тумбочки, и шкаф, и стол письменный, и остальные предметы интерьера, которые теперь отдавали красным. Ирависа начала свои художества, аккуратно вырисовывая по всему полу замысловатые узоры, оставляя себе место для ухода. Вскоре она дошла и до кровати, усмехнувшись над спящим, осторожно подрисовав ему усы.
