— Да я сам почти ничего не знаю, Еши-чан, — ужимки Солнца Варии меня давно не трогали, я даже нашла в этом свою прелесть, у него был прекрасный вкус и знал множество магазинов, его можно было попросить достать что угодно или же спросить совета, где и что лучше покупать. Этакая подружка, только парень. — Слышал о помолвке, а еще о Новогоднем бале, который устраивает отец босса. Ску попросил меня оповестить об этом лично, помочь в выборе наряда. Времени-то осталось мало.

— Ясно, — устало откидываюсь на спинку ротангового стула. Очарование Римом исчезло быстро, мозг нехотя стал просыпаться и включаться в работу. Взгляд невольно цепляется на испускающего темную ауру Кею. На меня она не действует, а вот посетителей в кафе стало меньше. Да и те, что есть, стремительно приканчивают заказы и торопятся испариться, делая вид, что мы их совсем не интересуем.

Плевать. Меня сейчас волнует совершенно другое. Нужно искать информацию, пытаться соскочить с крючка, не зря же Занзас послал ко мне Луссурию. Все его слова сказаны не просто так. Судя по всему, босс Варии решил, что прошло достаточно времени, теперь можно стравливать меня и старика. Впрочем, я сама понимаю, что он прав. Помолвка помешает нашим планам и договоренностям, загонит меня в рамки, сделает уязвимой. При таком раскладе даже смерть женишка ничего не решит, только усугубит, ведь это не они к нам идут, а я из Японии в Итальянскую мафию влезаю. Мне не стоит забывать, что как таковой поддержки у меня здесь нет. Иемицу и Занзас не в счет. Оба имеют свое представление о моей роли в Вонголе. Последний в этом плане даже честнее. Он нехотя, но все же принял правила игры, что и демонстрирует сейчас, прислав Луссурию. Он дает мне право выбора.

— Кея, скажи, как твой клан видит наше дальнейшее сотрудничество? — Глубокий вздох, я бы не хотела, чтобы все происходило так, но… выбора мне не оставили.

— … — ответом мне служит гнетущее молчание и мрачный взгляд. Кажется, кое-кто уже составляет некролог для всей верхушки Вонголы. Проблема только в том, что подобное не поможет. Мы просто не готовы перехватить власть, связи еще не стали серьезными, а от всех покушений не спастись. Нам требуется официальное признание, иначе нас порешат быстро. Не спасут ни кольца, ни благосклонность Варии. Последнее даже хуже, из-за него нас постараются убрать как можно быстрее, не считаясь с потерями, но страшась последствий. Действовать надо исходя из этого.

— Они смогут получить приглашение и пройти на новогодний бал сами? — Складываю руки в замок и кладу локти на столешницу. — Кстати, а вообще сколько этот бал идет?

— Это не просто бал, а серия празднеств, — первым мне отвечает Луссурия, который неторопливо тянет вино, манерно отставив мизинчик. Честно, подобное поведение этой горы мускулов смотрится смешно, пока не поймаешь взгляд холодных глаз, мастерски прячущихся за затемненными очками. — Получить приглашение очень престижно. Гостям предлагается привозить с собой всю семью, включая жен и детей, для каждого приготовлена целая развлекательная программа, длится все не меньше трех дней. Вначале, в первый вечер, все приглядываются друг к другу, можно сказать, это своего рода первый крупный бал, на нем обычно дебютирует много девочек и… — картинное подмигивание, — …мальчиков из высших слоев. Второй вечер отмечают выгодные брачные договоры, объявляют о помолвках. Третий день закрепление первых двух.

— Как я понимаю, это все очень обобщенно? — Приподнимаю бровь.

— Конечно, но основную мысль ты уже должна была уловить, — он довольно причмокнул, с наслаждением смакуя свой напиток. Он явно не испытывал неудобств, говоря на эту тему в обычном кафе. Впрочем, тут людей почти не осталось, да и говорит он негромко на японском, еще и имен не называет. Осторожная зараза.

— Зверек, что ты задумала? — Голос Кеи мрачен, но было видно, что он уже взял себя в руки.

— Дать им то, что они хотят… — специально делаю паузу, но нужной реакции ни от кого не добиваюсь. Кея продолжает сверлить меня тяжелым взглядом, Луссурия от нетерпения аж подпрыгивает, но молчит. — Подтвержу слухи о помолвке, — серебристые глаза вновь наливаются бешенством, зажмуриваюсь и выпаливаю. — Поэтому я и спрашиваю, как твоя семья видит наше дальнейшее сотрудничество.

— Зверек… — в чужом голосе слишком много эмоций, и я позволяю себе приоткрыть один глаз, а после и второй, загипнотизировано смотря в чужие глаза. В них слишком много отражается, так и хочется спрятаться от этого взгляда.

— Я не хочу лгать, ты и сам все чувствуешь, — мой голос тих. — Я не думала, что все будет так, но тянуть…

— Согласен, — чужой взгляд вновь становится непроницаемым. — После у тебя не будет выбора. Я не отпущу.

— Я знаю и осознанно иду на этот шаг, — слабо улыбаюсь, протягивая вперед ладонь и переплетая пальцы. Я не могу клясться ему в любви, если честно, я не уверена, что мои чувства к нему можно описать именно так, но он мне всегда нравился, я считала его равным, уважала и была уверена в своей безопасности, когда он был рядом. Много ли это? Не знаю, но я ему доверяю, а это уже показатель.

— Я так за вас рад… — чарующий момент разрушил всхлипнувший Луссурия, который залпом допил налитое в бокал вино и белоснежным платочком стал вытирать слезы. — Это обязательно надо сказать милой Нане.

— Милой Нане? — Лицо у меня в тот момент должно быть презабавнейшее, но я ничего не могу с собой поделать.

— Да, такая милая женщина, — моментально закивал этот… качок. — Превосходно готовит, знает столько секретов. Мы с ней каждый день созваниваемся, она много спрашивает про тебя.

— М… ясно, — с трудом проглатываю рвущиеся на язык ругательства. О таких нежданчиках я предпочитаю узнавать сразу и от своих, но, с другой стороны, подобное было ожидаемо. Моя матушка понравилась Занзасу, его Хранители не могли подобное пропустить, а тут еще и я нарисовалась. Естественно, они обратились к доступному источнику информации, которым и стала Нана. Думаю, этим можно воспользоваться. — Вы же сможете переправить ка-чан в Италию ко времени бала?

— С этим справится мой клан, — негромко произнес Кея, одним взглядом давая понять, что спорить бесполезно, он уже все решил.

— Хорошо, ее благословение будет нелишним, — согласно киваю. Я не собираюсь выводить матушку в люди, но только если она сама этого не захочет. Вначале, я расскажу ей абсолютно все, а после она сама сделает выбор. Сейчас же… стоит возвращаться. Отпуск закончен, пришла пора брать все в свои руки.

Продолжение следует…

========== Отступление тринадцатое. Нана ==========

Тихо колышутся тюлевые занавески на неплотно прикрытых окнах. Свежий ветерок заносит в комнату запах цветущих деревьев, особенно яркой ноткой выделяются яблони. Вставать не хочется, постель теплая и мягкая, тело охватывает приятная нега, но сон не идет. Многолетняя привычка вставать рано дает о себе знать. Глаза упорно открываются, а сама она подсознательно прислушивается к звукам дома, но он безмолвен. Абсолютная тишина. И это заставляет напрячься, испуганно распахнуть глаза и напружиниться, чтобы уже через пару десятков секунд расслабиться и откинуться на подушки, пытаясь поймать ускользающую негу. Безрезультатно. Так хорошо начавшееся утро безвозвратно испорчено. Приходится вставать и приводить себя в порядок. Знакомые, рутинные действия, которые не несут никакого смысла. Просто делать то, что делала всегда, постоянно ловя себя на мысли, что замираешь и прислушиваешься, ожидая услышать чужие голоса, взрывы смеха. Только вот привычного шума нет и не предвидится. Дочь уехала вслед за отцом, с ней ушло веселье.