— А тебе не все равно?

— Нет!

— Мия! Черт возьми! Ничего дурного не подумает! Он такой же мужчина, как и я! А значит, собственник! И он почувствовал исходящие от меня волны ревности! Ревную я тебя, что тут непонятного? Мы же обсуждали эту тему! Мне претит сама мысль, что к тебе может прикоснуться другой мужчина! Звучит абсурдно? Повторяю — мне плевать! Пока я нахожусь рядом с тобой, ни один мужчина и пальцем до тебя не дотронется! Я не позволю!

— Но…

— Мия, никаких но! — прервал он и подтолкнул за ягодицы в направлении трапа. — Давай, поднимайся в самолет! И больше не затрагивай эту тему! Иначе я буду вынужден уединиться с тобой, чтобы все приближающиеся к тебе оборотни чувствовали мой запах! Запах чего именно, надеюсь, уточнять не надо?

Мия вспыхнула, открыла рот, чтобы высказать все, что думает по поводу варварского обращения Макса, но в последний момент передумала. А по трапу поднималась, пряча довольную улыбку.

Взлетели они минут через десять. Макс, опустившись в соседнее с Мией кресло, спросил:

— Страшно?

— Пока нет.

— Может, поспишь? Во сне перелет переносится легче.

Мия покачала головой.

— И пропустить прекрасный вид с высоты птичьего полета? Макс, когда еще у меня появится возможность полетать?

— Если будет страшно, скажешь. Постараюсь что-нибудь придумать, — он накрыл ладонью ее немного вспотевшую ладошку.

— Все-таки затащишь в подсобку? — усмехнулась Ми, но, заметив, как глаза мужчины затянула страстная поволока, прикусила язычок. — Макс, я пошутила! Честно, пошутила!

— Женщина, мне нравится ход твоих мыслей!

— Фолл, не смей!..

— Мия, сколько раз говорить, чтобы не говорила мне «не смей»! Ты бросаешь вызов альфе! И я не могу его не принять!

В его интонации не было угрозы, напротив, она стала бархатистой, многообещающей. По коже Мии побежали мурашки. Воображение услужливо нарисовало картину, где они с альфой уединяются в тесной подсобке. Как он проводит сильными руками по ее бедрам, спине. Добирается до позвоночника и легким нажимом заставляет согнуться, выпятив ягодицы, предоставив их в его полное распоряжение. А потом его руки быстро вскидывают край платья кверху, обнажая бедра и персиковое нижнее белье, выбранное им же.

Ноздри Макса затрепетали, ладонь сжалась ощутимее.

— Моя маленькая волчица, о чем ты думаешь, позволь-ка узнать?

— Ни о чем, — фыркнула Мия, чувствуя, как покрывается красными пятнами.

— Ни о чем, говоришь? — Макс склонился к ней и хрипло прошептал: — Тогда почему я чувствую запах твоего возбуждения?

Мия задохнулась и прикусила нижнюю губу.

— Макс, я…

— Скажи, а на тебе белье, которое купил я?

Мия вздрогнула и, бросив на него беглый взгляд, повернула голову к иллюминатору. Он что, прочитал ее мысли? Не успела она ответить, как услышала шепот уже рядом с ухом:

— Мия, Мия, ты так очаровательно смущаешься! Моя волчица, я же знаю тебя… Я пробовал тебя на вкус… Знаю, как ты выглядишь, когда тебя накрывает оргазм! Покажи, что ты выбрала сегодня утром? Я хочу увидеть!

— Нет, — прошептала Мия, чувствуя, как тугой узел привычным образом закручивается внизу живота, посылая огненные импульсы в промежность. Мие перестало хватать воздуха, и эта нехватка никоим образом не была связана с тем, что самолет начал движение.

— Почему? — Вторая ладонь мужчины скользнула на колено и принялась поглаживать круговыми движениями, не пытаясь подняться к бедрам. Длинные пальцы лишь чуть-чуть задевали край платья, ввергая Мию в пучину чувственного соблазна.

— Потому что…

— Мия, Мия, это не ответ! — Макс продолжал говорить голосом искусителя. — Я только взгляну. Одним глазком. Разочек. Не представляешь, как мне хочется знать, какие именно трусики прикрывают твое лоно! Беленькие? Черные? Или…

— Персиковые! — выдохнула она и застонала, поняв, что поддалась на провокацию.

— Персиковые? М-м-м… Знаешь, когда я увидел эти веревочки с кружевом… Говорю так, потому что у нормального мужика то безобразие, что вы, женщины, носите, язык не повернется назвать трусиками… Тогда я сразу вспомнил, как ласкал тебя языком на кухонном столе! И твой сок мне напомнил сок персика!

— Фолл, замолчи! — с придыханием выпалила Мия. — Я тебя прошу — замолчи!

— Замолчу, если покажешь трусики! — хитро заметил мужчина с дьявольским блеском в глазах.

— Ты ведь не отстанешь?

— А ты как думаешь?

Мия, зажмурившись, убрала его руку с колена и быстрым движением подняла платье едва ли не до живота. Из груди мужчины с шумом вырвался воздух.

— Ты чертовка! Если бы я не знал, что ты от природы стеснительная, подумал бы, что намеренно меня соблазняешь! И стоит заметить, соблазняешь очень искусно! Мия, ты даже не представляешь, чего мне стоит сейчас сдержаться и не зарыться лицом в твою киску!

— Макс! Ты обещал замолчать! — вскрикнула Мия, одергивая платье и стараясь не обращать внимания на многообещающий шепот мужчины.

Макс глухо засмеялся и откинулся на спинку сиденья.

— Как скажешь, моя маленькая волчица. Но если вдруг передумаешь…

— Нет!

— Не стоит делать поспешных заявлений!

— Фолл, да прекратишь ты или нет?

— Мия, скажи честно, ты сейчас пытаешься противостоять мне или себе?

Мия сжала губы и снова отвернулась к иллюминатору. Ее сердце бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Макс изменил тактику: теперь он не набрасывался с жаркими объятиями, а провоцировал словами, обещая сладкие прикосновения, пробуждая чувствительность, заставляя изнывать от желания. Она заметила, что он перестал к ней прикасаться. Легкие поглаживания не в счет. Макс точно взял тайм-аут, давая ей возможность самой решать, будет ли у них сексуальная связь.

Волчица оскалила зубы в негодовании, требуя у глупого человека продолжения. Ее-то не сдерживали рамки морали. Она руководствовалась инстинктами, а инстинкты кричали о том, как же истосковалась по своему черному волку.

— Давай сменим тему, — попросила Мия, восстанавливая дыхание. — Мы находимся в воздухе, и не одни!

— Хочешь сказать, что если бы мы были одни, ты бы уступила?

— Макс, да сколько можно?! — снова воскликнула она, резко поворачиваясь к нему и впиваясь взглядом в мужественное лицо. — Что ты хочешь услышать?! Что я по-прежнему желаю тебя? Так я и не скрываю! Полнолуние все-таки!

Реакция мужчины была неоднозначной. Лицо утратило шаловливую игривость, к нему вернулась жесткость, между бровями пролегла глубокая складка.

— То есть, если бы не полнолуние, ты бы меня не хотела? — сделал он вывод.

Мия поняла, что еще немного и сойдет с ума. От подобных разговоров бросало то в жар, то в холод. Она не понимала, чего добивается Макс. И сейчас была не в том душевном состоянии, чтобы разбираться.

— Я не буду больше разговаривать на тему секса, — резковато заявила она и сцепила руки в замок. Зная Макса, ожидала, что он будет настаивать на ответе, но немало удивилась, услышав:

— Хорошо, отложим разговор на пару дней.

— Спасибо, — искренне поблагодарила, понимая, что уступчивость нехарактерна для альфы. Чтобы скрыть неловкость, быстро задала вопрос, который немало волновал в последние сутки: — Макс, можешь рассказать о моей стае?

Мужчина вытянул ноги и кивнул.

— Да, конечно. Правда, я давно был в стае Волков Дальнего Холма, многое могло измениться.

— Ты что-то говорил о том, что стая на грани вымирания, — напомнила Мия, радуясь, что они ушли от щекотливой темы.

— На грани вымирания — это громко сказано. Но то, что живут бедно и их род умирает, — факт.

— То есть? — сердце замерло в предчувствии нехороших новостей.

— Мне надо было отвезти тебя в свою стаю. Ты тогда получила бы представление о жизни оборотней. Думаю, ты мало что помнишь из детства.

Мия кивнула.

— Почти что ничего. Так… смутные обрывки. И то они начинаются с поездов, машин и чужих домов. Иногда снится пожилая женщина, которая во сне машет мне рукой, но не думаю, что это бабушка.