Три дня спустя Юрген вернулся в Институт. Устало бросил доску на подставку и подумал, что его сейчас здесь будут убивать. А если выживет и вернется на Холмы – получит любые высокие награды, какие только пожелает. Главное, не признаваться в том, что все случилось не нарочно, и что больше всего на свете он винит себя за это.

- Юрген! – воскликнули сзади.

Сильф обернулся и увидел Геру, который спешил к нему по главной лестнице.

- Хвала высшим силам! – продолжил «правая рука», когда подошел ближе. – Мы не знали, что и думать!

- Гера, – начал Юрген, внутренне готовясь уклоняться от удара. – Прости. Я ее потерял. Все эти дни искал по городу и не мог найти.

- Кого? – изумился Гера.

- Климу, – покаянно выдохнул сильф и опустил голову.

- Ты что, об тучу стукнулся? – для наглядности Гера постучал себя по лбу. – Клима уже три дня как в Институте, и давным-давно вернулась к делам. Выгнала из своего кабинета Валейку, устроила шестнадцать внеплановых совещаний подряд, измотала всех проверками. Словом, как обычно. Юрген, я не знаю, как ты это сделал, но – спасибо тебе!

И Юра понял, что бить его будут все-таки в тайной канцелярии.

- Постой, она ничего не рассказывала?

- Мне – нет, – сообщил Гера. – Да и Валейке вряд ли.

- А к Теньке заходила?

- Нет, она же терпеть не может больных. Да и времени у нее не было. А что случилось? И куда вы подевали Хавеса, кстати? Я надеюсь, ты не прикопал его в ближайшем овраге?

Юрген отрицательно помотал головой. К нему вернулось чувство нереальности происходящего. Не могла Клима вот так запросто через все переступить и вести себя как обычно. И если она до сих пор ни о чем не рассказала, то страшно представить, что с ней творится в те минуты, когда она устает владеть собой. И Юрген понимал, что здесь помочь уже не в силах.

В мире было только одно существо, которое могло хоть как-то исправить дело.

- Где сейчас Тенька?

- В лазарете, где ж еще, – пожал плечами Гера.

- Мне срочно нужно в лазарет!

Комментарий к Глава 11. Запрет В альбоме с иллюстрациями появились новинки: портрет Климы и замечательный коллаж про нее же от Нолвиэль Иримэ, которым автор просто не может не поделиться, пребывая в восхищении по сей день.

Для тех, кто знаком с “Интересненько”. Предлагаю перечитать и взглянуть другими глазами на:

- О Берене, Лютиэн, кофе и поруганном каноне (часть 2), разговор Климы и Финдарато;

- О Берене, Лютиэн, кофе и поруганном каноне (часть 4), прощание Климы и Тьелкормо в конце;

- О вражеском лиходействе и превратностях судьбы (часть 4), реакция Ритьяра Танавы на предложение почитать книгу о колдовстве.

====== Глава 12. Разведка и весенние хлопоты ======

Спорят благородство и коварство,

вероломство, мудрость и расчет.

И злодей захватывает царство.

И герой в сражение идет.

М. Алигер

С подтаявшей сосульки на карнизе сорвалась крупная капля и громко разбилась о внешний козырек подоконника. Костэн Лэй задумчиво провел ладонью по мокрой раме, собирая хрусткие крупинки последнего снега, и крепко сжал кулак.

- Эта девчонка что-то задумала!

Юрген поднял голову от очередного отчета.

- Липка, ты судишь предвзято. После того случая тебе не мудрено подозревать Климу во всех злодеяниях мира, но ведь нельзя думать, будто она только и делает, что вынашивает коварные планы!

- Нельзя думать, будто она всегда столь мила и приветлива, как с тобой, – отрезал Костэн. – Не знаю, чем ты ей так приглянулся, но мне довелось видеть истинное лицо обды, тридцать четыре смерча ей в глотку и крокозябра под зад! Уверен, всю зиму она размышляет о продвижении на юг, и, будь уверен, сейчас ее труды близятся к итогу.

- Первую половину зимы она сходила с ума от любви, – напомнил Юра, – а вторую половину – от осознания того, что ей запрещено любить. И я тебе это уже много раз рассказывал.

- И постоянно у меня возникало чувство, что ты недоговариваешь.

- Вот интересно, а себя самого ты тоже подозреваешь в каких-нибудь жутких преступлениях? – съязвил Юрген, стараясь не прятать глаза. Он тысячу раз повторял себе, что Климино увлечение Хавесом даже без его вмешательства длилось бы ровно до того момента, как Тенька встанет на ноги, да и вообще все давно было предрешено запретом высших сил. Но молодой агент не мог рассказать Липке, что предпочел долгу спасение той, из-за которой сам Липка едва не кончил самоубийством. Самое противное, Юра был уверен, что начальник как минимум догадывается о реальном положении дел, а уборщица Тоня и вовсе осведомлена в подробностях, но даже Небесам не дано знать, откуда.

- Я подозреваю всех, включая Верховного, – проворчал Липка, стряхивая талый снег с руки за окно. – Хорош наш Амадим: ухлестывает за этой недоорденской госпожой, которая сейчас на побегушках у Климэн. А ты потакаешь!

- Не могу же я спорить с желанием обоих правителей! – резонно возразил Юра. – Я высказал свои сомнения в отчете, но толку, если один хочет взять, а другая – отдать. И приличного компромата на Ристиниду Ар мы не имеем, а на те крохи, что есть, Амадиму плевать. Единственное существо, которое кроме нас противится грядущему браку – сама Ристя. Но ее мнения вовсе никто не спрашивает, а Клима убалтывать умеет. Уверен, за те два месяца, что мы не виделись, обда ей такого надует в уши, что Ристинида будет уверена, будто сама просила о помолвке.

- В итоге Верховный обретет жену, а обда – верного осведомителя на Холмах, – резюмировал Костэн и задумчиво поглядел в потолок, хитро щуря глаза. – Кого бы нам так удачно поженить, а? Ты себе там никого не присмотрел?

У Юры краска отхлынула от лица.

- Не говори мне таких вещей, Липка.

Начальник покосился на него и вздохнул.

- Извини. Собственно, женить тебя никто не собирается: ты ценен как посол. Наоборот, уже готовятся документы о твоем переводе в пятнадцатый корпус. Получишь новые погоны и новое начальство… а на сей раз отчего такая грустная мина?

- Выходит, ты остаешься в четырнадцатом?

- Да, – легко кивнул Липка. – Наш глава готовит из меня своего преемника. Раньше, как оказалось, ему мешала моя… «нелетучесть», а теперь преграды рухнули. Последние месяцы, Юрка, мы сидим с тобой напарниками в этом кабинете, – он широким жестом обвел комнату. – Скоро тут сделают ремонт, а потом заселят новую партию молодых ветрогонов, которым принамкские болота еще кажутся по колено. Забирай, так и быть, Юрка, на память березу в кадке, а мне достанутся словари.

- Давай лучше подарим березу Тоне, – убито предложил Юрген. – Она единственная, кто за ней ухаживает.

- Принимается, – ухмыльнулся начальник. – Выше нос, мы не расстаемся на веки вечные, и будем часто работать вместе. Но… немного иначе. Вот, например, – он картинным жестом выдвинул ящик стола и достал средних размеров папку.

Судя по тому, как Костэн сразу посерьезнел, Юра понял, что разговор пойдет о новом задании. Неспроста начальство с утра такое дерганое и поминает обду недобрым словом. Наверняка уже ознакомилось с содержанием папки и прикидывало, как подступиться к заданию и что изложить подчиненному.

Липка поворошил листы и вынул один, заставив его приземлиться на столешницу порывом сквозняка. Прежде Липка так не умел, а сейчас не упускал случая попрактиковаться.

- В моих руках, Юрка, пример того, что справедливость все же существует и явно на нашей стороне. Это полуофициальное письмо благородного господина Тарения Са. Надеюсь, ты еще помнишь, кто он такой.

- Если я работаю с обдой, это не значит, что я забыл имя одного из глав орденской разведки! И я помню, как он подрезал нам крылья в том году.

- Так вот, – Липка сверился с письмом. – Теперь у него самого крылья подрезаны настолько, что даже ползает еле-еле. Как и я, благородный господин Тарений Са не верит, что обда этой зимой занималась лишь улаживанием дел сердечных. Летом наступление Ченары было слишком стремительным, орденцы могли только бежать, и об оставлении шпионов не шло речи. А сейчас Тарений жестоко в этом раскаивается. По ту сторону Принамки у него не осталось надежных людей, которые могли бы толково поведать о настоящем положении дел. Никто в Ордене не верит, что обда обосновалась на Принамке из любви к речному воздуху. Зимой без флота форсировать реку, которую стерегут корабли – самоубийство. А вот к весне она должна придумать, как выражается наш загадочный ведский знакомый, нечто «интересненькое». Свои корабли она не строит: нет подходящих мастеров среди ведов, Принамка – орденская река. «Но тогда что?» – ломаем головы мы с Тарением Са, каждый в своем кабинете за тысячи миль. И если Ордену на земли обды путь заказан, то Холмы – и это, увы, больше не тайна – регулярно обмениваются с Ченарой послами. Поэтому Тарений пишет письмо, где с разрешения наиблагороднейшего слезно умоляет нас за любую цену узнать о планах Климэн на весеннюю кампанию.