– Папаша, иди своей дорогой, – осмелилась я подать голос. – Ты же не хочешь, чтобы с тобой случился несчастный случай?

– Девочки, я же только познакомиться хотел.

Он вдруг вознамерился забраться к нам в лодку, где и так место было лишь для двоих.

– Тебе же сказали вали отсюда! – огрызнулся Ларни.

– О, вы любите грубость, я тоже.

Этот наглый тип решительно сократил расстояние и схватился за бортик нашей качели. Благо Ларни оказался сообразительнее, он вскакивая, вынул из сумочки баллончик и ткнул наглецу в лицо. Мужик вытаращил глаза и отступил на шаг.

– Понял, понял, ухожу… Я же просто…

Пятясь, мужик сошел на землю и счел за лучшее с нами не связываться. Мы проводили его злобными взглядами и когда он, наконец, скрылся в толпе, облегченно вздохнули.

– Вот ведь, урод! – в сердцах вспылила я.

– Урод и есть. Ходят тут всякие…

Ларни убрал баллончик обратно в сумочку. Желание находится в парке пропало окончательно. Захотелось оказаться в уютном номере отеля и напиться с горя. Мне, по крайней мере.

И вот мы в удрученном состоянии духа молча покинули парк. Так же молча шли по улице, не обращая внимания на то, что творится вокруг.

– Чую приближение опасности, – внезапно остановившись, Ларни глянул в сторону автомобильной дороги. Затем шепнув: «Черный фургон…», схватил меня за руку и потащил к ближайшим зданиям, рассчитывая скрыться среди многочисленных переходов и подъездов.

Страх, который охватил напарника, вскоре передался мне.

– Не оглядывайся…

Да, лучше бы я не оглядывалась. Но ведь нет, дернуло! За нами шли очень быстрым шагом три знакомых амбала. В панике я споткнулась, теряя темп, но Ларни не дал мне упасть.

– Скорее туда!

Мы вбежали в ближайший подъезд и закрыли дверь.

– Найди что-нибудь, – попросил Ларни, держась за обе ее ручки.

Под лестницей нашлась швабра с металлической ручкой, видимо оставленная уборщицей. Преследователи уже дергали дверь. Силы Ларни была не равны, но он держал ее как мог. Я успела вовремя сунуть между ручками металлической черенок. Переводя дух, мы отошли от двери, затем рванули вверх по лестнице.

– Это они, они… – в панике шептала я. – Чего они увязались за нами?

– А я знаю? Выскочили, как черти из табакерки! На пожарную лестницу нельзя, они уж точно о ней знают.

– Остается чердак.

Нам действительно ничего иного не оставалось, как рассчитывать найти убежище под крышей здания. Был отличный шанс перебраться в другое крыло и спуститься. Что мы и поспешили осуществить. Распугав голубей и перепачкавшись в грязи и их помете, мы благополучно покинули обитель мрака и летающего пуха. На верхней лестничной площадке остановились отдохнуть.

– Чуешь что-нибудь?

– Да, меня колотит от ужаса, – Ларни со стоном обхватывая голову, присел на корточки.

– Может напросимся к кому-нибудь в гости? Прикинемся работниками социальной службы?

– Не пустят. Они знают в лицо, кто их обслуживает. Еще в полицию позвонят.

– А если самим позвонить в полицию? – еще надеялась я на помощь со стороны.

– Звони, потреплем им нервы и за нами будет гоняться вдвое больше народу.

– Да, не выход…

Я достала пистолет и сняла с предохранителя. Если преследователей трое, то четыре пули определенно должно хватить. Ларни извлек баллончик. Я видела как он изменился в лице, став бледным, и всерьез опасалась, как бы он не лишился сознания. Мы начали медленно спускаться по лестнице. Было тихо и оттого еще страшнее. Не стоило недооценивать преследователей, они ведь тоже хорошо знали этот район и могли подготовить ловушку.

Нам удалось спокойно дойти до выхода. Ларни прислонился к стене, борясь с приступами паники. Наконец, решился:

– Открывай.

Я кивнув, слегка приоткрыла тяжелую металлическую дверь, высунула голову и осмотрелась. Ничего подозрительного не увидела.

– Идем.

Сошли с крыльца, опасливо оглядываясь, затем короткими перебежками добежали до угла здания.

И тут точно как черт из-под земли перед нами возник один из преследователей. Мы буквально ткнулись носами в его черный лакированный пиджак. Я не успела отреагировать. Пистолет был выбит из моей руки, почти одновременно с выбитым газовым баллончиком из руки Ларни. Амбал развернул меня к себе спиной и прекратил всякое сопротивление ударом ребра ладони по шее. Что он сделал с Ларни я увидеть уже не успела…

Очнулась на холодном жестком полу. Сразу поняла, что меня куда-то везут кое-как разлепила ресницы. В салоне полумрак и пахнет полимерами. Микроавтобус похоже совсем новый. Я обратила внимание, что связана по рукам и ногам, да еще кляп во рту. А рядом в бессознательном состоянии скрюченное тело юного напарника. Больше никого в салоне не было. Я подползла к Ларни и начала его толкать ногами. Вскоре тот зашевелился, мучительно постанывая. Окончательно очухавшись, сел, уставившись на меня глазами полными животного страха и отчаяния.

Некоторое время мы в шоке таращились друг на друга. Потом я сообразила, что неплохо бы освободить руки. Судя по тому, что ноги были связаны липкой лентой, (которая, как я подозревала взята из моей сумочки) я предположила, что и руки связаны за спиной именно ей. Нужно было найти чем ее разорвать. Пока ползала по салону в поисках режущего предмета, наш транспорт, проскрипев колесами, остановился. Пришлось прекратить бесполезные поиски.

Дверь резко открылась, и в салон ворвался яркий солнечный свет, заставивший нас зажмуриться. Должно быть мы представляли собой жалкое зрелище. Ларни потерял парик, а макияж размазался по лицу, под носом вовсе засохла кровь, похоже его все-таки побили. Да и я выглядела не лучше. Чувствовала, что парик съехал на бок и волосы его торчали в разные стороны. Парочка амбалов не долго любовалась добычей. Один забрался в салон и схватив меня, поставил на ноги. Затем дотащив до выхода, молча вручил напарнику. Мои жалкие попытки выразить свое возмущение были демонстративно проигнорированы. Ларни, не в пример мне, вел себя очень тихо.

Как это было унизительно и страшно, что хотелось тупо завыть. Я ведь понимала, что это только начало и ничего хорошего нас не ждет. С моих ног срезали ленту и схватив за локоть повели в неизвестном направлении. Я шла спотыкаясь, но амбал не позволял мне упасть. Синяки от его пальцев уж точно останутся на память.

Я была так расстроена, что не запомнила в какое здание нас притащили и по каким коридорам вели. В глазах появились предательские слезы. Но обида вскоре сменилась злостью.

Нас привели в просторное светлое помещение, напоминающее кафе. Я обратила внимание на бар с напитками и на бармена что-то смешивающего, а так же на то, что из пяти круглых столиков четыре были заняты. Люди по двое сидели за ними уставившись на нас равнодушными и даже скорее скучающими взглядами.

– О, наконец-то к нам пожаловали долгожданные гости!

Наше внимание привлек довольный мужской голос. из-за барной стойки  вышел… Кто бы вы думали? Он самый… Мудодей! Я чуть не задохнулась от гнева.

– Добро пожаловать! Ну и заставили вы нас поволноваться. Целую неделю вас ждем. Проходите, не стесняйтесь.

Мне освободили руки, сняли ленту со рта, что было весьма болезненно, и подтолкнули к свободному столику. Даже легкое удивление шевельнулось в груди, особенно когда на стол передо мной положили мою сумочку. Вскоре и Ларни освободили от неудобств и усадили за стол, также вручив ему его сумочку.

Мы украдкой переглянулись. Первой родилась мысль напасть на Мудодея, но останавливали амбалы занявшие пост при входе. Я посмотрела назад на присутствующих в зале. Вроде люди как люди, разве что блеск жизни в глазах отсутствует, эмоций никаких на лицах не отражается. На миг даже предположила, что это манекены. Если бы не моргали и не дышали, так бы и решила. Особенно впечатлила парочка слева: оба были с причудливыми прическами напоминающие индейский ирокезы. У девушки малиновый сантиметров по двадцать колючий «ежик» делящий голову на две части, у мужчины – ярко-синий. Остальная часть голов обоих была наголо сбрита. Какие только прически в наше время не носят…