— Отмщения? — насмешливо приподнимаю брови с интересом смотрю, как мне суют под нос новый приказ заверенный Пламенем Кьюдайме, где говорится об отмщении за старика. Хочется истерично посмеяться, но вместо этого, я молчу и слушаю обмен любезностями между Базилем и розовласками. Ками-сама, почему я ощущаю такую усталость? Фарс, он вокруг меня, надоело. Хочу немного спокойствия, вернуться к обычной жизни, где самой большой неприятностью было уберечь обенто от загребущих ручек поклонников.

— Хватит, — мой спокойный голос обрывает споры, но мне все равно, я смотрю в глаза Занзаса и жестко замечаю. — Ты хочешь бой, ты его получишь. Червелло, я согласна на Небесную битву, но вам лучше сто раз подумать, прежде чем действовать.

— Вы нам угрожаете? — холодно интересуется одна из розовласок.

— Нет, предупреждаю, — мило улыбаюсь. — Выбрав сторону, думайте о последствиях, — резко стираю даже намек на улыбку с лица и ледяным тоном уточняю. — Битва будет завтра в обычное время и на территории школы?

— Да, — соглашаются розовласки.

— Замечательно, — киваю и поворачиваюсь в сторону залетающего во двор школы со своими людьми Дино. — Дино-ни, Кьюдайме срочно нужна госпитализация.

— Мы опоздали, да? — нас на мгновение ослепляет вспышка, а после нее исчезают все, кроме нас и людей моего анидеши.

— Отчасти, — хмыкаю, хотя с языка рвутся ругательства.

— Ребята, позаботьтесь о ранах Кьюдайме! — командует Каваллоне и вокруг нас начинается движение. Устало качаю головой и начинаю отбрыкиваться от заботы братца. Слинять получается, но далеко не сразу. Дино порой слишком заботлив, но сейчас это лишнее, мне не нравится слишком внимательный взгляд Реборна. Похоже, пришло время вопросов. Черт!

Продолжение следует…

========== Отступление шестое. Истоки ненависти ==========

Спустя полчаса и кучу истраченных нервов, Тсунаеши все же удалось отбиться от излишне волнующегося Ковалоне. Впрочем, это не изменяло того факта, что от своих Хранителей ей так быстро бы отбрехаться не удалось. Они просто чувствовали ее усталость и плохое настроение, но она молчала, а они уже давно научились понимать ее без слов. Они видели ее дрожь, ощущали ее страх и понимали, что их вызвал тот старик, о котором пообещал позаботиться Дино. У них было много вопросов, особенно к мрачному Хибари, который отбивал желание с ним разговаривать одним взглядом. Именно поэтому они не разговаривали, просто шли к их общему дому, где их уже ждала Киоко с парочкой литров горячего чая и поздним перекусом.

— Кея… — разбил напряженную тишину голос Тсунаеши, стоило им войти внутрь их базы.

— Что, Зверек? — прозвучало в ответ.

— Знаешь, никогда не сомневалась в твоих деструктивных способностях, — задумчиво протянула девушка, неторопливо проходя на кухню и с благодарностью принимая дымящуюся кружку из рук ожидающей их Киоко. — После нашего разговора, ты точно знал, куда можно бить, что тебе помешало?

— Разговора? Куда бить? — не дал ответить Облаку Реборн, начав подозрительно щуриться. — Еши, ты знала, что Кьюдайме в Гола Моске?

— Уже неделю как, — невозмутимо кивнула Тсунаеши, смотря на Аркобалено дико наивным взглядом. Ей определенно нравилось ошарашивать своего собеседника. — Мукуро сразу об этом сказал.

— Мукуро-сама? — заинтересовалась Наги, да и идущие за ней по пятам Кен с Чикусой, выглядели удивленными.

— Он-он, — согласно кивнула Тсунаеши.

— И никому не сказала? — в голосе Аркобалено скользнула ярость.

— А должна? — громадные карамельного цвета глаза смотрели настолько непонимающе и удивленно, что Реборн ощутил себя неуютно, только вот… спустя мгновение в чужих глазах появились оранжевые искры и голос похолодел. Воплощение наивности исчезло, ее место заняла молодая, неопытная, но все же донна, с которой уже следовало считаться. Аркобалено Солнца в который раз поразился сходству своей ученицы и Луче, та тоже могла становиться безжалостной. — Я намекала, просила то-сана быть осторожным и узнать. Реборн, не будь глупцом, я знаю о связи Неба и Хранителей, неужели ты думаешь, что я поверю в то, что дон Тимотео пропал так, чтобы никто не заметил?

— Ты… — дернулся носитель желтой пустышки, в глазах полыхнул странный огонек. Не такого он ожидал от этой девочки, слишком привык к ее мягкости и спокойствию. Такой ответ шел вразрез с ее характером, тем, который он наблюдал.

— Я, — спокойно кивает девушка и вновь поворачивается к своему Облаку. — Ну, так что, Кея?

— Критический урон, он бы самоуничтожился, — недовольно поморщился черноволосый парень. — Или же нет, но в голове сходились основные энергетические магистрали. Возможно, там было сосредоточен управляющий контур, я не стал рисковать.

— И правильно, мы пока не готовы встать во главе Вонголы, — спокойно кивнула Тсунаеши и устало потерла переносицу.

— Тсу-чан, иди отдыхать, — в разговор вмешалась молчащая до этого Киоко. — У тебя завтра бой, а ты сегодня получила серьезные травмы во время тренировки.

— Ты и ни-сан их уже вылечили! — устало посмотрела на подругу Тсунаеши.

— Не спорю, но тебе необходим здоровый сон, — невозмутимо отозвалась Киоко. — Мое Пламя может подстегнуть регенерацию, но не убрать абсолютно все последствия.

— Травма, значит… — нехорошо прищурился Хибари.

— Зато я закончила разучивать новый прием! — тут же затараторила Тсунаеши и подскочила на месте, поспешно выливая недопитый чай в раковину и ополаскивая ее под сильной струей воды. — И вообще, Киоко права, мне пора отдыхать. Спокойной ночи!

— Сбежала, — хмыкнул Аркобалено и нахмурился. — Жаль, я хотел задать ей пару вопросов.

— Я тоже, но мне кажется семпай знает на них ответ, — без привычного смеха и дурашливости, прозвучал голос Дождя. — Да, Кея-семпай?

— Именно этот старик пытался ее запечатать, ты познакомился с ней раньше и лучше меня знаешь, как это отразилось на ней, — в ответ звучит ровно и холодно. — За нами все эти годы наблюдали в первую очередь его люди и уже после люди ее то-сана.

— Не вижу проблемы, она была в списке наследования, — осторожно заметил Базиль.

— Через прицел снайперской винтовки наблюдали, — усмехнулся в ответ Хибари. — И она это видела, интуиция подсказывала ей с каким настроением они смотрят. Зверек десять лет жила зная, что может умереть в любой момент, что в любой момент могут умереть те, кто ей дорог, — холодная ярость плещется в серебристых глазах, которые начинают отливать фиолетовым. — Ей есть за что ненавидеть того травоядного дона.

— Танец, — негромко осеняет Реборна.

— Он показал лишь часть ее страданий, — чужой взгляд заставляет вздрогнуть даже бывалого киллера, слишком там много ярости и бессилия, слишком. Этот мальчишка уже определил дона Вонголы во враги и готов его разорвать. Опасен, но до одури верен своим Небесам. — Он зря причинил ей боль, расплата может последовать быстрее, чем он думает.