1 июля.

, Кажется, свадьбе не бывать - по милости Кановы, который сегодня совершенно неожиданно разразился целой проповедью на тему морали и тому подобного. Вот уж действительно - беда приходит, откуда не ждешь. Он требует, чтобы я поговорила с Кристианом начистоту и просветила его насчет моего нынешнего состояния. Но я отлично понимаю, чем вызван такой всплеск щепетильности: он не может смириться с мыслью, что я женю на себе Маньи. Нет, ревность тут ни при чем, Канова не настолько мелочен. Но он считает своим долгом выступить в защиту прав Кристиана. Маньи - молодой человек из высшего общества, с прекрасной репутацией, за чьей карьерой он, профессор, наблюдает с живейшим интересом, и т. д. А стало быть, он обязан предостеречь своего молодого коллегу и друга от опрометчивых шагов. Лицемер проклятый! Я не удержалась и позволила себе какое-то замечание о ханжестве, но Канова, нисколько не смутившись, заявил:

- Циники любят попрекать совестливых людей тем, что последние стараются скрывать свои греховные побуждения. Но в действительности утаить неблаговидный поступок очень трудно, и наши критики, сторонники свободного и раскованного поведения, об этом прекрасно знают.

А когда я попросила дать мне отсрочку, чтобы сделать аборт, он ответил:

- Как раз недавно я прочел у Эдгара Вале следующие строки: "Когда Авель лежал на земле бездыханный, от его тела бежали два Каина: один с окровавленным кинжалом в руке - тот, что убил брата, и другой, державший пальмовую ветвь - он не убивал, но допустил убийство". И я желаю Вам, мадемуазель, встретить поскорее этого второго Каина. Думаю, это вам удастся - людей такого сорта несметное множество.

Никогда в жизни не стану больше спать с протестантом!

4 июля.

Поговорила с Кристианом, призналась во всем. Он лишь поцеловал меня и не сказал ни слова. Кажется, впервые судьба свела меня с порядочным человеком. Такое благородство ему зачтется. А вот Канова промахнулся.

Я зачислена на семинар по древней истории. И думаю, что с большим основанием, чем кто бы то ни было!

5 июля.

Канова принял новость с философским равнодушием.

- В конце концов, - шутливо заметил он, - Пресвятая Дева, выходя замуж, была в таком же положении. Но я никак не предполагал, что Маньи согласится выступить в роли Иосифа.

Честно говоря, я этого тоже не предполагала.

7 июля.

Все-таки очень здорово, что я сохранила ребенка. Сама теперь не пойму, как можно было думать об аборте!

По мнению Кристиана, мне и после замужества не следует бросать работу у Кановы - на первых порах мой заработок будет для нас неплохим подспорьем. Возразить мне нечего, хоть я и не в восторге от этой перспективы. Но как быть? Снова признаться? Честность - прекрасная вещь, однако и в ней нужно соблюдать меру.

Канова, сделав две-три безуспешные попытки, держится безукоризненно. Это и неудивительно - он не из тех мужчин, которые способны затащить в постель чужую возлюбленную. Буржуазная мораль тоже имеет свои хорошие стороны!

8 июля.

Выкидыш. Этого следовало ожидать - после стольких волнений. На душе прескверно.

Маньи - само внимание, проявляет всяческую любовь и заботу, но ему с трудом удается скрыть понятное чувство облегчения. Вообще, похоже, что великодушные жесты требуют от него большего напряжения сил, чем мне показалось вначале.

Желая развеять мою грусть, он принялся рисовать картины свадебного путешествия, которое прежде было невозможным из-за моей беременности. Что ж, попробуем!

13 июля.

Получено согласие на брак от моего опекуна. Вчера - чаепитие у родителей Маньи. Семья респектабельного юриста, где ко мне отнеслись более чем прохладно. Мать - маленькая, сморщенная, весьма нервная дама с бегающими глазками; отец - воплощенная вежливость, и это все, что о нем можно сказать.

Кристиан весь вечер сидел, как на иголках, с неподдельно страдальческим выражением лица.

14 июля.

Вместе с будущим супругом любовалась парадом. Он в явном восторге от военной музыки, хотя, конечно, вида не подает и нипочем не сознался бы в таком пристрастии. О, мой очаровательный буржуа!

18 июля.

Были у нотариуса: составлен и подписан брачный контракт. Имущественные права получили законное оформление...

4

ПЕРЕПИСКА

Париж, 13 июля 1948 г.

Мадам Александр Маньи - месье Кристиану Маньи.

Мой дорогой мальчик, ты всегда обращаешь так мало внимания на мои слова, что я решила изложить их на бумаге; подобно всем интеллигентным людям, ты с большей охотой воспринимаешь прочитанное, а не услышанное...

Скажу сразу: я тебя не понимаю. Уже довольно давно многое в твоих поступках кажется мне совершенно непостижимым, а твое последнее, столь удивившее меня решение показало со всей очевидностью, насколько различны наши взгляды. Как ни печален этот вывод, но он неизбежен, и мне следовало прийти к нему гораздо раньше.

Ты достаточно взрослый, чтобы понимать - нельзя жениться по мимолетной влюбленности. Такие браки недолговечны и чаще всего плохо кончаются, оставляя в душе лишь горькое сожаление. Женщина, которую любишь, может стать твоей подругой на один-два совместно прожитых года; иногда, впрочем, хватает и двух месяцев. Но затем любовь должна дополниться взаимным уважением, общностью вкусов и воспитания - тем, что не меняется с годами и действительно связывает людей на всю жизнь. Одним словом, свою судьбу можно соединять только с человеком, которого хорошо знаешь и в котором уверен. Ты действительно думаешь, что в твоем случае все обстоит именно так?

Я не осуждаю эту девицу за ее прошлые любовные увлечения; но мне очень не нравится, что она не смогла или не пожелала удержаться в границах допустимого. Я далека от того, чтобы попрекать ее бедностью, но меня возмущает свойственное ей пренебрежение к деньгам. Наконец, хотя я никак не могу осуждать ее за происхождение и недостаток воспитания, мне грустно видеть, сколь много нитей связывает твою избранницу с ее далеко небезупречным прошлым.

Вчера вечером мне на миг показалось, что ты просто не осознаешь последствий своего решения, если, конечно, оно будет осуществлено. Ты смотрел на эту девушку, не отрывая глаз, как завороженный. Чем она так околдовала тебя? Ее даже нельзя назвать очень красивой - во всяком случае, красивой в истинном смысле этого слова. Я в растерянности, я никак не могу понять тебя, Кристиан. Ты меня почти пугаешь... Заклинаю тебя, удержись от этого шага. Время еще есть. Обнимаю, мама.

Дневник мадемуазель Беатрис Мансо (продолжение).

17 июля.

Официальное бракосочетание в магистратуре шестнадцатого округа. Несмотря на торжественную обстановку и предупредительность чиновников, Кристиан с явным усилием перенес весь этот маскарад - ему по нраву только церковное венчание. А здесь - дурацкий обмен заученными репликами перед гипсовой статуей.

Как мило, что Кристиан настолько тонко все чувствует! Но все же незачем, по-моему, так волноваться из-за простой формальности.

18 июля.

В ожидании завтрашнего события мне пришлось сходить к исповеди и уладить отношения с Господом Богом. Католические священники всегда на удивление деловиты, и это действует весьма успокаивающе. Насколько же нужно быть уверенным в своей правоте, чтобы так мало заботиться о впечатлении, производимом на паству!

19 июля.

Ну вот, наконец настоящее венчание! Все прошло очень удачно и торжественно, в недавно отреставрированной церкви Сен-Клод. Я слишком волновалась, чтобы уследить за всеми подробностями церемонии, но белое подвенечное платье было мне очень к лицу.

Среди собравшейся публики я заметила и профессора Канову. Когда все закончилось, он приблизился к нам и произнес подобающие случаю поздравления.

А еще через час мы уже были в купе Восточного экспресса. Конечная цель - Югославия: путешествие туда не слишком подорвет наши финансы.

Кристиан почему-то с самого утра выглядит так сумрачно, словно возвращается с похорон, а не со свадьбы. Видимо, так отражается на нем любое волнение.