— Да, конечно, пойдемте.
Они спустились с самого верха дома в самый низ, по добротной лестнице спустились в захламленный, но здоровенный подвал.
— Если вам не нужны эти вещи, их можно выставить на аукцион. Бывший хозяин умер, а наследнику они не нужны, — пояснила Мэгги весь этот хлам. — Подвал большой, больше ширины дома на два метра и длины на полтора. Хорошо бетонированный. Я не знаю, для чего кому-то нужен такой подвал, но вот, пожалуйста.
Брок походил по подвалу, спугнул парочку крыс, отмечая только ему и Баки понятные моменты, но Баки по подвалу ползать не стал, банально мешал живот, он просто присел на ступеньку лестницы.
— Берем, если тебе нравится, — крикнул Брок откуда-то из куч хлама.
— Мэгги, мы покупаем дом, — тут же сказал Баки. — Наш юрист подготовит бумаги. Когда можно будет въехать?
— Как только оплатите первый взнос, можно будет въезжать, — ответила слегка ошарашенная Мэгги.
Баки с Броком не обсуждали, что им нравится, а что нет. Не уговаривали друг друга, что тут может быть очень здорово, они просто знали, что нравится каждому из них. Они знали друг друга, и это было больше чем понимание, это было почти полное единение.
— Хорошо, — подошле Брок. — Мы выплатим всю сумму сразу. Вас и вашего продавца это устраивает?
— Да, конечно, как вам будет удобно, — оторопела Мэгги. — Вам посоветовать грузчиков, ремонтных работников, еще кого-нибудь?
— Нет, спасибо, — улыбнулся Брок. — Пойдемте, нечего сидеть в темном пыльном подвале.
Брок пропустил вперед себя Мэгги и Баки, и пошел последним.
Наверное, для Мэгги они могли показаться странной парой. Не перешучивались, не обнимали друг друга, а если бы она знала, что они геи, то еще бы надумала всякой фигни вдогонку.
— Ну что, золотце, мы почти купили дом, — улыбнулся Брок, беря Баки за руку, когда они уселись в машину. — Осталось только за него заплатить…
— И сколько у нас останется? — спросил Баки, перебив Брока.
— Достаточно на ремонт и все, что нужно для малышей. И на няню хватит, — заверил Брок.
Они не лезли в финансы друг друга, просто скидываясь на общие траты, только примерно представляя, сколько у кого денег.
— Хорошо, — согласился Баки. — Поехали домой. Купим — позовем Стива с Наташей, пусть помогают.
— Обязательно.
========== 8 ==========
С покупкой дома хлопот было множество, но все они почему-то обходили Баки стороной. Он чувствовал себя совершенно бесполезным. А еще живот жутко мешал, было неудобно ходить и хотелось как можно скорее от него избавиться, радовали только дочки, которые пинались, говоря о том, что они живые, что они скоро появятся на свет. Вот только легче от этого не становилось.
Баки чувствовал себя совершенно омерзительно, он не мог спать на спине, потому что запретил доктор Адамс, упирая на то, что вес детей может пережать важные сосуды; ему постоянно казалось, что он не сможет пройти в дверь; Брок спал большей частью, устроив голову у его живота, и Баки банально ревновал. Вот только поговорить об этом с Броком он боялся. Боялся узнать, что дети ему дороже, чем сам Баки. А еще Баки казалось, что на него все смотрят, когда он идет по улице. Баки ненавидел свой живот, и только понимание, что это дети и они ни в чем не виноваты, останавливало его от каких-то крайних мер.
— Брок, я так больше не могу, — вздохнул Баки, лежа на диване. На животе стоял тарелка с мелко нарезанным стейком, который он ел руками, потому что хотелось именно так. — Я — дирижабль, от которого нет никакой пользы. Мне кажется, что я даже стал хуже стрелять.
— Ты не можешь хуже стрелять, у тебя эталонная стрельба и рекорд по дальности поражения цели, — заметил Брок. — У тебя до сих пор эталонная стрельба, Баки. Успокойся.
— Я не могу, — Баки снова вздохнул и положил в рот еще пару кусочков, прожевал. — Брок, я выгляжу ужасно, мне неудобно ходить, у меня так смещен центр тяжести, что я с ноги в челюсть дать не смогу. Но руками порву.
— Вот, ты можешь за себя постоять, что тебя так нервирует? — искренне не понимал Брок, потому что даже примеривать на себя роль беременной не хотел.
— Все, — вздохнул Баки. — Может, есть врач, который мне поможет пережить эту пару последних месяцев? Потому что вся эта гимнастика предродовая мне не помогает. Я могу все это сделать, и делаю, но мне… Брок, я не знаю, как это объяснить. Я сам себе омерзителен.
— Золотце, — Брок сел рядом с диваном, убрал с живота Баки тарелку и погладил огромный восьмимесячный живот. — Я люблю тебя, у нас все будет хорошо. Тебе же нравится новый дом?
— Нравится, — вздохнул Баки. — Мы уже месяц как переехали, надо Стива с Наташей позвать. Не так, чтобы коробки таскать, а посидеть, потрепаться, поесть.
— Зови, — тут же согласился Брок. — У меня теперь полно свободного времени.
Брок ушел из ЩИТа месяца назад, под переезд, оставив за главную Эммс, назначение было временным, с испытательным сроком в три месяца, в которые команда не должна была опуститься по нормативам, и вообще остаться такой же как при Броке, а то и стать лучше. Насчет лучше Брок не знал, но что Эммс справится, был уверен.
И вот теперь, они с Баки жили в новом огромном доме, который обустраивали под себя. В мансарде уже была спальня, а вот хлам из подвала вытащили не весь, и это Брока злило, но когда Баки предлагал свою помощь, Брок отказывался.
Для Баки это было обидно, ему казалось, что Брок не считает его полноценным, но тот всего лишь не хотел, чтобы Баки рисковал детьми, разгребая бардак, который он был способен разобрать и сам.
Баки наконец-то научился справляться с собой, когда хотелось просто рыдать, но все равно чувствовал подобное состояние, когда обижался на Брока. Баки казалось, что Брок реально низвел его до беспомощной беременной женщины. Умом он понимал, что это не так. Баки реально было неудобно таскать коробки, подниматься по лестнице со всяким хламом в руках. Нет, он прекрасно держал равновесие, не оступался, не падал на ровном месте, но живот, этот клятый живот, мешал.
— Брок, может мне к врачу сходить, поговорить о том, что мне живот мешает? — спросил Баки расстроенно, но к тарелке не потянулся, ему было приятно, что Брок сидит рядом, положив голову и прислушиваясь к происходящему в животе. — Или все идет как надо?
— Я не знаю, Бак, сходи к мозгоправу, может поможет? — предложил Брок. Он был на все готов, чтобы его супругу было хорошо.
Брок тоже переживал за Баки, переживал, как тот переносит несвойственное мужскому организму состояние. Да и вообще, как ему быть женщиной. Брок бы на такое ни за что бы не согласился, будь это даже последняя надежда человечества. Но у Баки не спрашивали, Брок просто думал, что дарит супругу украшение, которые тот любил, но вылилось все это в долгосрочную пытку для Баки, и Брок старался делать все, что можно, чтобы искупить свою вину. Хотя никто никакой вины на него не возлагал.
— Я люблю тебя, — улыбнулся Баки. — Но все равно отлипай от меня и дай сюда тарелку.
— Вот такой, мои девочки, у вас папка, — Брок поцеловал живот через футболкуя, погладил и вернул тарелку на место. — Но я его все равно люблю.
— Эй, а меня поцеловать? — возмутился Баки, ему вообще было странно, что Брок на полном серьёзе общается с его животом. Сам Баки тоже много раз говорил со своими дочерьми, но тогда, когда никто его не видит и не слышит, чтобы не сойти за шизофреника.
Наверное, и нужно было как можно больше говорить с детьми, пока они не родились, об этом говорили на курсах для молодых мам, на которые Баки исправно ходил, смотрел на счастливых беременных женщин, прислушивался к их разговорам, и понимал, что его беременность идеальная. У других то что-то болело, то отекали руки-ноги, то приключилась ещё какая-нибудь напасть.
С Баки тоже общались, но он чувствовал себя глупо в этом оплоте женщин, хотя знал каждую по имени. Иногда Баки приходил с Наташей, но никогда с Броком, и все решили, что они с Наташей пара, особо смелые даже интересовались их отношениями, но так, вскользь, просто пытаясь удовлетворить свое любопытство.
