Как видим, отравители действовали нагло и бесстыдно, не щадя ни жен, ни детей царя, в том числе и младенцев.

Но кто же стоял за отравителями? Теперь уже ясно, что это были темные силы Запада, те силы, которые подослали убийц к Андрею Боголюбскому в 1174 году, те силы, которые организовали убийство императора Павла Первого в 1801 году. Интересный факт сообщается в уже упомянутой нами книге «Царь Всея Руси Иоанн Грозный». Летом 1581 года королева Елизавета английская (обратим внимание, королева английская – об этом вспомним в соответствующей главе. – Н.Ш.) прислала царю Иоанну Васильевичу своего врача Роберта Якоби, сопроводив этот «дар» письмом такого содержания: «Мужа искуснейшего в исцелении болезней уступаю тебе, моему брату кровному, не для того, чтобы он был не нужен мне, но для того, что тебе нужен. Можешь смело вверить ему свое здравие. Посылаю с ним, в угодность твою, аптекарей и цирюльников, волей и неволей, хотя мы сами имеем недостаток в таких людях». Какая трогательная забота! Подумать только. В книге далее читаем: «Через три года Царь Иоанн Васильевич Грозный умрет от неизвестной болезни, как впоследствии выяснится, от очень медленного, в течение нескольких лет, отравления ртутью, принимаемой в пищу и лекарствами».

Это все было не случайно. Когда враги России убедились, что царь Иоанн Грозный не свернет с самодержавного пути, что не отступится от веры православной, что будет продолжать походы с целью приобретения побережья Балтийского моря, они все сделали для его устранения. В ту эпоху врачи были подлинными убийцами, а слово «врач» скорее ассоциировалось со словом «врать». Исцеляли же старцы и святые отцы по молитвам, покаянию и причастию. Ведь главная причина болезней все-таки духовная, и недаром церковь православная учит, что болезни нам даются за грехи.

Грозный царь был отравлен, потому что созидал могучую державу, страшную для врагов Христовых. «Обозрев историю Царя Иоанна Васильевича Грозного, – писал Иван Нехачин в книге «Новое ядро Российской истории», – можно сказать, что сим великим Государем совсем новая начинается эпоха могущества Российского государства. Он своею храбростью и благоразумием превосходил всех своих предков… Был Государь всегда справедливый, мужественный, остроумный, храбрый, щедрый, о политическом просвещении и благополучии народа весьма старательный… Царь Иоанн Васильевич был отменно усерден в вере, ревнителен к Церкви…»

За верность православию он был оклеветан и отравлен. Кто же автор клеветы на Ивана Грозного? Имена этого сочинителя и его последователей известны. Их вымыслы – лишь звенья в цепи лживых измышлений о нашем великом прошлом. Митрополит Иоанн Ладожский считал, что «решающее влияние на становление русоненавистнических убеждений исторической науки оказали свидетельства иностранцев».

Клевета на государей дома Рюриковичей была избирательной. Клеветали на тех, кто тревожил мерзкие силы Запада, обеспокоенные укреплением Руси. Ведь слабая Русь являлась хорошим источником для обогащения путем грабежей.

Избежали клеветы по поводу любвеобильности и первые Романовы, поскольку зацепиться было не за что.

Из всех государей дома Романовых в имперский период, или, как его иногда называют, «Петербургский период» истории, разве только Петр, а точнее, тот, который известен нам как император Петр I, избежал клеветы в силу своей прозападнической антирусской политики. Ну, право, как же мог Запад организовывать нападки на того, кто физически уничтожал массы русских людей, причем людей, наиболее достойных. Взять хотя бы жесточайшую, изуверскую казнь стрельцов.

Ну а любовные «драмы» Петра никого не волновали. К примеру, поищите в прозападных исторических трудах хотя бы намек на критику царя за его непонятное распоряжение о ссылке супруги Евдокии Лопухиной в монастырь? Распоряжение отдано во время пути царя в Россию после почти двухгодичного путешествия по Европе. Это было настоящее заточение. И за что? Просто так, вот решил заточить и заточил. Лишь теперь начинает все чаще проскальзывать информация о том, что возвращался в Россию вовсе не Петр Алексеевич, отправившийся в Европу на несколько недель, а вернувшийся оттуда спустя почти два года, причем вернувшийся подросшим на два вершка – около 10 сантиметров. И что удивительно, из всех вельмож, что сопровождали царя в той поездке, возвратился лишь Меншиков. Остальные погибли при странных обстоятельствах. Возвратившийся царь с первых же дней занялся садистскими пытками и умерщвлениями – именно умерщвлениями, а не казнями – стрельцов. Воинам, преданным России, но усомнившимся в принадлежности к русскому миру возвращающегося царя, рубили и отпиливали головы, их колесовали, поджаривали на огне и т. д.

Сам же царь путался в дворцовых коридорах, не узнавал своих подданных, с которыми коротко общался перед отъездом в Европу, ну а что касается нашей темы, то тут имеется богатейший материал.

Любвеобильность царя превосходила все приличия и пределы. Царь вместо законной супруги, с которой был венчан, притащил к себе девку из обоза Марту Самуиловну Скавронскую, ублажавшую сначала солдат, затем фельдмаршала Бориса Петровича Шереметьева, в обозе которого царь и увидел ее. Ну а увидев, забрал себе. Но и этого мало, он не пропускал ни одной женщины, понравившейся ему. Немало историй известно, да вот только их практически не замечают те, кто полагает великими лишь правителей, вредивших России.

Трудно сказать, известна ли была вся правда о Петре императору Николаю II, но он отрицательно относился к «царю-плотнику-преобразователю».

А.А. Мосолов в книге «При дворе последнего императора» вспоминал:

«Сознаюсь, что за все 16 лет службы при дворе мне всего лишь дважды довелось говорить с государем о политике. Впервые это было по случаю двухсотлетия основания Петербурга. Столбцы газет были переполнены воспоминаниями о победах и преобразованиях Петра Великого. Я заговорил о нем восторженно, но заметил, что царь не поддерживает моей темы. Зная сдержанность государя, я все же дерзнул спросить его, сочувствует ли он тому, что я выражал.

Николай II, помолчав немного, ответил:

– <…> сознаюсь, что был бы неискренен, ежели бы вторил вашим восторгам. Это предок, которого менее других люблю за его увлечения западною культурою и попирание всех чисто русских обычаев. Нельзя насаждать чужое сразу, без переработки. Быть может, это время как переходный период и было необходимо, но мне оно несимпатично.

Из дальнейшего разговора мне показалось, что кроме сказанного государь ставит в укор Петру и некоторую показную сторону его действий и долю в них авантюризма».

По поводу царя Петра существует немало доказательных фактов, но они остаются незамеченными. Как не обращают особого внимания, с позволения сказать, историки на поведение императрицы Анны Иоанновны и на ее отношения с Бироном. А вот императрица Елизавета Петровна без всяких доказательств обвиняется в разврате, хотя она была верующей, набожной и связь с Алексеем Разумовским сочла необходимым узаконить путем венчания в Москве, в церкви села Перово.

Но все кому не лень называют в числе фаворитов Елизаветы Петровны и брата Алексея Разумовского Кирилла, и братьев Шуваловых, и многих других. Причем называют их фаворитами с нарочитыми и прозрачными намеками на то, что это не просто фавориты, а любовники.

Почему же императрица Елизавета Петровна подверглась критики, таким наветам и клеветническим нападкам? Ответ прост. Он содержится в значительной степени в том, что писали о ней иностранные послы. Так, французский дипломат Лафермлер писал: «Трудно решить, какую из иностранных наций она предпочитает прочим. По-видимому, она исключительно, почти до фанатизма любит один только свой народ, о котором имеет самое высокое мнение».

Ну а те, кто любит русский народ, те, кто действует во имя России, всегда подвергались и подвергаются самой необузданной клевете. И за примером далеко ходить не надо. Иоанн Грозный, значительно расширивший пределы России, добившийся увеличения численности населения, назван тираном, а Петр I, сокративший численность населения от одной трети до сорока процентов, наименован великим.