Руки фокусника пробежали по моему телу, по щекам похлопали и… он вновь бросился к парню. Я увидела его стоящим передо мной. Бледный с вытаращенными в шоке глазами, явно на грани обморока. Фокусник вынул из своего кармана черные очки и все с той же улыбкой нацепил ему, видимо, чтобы парень зрителей не пугал. И пока мы оба и зрители пребывали в шоке от этого представления, этого чудака и хвост простыл. А я смотрела на свою юбку, которая была на парне, туфли, выглядывающие из-под нее и не могла понять, что все это значит. В юбке и туфлях он выглядел несуразно. А если моя одежда на нем, где тогда его? Зря меня посетила эта мысль… Тут-то и прорезался мой голос, да такой, что распугал оставшихся зрителей.

– Аа– а! – душераздирающе вопила я, затрясясь от невообразимого ужаса. На мне были чужие НОГИ! ЧУЖИЕ ВОЛОСАТЫЕ НОГИ!!!

Парень тоже истерично завопил и… упал в обморок. Эх, мне бы тоже лишиться сознания. Но я продолжаю вопить во все горло не в силах остановиться, что определенно не способствовало отключению сознания.

Сколько так вопила, не знаю. И не одно создание двуногое, мнящее себя человеком, не подошло, чтобы утешить или что там полагается делать в подобном случае. Хотя какой там подобный случай? Кто чем мне мог помочь? В инстраграм видео и фото опубликовать?

Вот и сижу я после такого фокуса на скамейке и с места двинуться не могу. Пялюсь перед собой на парня, которому не повезло родиться на белый свет. Бедняга к несчастью пришел в сознание и кое-как пристроился на своей скамейке, но вот собрать воедино внутренний мир похоже был не в состоянии. Он не мигая таращился на меня, сжимая в руке очки. Нет, не совсем на меня, скорее на его нижнюю часть тела, которая сейчас стала моей.

Да вот это попадалово…

День совершенно непонятным образом сменился на вечер. Голодные комары положили глаз на обнаженные волосатые ноги… Хочется сказать мои, но не могу.

– Ты… кто? – произнес неожиданно товарищ по несчастью.

– А? – не сообразила я.

Народу в парке почти нет. Только мы точно два идиота что-то тут забыли.

– Ну не хочешь, не надо… – пробубнил парень.

«Чего я не хочу и чего не надо?» – совершенно не понимала я.

– Чего?

– Ну это… – он растерянно пожал плечами и опустил взгляд.

– Это… что? – похоже я начинаю привыкать к ощущению полного идиотизма.

– Меня зовут Ларни.

– А… – вздохнула с облегчением, и представилась. – Шаэль.

Я даже обрадовалась, что имя свое вспомнила.

– Амаргашаэль, – зачем-то решила я назвать свое полное имя.

– А… – протянул он, кивая.

Через минуту размышлений, он предложил:

– Может… переоденемся?

И как такое мне раньше в голову не пришло? Весь день в таком виде просидела. Наверно мои фотки заполнили интернет и сотрудники офиса весело провели этот рабочий день, рассматривая их в разных ракурсах.

Трудно было заставить себя пошевелиться и тем более встать на чужие ноги. Чувствовала я их как свои, но ведь вижу, что они не мои. Такое противоречие не желало укладываться в голове. Парень тоже поднялся.

– Я отвернусь. Ты кинь мне мою одежду, а я тебе свою.

– Да, сейчас.

Мне захотелось побыстрее избавиться от чужой одежды и даже появилась мысль после переодевания вернуться домой и с головой забраться под одеяло. Для начала я задрала блузку и осмотрела живот. С ним все было в порядке. Облегченно вздохнув начала расстегивать ширинку шорт. То что я там обнаружила… захотелось просто исчезнуть! Нет слов! До слуха донесся отчаянный стон Ларни. Сюрприз оказался что надо! Нет, конечно, я же не зря просидела на скамейке так долго, оценивая произошедшие события. Я догадывалась, что вместе с чужими ногами мне перешла и другая часть тела, но только сейчас осознала в каком жутком положении оказалась. Домой мне теперь точно нельзя. Там ждет доведенный до крайней степени ревности нелюбимый муж и мечта о трех не рожденных детях. Да… Крутое попадалово!

Дрожащими руками я стянула шорты вместе с нижним бельем, кинув их наугад позади себя, затем спешно начала снимать кроссовки, запихивая в них носки. Услышала шмякнувшуюся рядом юбку с туфлями. Наскоро переодевшись, я осмотрелась по сторонам. Даже мелькнула робкая надежда, что в парке не на каждом дереве висят камеры наблюдений и достаточно темно вокруг, чтобы любопытные глаза увидели интересные детали. Еще какие детали! Главную можно рассмотреть невооруженным глазом. Ступни сорок третьего размера явно не желали влезать в дамские туфельки. Проблема!

– Там твоя сумочка, – подсказал парнишка.

Я осторожно оглянулась. Теперь мы выглядели как люди. Только я босыми ногами на холодном асфальте.

– И я… пойду уже.

– Ага… – кивнула я, отыскивая взглядом сумочку.

– Там, – парень успел сделать пару шагов, но остановился, указывая в сторону скамейки, – там звонили, забыл сказать.

– А… как мы будем теперь? – задала я вопрос, почему-то ожидая, что этот парень знает ответ на него.

– Никак, – вдруг четко ответил он. – Это все сон. Но если нет, я все равно давно хотел это сделать.

– Что сделать?

Меня охватили смутные подозрения.

– Не знаю что лучше: с моста или вены перерезать.

Смутные подозрения внезапно приобрели пугающие контуры.

– Что? Но ты же… это и я тоже. Ты собираешься лишить меня моей части тела? Ты…

У меня не нашлось слов выразить глубокую степень своего возмущения и страха.

– А что? У тебя другие планы?

Парню было неловко смотреть на меня. Очки не удержались в его руке и звонко упали на асфальт. Он вдруг яростно наступил на них, издав гневный крик. Я даже вздрогнула. Переведя дух, Ларни осмелился поднять на меня глаза.

– Давай вместе. Можем просто уснуть…

Несмотря на скучную, серую жизнь склонности к самоубийству я никогда не испытывала. Всегда считала желание таким кардинальным способом избавить себя от проблем человеческой слабостью. Но наша ситуация на этот момент и мне показалась безвыходной.

Я медленно опустилась на скамейку в отчаянии закрыла лицо руками, горько расплакавшись. Боже, так я не плакала даже на похоронах своих родителей. Вся моя жизнь рассыпалась в прах. А впереди НИЧЕГО!

Парень передумал уходить и присев рядом, положил мне на колени сумочку.

– Это не страшно, правда, – решил он утешить. – Раз и все, и не заметишь.

– Уу… – белугой ревела я в голос.

– Можем прямо здесь. Я вдруг понял, что мне домой в таком виде нельзя. Подожди, я в аптеку за снотворным сбегаю.

Мне было все равно. Великое горе не просто распахнуло передо мной свой бездонный зев, оно уже сомкнуло на моей никчемной жизни острые зубы. Осталось разжевать.

Парня долго не было. Я успела успокоиться, решив, что он просто меня бросил, даже почувствовала облегчение. Не терплю, когда меня жалеют и дают ложные надежды. Отыскав в сумочке салфетки вытерла лицо. Потом под руку попалось зеркальце. Я глянула и даже не расстроилась, увидев размазанную по лицу тушь. Слюнявя салфетку, постаралась убрать черные круги под глазами. Да, выглядела я не очень… Совсем не очень. Не удивительно, что Ларни сделал отсюда мои ноги. И молодец между прочим! У него хоть план есть по отношению к своей жизни. А у меня… Опять слезы накатили. Подавив образовавшийся в горле ком обиды, я постаралась взять себя в руки. Неожиданно мне очень сильно захотелось найти того молчаливого фокусника и совершить с ним что-нибудь противозаконное – кроваво-зверское.

Помнится, он часто здесь чудеса показывает… Чудеса, мать его! Чудодей проклятый, нет, лучше буду звать его… Мудодей! От слова не очень цензурного, зато самого подходящего!

Вздохнув, я снова начала шарить в сумочке. Нащупала смартфон. Десять пропущенных звонков. Восемь от начальства и сотрудников, два от сильно и давно нелюбимого мужа. Домой нельзя на все сто. Муж точно выбьет из меня душу. Обещания свои он выполняет – ох уж эта его принципиальность! Мне ведь много не надо – пара ударов вполсилы и я с нокауте. Потом как водится извинения, прощения и так до следующего столкновения интересов. Сегодня и так не мой день, зачем усугублять? Переночую здесь.