– Потом расскажешь, как у них с канализацией? – что-то понял Загайнов.

– Непременно.

Я поднялся из-за стола и, стараясь не привлекать к себе внимания, направился к дверям зала. Были у меня некоторые соображения об имеющихся здесь тайниках.

Разминая в пальцах сигарету, вышел мимо охранника из здания. Он проводил меня незаинтересованным взглядом. Что тут такого – пошел человек после солидного обеда с выпивкой на свежем воздухе покурить. Вполне естественное желание…

Так, ну, с чего начать? Может быть, прямо со здания казино? Там должны иметься бронированные подвалы, где будут храниться деньги, которые проиграют посетители. Вполне можно, пока казино не открылось, поместить туда несколько человек. Спокойно и безопасно.

Мне повезло. Охранник, который сидел в холле, куда-то отлучился. Может быть, в тот самый туалет. Беспечные все же ребята тут работают. Но мне это на руку…

У прозрачной трубы лифта в стене была малоприметная металлическая дверь. Я подергал за ручку, и она открылась. Вниз уходила слабо освещенная лестница. Шероховатые бетонные стены еще требовали отделки. Работы тут продолжались. Правда, никаких звуков сейчас не слышалось. Или рабочие на обед ушли, или пока отделочники не приступали. Но раз есть лестница, значит, внизу должны быть какие-то помещения. Посмотрим. Осторожно ступая, я отправился вниз. Тюремные казематы, да и только. Впрочем, денежное хранилище и должно быть таким…

Лестница закончилась площадкой, на которую выходило уже две двери, на вид толще и солиднее, чем верхняя. Я выбрал правую. За ней был широкий коридор, загибавшийся шагах в десяти от меня под прямым углом. Одна неоновая трубка на потолке давала мало света, но можно было видеть, что до поворота коридор абсолютно пуст. Осторожно прикрыв за собой дверь, я прислушался. И понял, что там, за углом кто-то есть. То ли раздался еле слышный шорох, то ли стул скрипнул, а может, почудился легкий запах табачного дыма.

Надо было посмотреть… Скользнув вдоль все такой же, как на лестнице, голой бетонной стены, я добрался до поворота, опустился на колени и почти у самого пола заглянул за угол. Так и есть! Коридор заканчивался массивной овальной дверью, словно в бомбоубежище, а сбоку от нее на стуле сидел человек. Он курил и в свете фонаря над дверью что-то читал.

Угу, охрана есть, следовательно, имеется что охранять. Или кого. Ладно, запомним, и, может быть, придем сюда попозже. А что у нас за другой дверью?

Там был точно такой же коридор. Только с той разницей, что два охранника в униформе стояли прямо перед дверью, в которую я осторожно заглянул, и рассматривали меня. Оп-паньки, похоже, влип…

– Ребята, где здесь у вас отлить можно? – вопросил я немного заплетающимся языком. – А то ищу-ищу сортир, заблудился даже.

«Ребят» вопрос не озадачил. Они молча направили меня по лестнице вверх, вывели в холл и указали на шикарные дверцы с женским и мужским силуэтом на них. Словно подпившие незнакомцы в поисках туалета здесь появляются по три раза на дню и надоели до зевоты.

Похоже, я выкрутился. Впрочем, что тут такого? Ну, перебрал за столом, вышел подышать, приспичило. Стал искать и забрел в какой-то подвал. Бывает. Теперь бы без шума вернуться за стол. Кое-что я узнал, будем копать в этом направлении дальше…

Но без шума уйти не удалось. У выхода из туалета меня поджидали все те же два охранника и мужчина лет сорока с резкими, неприятными чертами лица и пронзительным взглядом. На местного уроженца он не походил, был, скорее всего, кавказцем, но не ярко выраженным. Сразу было понятно, что это человек серьезный, пустяками не занимающийся.

– Баркаев, – представился мужчина, – служба безопасности президента. Документы ваши можно посмотреть?

– А в чем дело? – притворно возмутился я.

Баркаев, Баркаев… Что-то не припоминалось этой фамилии в ориентировках, которые показывал мне шеф.

– Ничего страшного, просто порядок такой. – Голос его оставался ровным и тон – сухим.

Я полез в карман куртки за паспортом и командировочным удостоверением. Охранники, стоявшие у меня по бокам, чуть-чуть напряглись. Но не слишком. Так, рефлексы сработали. Пока они считали меня безопасным.

Баркаев взял мои бумаги, сунул их в карман, не просматривая, и кивнул.

– Пойдемте, поговорим.

– О чем? – опять возмутился я.

– О жизни, – равнодушно ответил он и направился к лифту.

Мне, вежливо подталкиваемому охранниками, пришлось следовать за ним.

Кабинка поднялась на четвертый, самый верхний этаж. Здесь по идее находились только служебные помещения. Наверное, и мониторы установят, чтобы следить, не мухлюет ли кто-нибудь из игроков и не ворует ли крупье. Обязательно такая комната должна быть в казино. Человек так устроен, что не может пройти спокойно мимо вроде бы легких и ничьих денег.

Но в том кабинете, куда меня ввели, никаких мониторов не было. Стоял в углу большой «фунай» с видеомагнитофоном на нем. У широкого окна имелся стол с вертящимися креслами за ним и перед ним. И все. Скудная обстановка. Деловая. В таком кабинете с секретаршей развлекаться не будешь.

Баркаев сел за стол, кивнул мне на противоположное кресло и движением руки отослал охранников. Я молча ждал. Возмущаться и качать права пока было бессмысленно. Ничего же страшного не произошло? Пока.

Достав из кармана мои документы, Баркаев открыл паспорт.

– Ознобин Денис Игоревич. Так? – Он поднял на меня взгляд.

– Именно, – подтвердил я.

Паспорт был подлинным.

– Приехал к нам из Москвы в командировку.

– Правильно, – опять согласился я.

Конечно, в командировку, а куда же еще?

– Цель командировки не указана.

– Такие у нас в институте бланки, – пожал я плечами.

Бланк был липовый, но соответствовал легенде.

– Так с какой же целью приехали? – спросил Баркаев.

Надо было немного погоношиться.

– А почему вы у меня это спрашиваете? – в моем голосе появился яд. Пусть не забывает, что я немного выпивший, а потому склонен к вздорности. – Вы что, милиция?

– Мы гораздо серьезнее, – спокойно ответил он. – Так что лучше отвечать на вопросы. Итак?

– Если не отвечу – что будет?

– Будет плохо, – задумчиво протянул Баркаев, словно размышлял, насколько плохо он может мне сделать. А он мог, это я чувствовал. Может быть, не нарываться пока?

– Ладно, скажу. Наш институт заключил контракт с одной зарубежной организацией. Некоторые люди там, за бугром, хотят найти своих родственников, пропавших во время войны.

– А по официальным каналам нельзя этого сделать?

– Слишком долго и дорого. Государство старается у иностранных граждан и организаций как можно больше валюты выманить. И работу исполняет плохо, спустя рукава. Мы же за гораздо меньшее вознаграждение делаем все быстрее и качественнее.

– Что же так дешевите?

– В наше время каждой копейке, вернее, каждому центу рад будешь. Это у вас тут, в провинции, жизнь дешевая. А в Москве, если меньше трехсот—четырехсот долларов зарабатываешь, – то ты почти нищий. Особенно, если семья есть.

– Но у вас-то нет?

– У меня нет, потому что боюсь на себя такую ответственность брать. Завтра уволят, и чем я жену и детей кормить буду?

Этаким простачком я выглядел, который за лишнюю зеленую бумажку что угодно сделает, хоть военные тайны распродаст оптом и в розницу. Удалось убедить сурового дядю или нет?

– И кого же вы приехали к нам искать?

Тут я выдал ему всю мою легенду по полной программе. Даже достал и продемонстрировал письмо некоей английской организации, которая по просьбе господина Милфорда Стейти разыскивает его брата Сергея Статина, пропавшего без вести в 1942 году на территории, которую занимает сейчас Республика Байчория. Черт его знает, может быть, и действительно существовали такие братья Стейти-Статины. Во всяком случае, быстрой проверке этот факт не поддавался. А через неделю меня здесь уже не будет.

Закончил я свой спич вежливейшей просьбой посодействовать в розысках, если есть такая возможность, конечно.