А ведь его психика продолжала меняться, очень медленно и вроде бы незаметно, но далеко не в лучшую сторону.

Англию он покинул, конечно, не просто так — он не был столь наивен и доверчив, чтобы оставить без присмотра своих сторонников. И, несмотря на принесенные ими клятвы, давно распланировал все так, чтобы они шпионили друг за другом. И вот теперь, читая очередные письма-отчеты, снова хвалил себя за предусмотрительность.

Хотя письма не особо радовали… Каким-то образом Блэки сумели ликвидировать свои закладки, и, видимо, поделились новостями еще с несколькими семьями, список пока уточняют.

«Нет, список надо будет уточнить самому», — Том прикрыл глаза. Кажется, дома его будет ждать весьма теплый прием.

Надо найти что-то, что сделало бы измену ему абсолютно невозможной.

Пожалуй, он возьмет для основы одну индейскую татуировку. Да, точно, ту самую, которую он видел у одного из воинов — ему ведь нужны именно воины, и чтобы рассуждали поменьше.

И даже изменять рисунок под себя не нужно. Змея — очень даже его символ… А череп — прекрасное напоминание о том, что ждет изменника. А вот возможности… возможности будут другие. Придется еще немного задержаться… Но дело того стоит!

Альбус Персиваль и так далее Дамблдор был ужасно сердит. Фамильяры действительно оказались истинными, и, если сомневаться в компетентности лесника он еще мог себе позволить, то что до профессора Кеттлберна… Не поймут. А тот, как назло, был восхищен, причем всем: и самими фамильярами, и проделанной над ними работой. И мечтал теперь выйти на Мастера.

Ну, Альбус тоже об этом мечтал. У него еще оставалась пара порций крови перуанского змеезуба.

Правда, ужесточение дисциплинарных мер, а именно запрет таскать животных на занятия все-таки был принят и теперь неукоснительно выполнялся. Рисковать фамильярами дети явно не хотели, что тоже было косвенным доказательством: ритуал был тот самый. Оставалось только всячески способствовать поискам.

Вскоре в школе все пошло своим чередом, словно ничего не случилось, и число живых обитателей замка не увеличилось почти что вдвое. Кажется, ему удалось сохранить свой пошатнувшийся было авторитет.

Правда, поисками Мастера или хотя бы ритуала озаботились не только Дамблдор и Кеттлберн. Все деканы, к которым наконец примкнула и МакГонагалл, весьма интересовались этой неординарной личностью и, несмотря на загруженность в школе, уже перешли к активным, но пока безрезультатным действиям. Только Хагриду, плотно занятому подсчетом поголовья фестралов, оставалось лишь мечтательно вздыхать.

====== 35. Котики ======

— А у нас прорыв! — похвастались в один голос Снейп, Эванс и Люпин.

Питер от зельеварения отлынивал с того самого времени, как Снейп наконец признал, что шпионство все же не для него, и передал ему все найденные в «Выручай-складе» записи по менталистике, приложив к ним и свои собственные выкладки. Правда, произошло это только после того, как он едва не заснул над котлом, забыв добавить туда очередной ингредиент. Молодой организм требовал сна и Северус мог сопротивляться этому только до поры до времени.

Петр тогда, надо сказать, изрядно офонарел. И теперь решал сложнейшую, но открывающую потрясающие перспективы задачу: связь с мозгом фамильяра, да такая, чтобы видеть его глазами и слышать его ушами. А поскольку его опыты раз от раза становились все успешнее, он, естественно, увлекся, полностью посвятив себя только этому делу.

Зельевары же были заняты не менее полезным: после того, как директор испугал всех требованиями по ограничению видового состава фамильяров, надо было научиться их маскировать. Кроме того, по всему выходило, что полученный состав должен подойти и им самим, если потребуется изменить аниформу.

Поэтому к основной группе вскоре присоединились и слизеринцы: аниформе нильского варана для прогулок по Хогвартсу маскировка была совсем даже не лишней. Да и манул, единственный в школе, был «личностью яркой и запоминающейся», короче, светиться никто не хотел. А потому работали все, да так, что любо-дорого было посмотреть. Петр тоже лелеял надежду на то, что сможет обернуться в кого-нибудь посерьезней хомяка, но ментальные опыты… Он уже научился подслушивать с помощью своего Пирса, так что по чужим гостиным лично больше не разгуливал — засылал настоящего хомяка.

Так что к концу второго полугодия зелье было-таки готово, правда, не без помощи «коллег» с других факультетов. А что, цель у них была общая — все опасались, что разрешение на фамильяров будет «сильно урезано», на следующий год так точно. Потому-то все дружно готовили оборотное, которое их ненаглядные питомцы могли бы употреблять без вреда для себя и с пользой для хозяев.

Задачка была сложной прежде всего потому, что состав не должен был вредить их здоровью (а поди совмести требования — они для каждого вида свои!), обеспечивать длительное превращение (хотя бы сутки, а вообще — чем дольше, тем лучше), ингредиенты должны расти (бегать, летать, плавать) на территории Островов или хотя бы просто быть доступными.

И вот «сбылось». Правда, составов получилось все-таки три: для птиц, для млекопитающих и для рептилий. Так что в Выручайке пятеро довольных своей работой ребят дружно перекинулись в аниформы, и вот… вместо крылана, варана, куницы, манула и дрозда перед Питом, Кэти и Мэри на пять голосов мяукали совершенно одинаковые кошки с подозрительно знакомыми отметинами возле глаз…

— Сперли-таки шерсть у МакКошки, черти, — восхищенно покачал головой Пит и пожалел, что семейка Блэк опять где-то шляется. — Как вы это сделали?

— Мя-а-ау, — попытался объяснить что-то кошак, нет, все же кошка покрупнее.

— Мяульсибер? Снейп? Антидот-то где?

Пит с девочками прошли в лабораторию вслед за кошками. На столе было столько всего… Глаза разбегались.

Кошка покрупней (та самая или нет, непонятно, они уже их всех перепутали) села возле стола и напряглась. Новое тело все же требовало привыкания… Но вот она примерилась, чисто по-кошачьи попереминалась задними лапами и осторожно вскочила на стол, тут же протянув лапу к нужной колбе.

*

После приема антидота жутко довольный Мальсибер признался в «неджентльменском поведении» своего фамильяра. Оказывается, его кот успел поухаживать и за Минервой, и за миссис Норрис, а в результате скармливания им одной занимательной травки, пропитанной пробным омолаживающим эликсиром, который Снейп готовил для Вальбурги Блэк, пожилые дамы взбодрились… и не поделили кавалера.

— Полетели клочки по закоулочкам! — хихикал парень, — я даже и не ожидал, что они, гм, примут все так близко к сердцу. Да, я там все до волоска собрал. Самое кошмарное было потом сортировать, где чье. Так что у нас и на миссис Норрис теперь есть… так сказать, компромат.

— Леди Блэк я этот эликсир точно не дам, — пробурчал себе под нос Снейп.

— Это ты правильно, — поддержал возникший на пороге Сириус. — Пожить еще хочется.

— Дураки вы, — фыркнула Сивилла, проталкивая благоверного в комнату и закрывая дверь. — Вот появится у нас братик или сестричка, леди и займется… делом.

— А если не появится?

— Так ты это, постарайся, что ли, Снейп. И для нас, и для себя… И для матушки твоей. Мы с Сиви в тебя верим!

Петр хмыкнул одновременно с фырканьем Снейпа. Над головой самой опасной леди Британии определенно сгущались интересные такие тучки… Ну ничего святого у этих деток. Придется охладить их пыл. И он довольно красочно рассказал, как иногда ведут себя женщины во время беременности, но, кажется, идею юные прохиндеи все-таки не оставили.

— Спрошу отца, как он это пережил, — решил Сириус. — А там видно будет. Нас все-таки двое с братом, а он ничего, живой.

И после небольшой паузы хитро прищурился:

— Эх, вот бы пошалить…

Петр закатил глаза. Блэки такие Блэки. Сейчас начнется.

— Представляете, идет Филч в обход со своей кошатиной, а из-за угла степенно выходят еще пять… нет, десять миссис Норрис, — расплылся в мечтательной улыбке Сириус.