Машина Елены оказалась больших размеров, красивая и чёрная, но Фэш, совершенно не разбирающийся в машинах и именующий все агрегаты, умеющие ездить, «каталками-моталками», особого трепета перед огромной красавицей не испытал. Просто подошёл, нажал на ключ и разблокировал её, намереваясь достать пресловутые продукты из багажника, но неожиданно даже для самого себя бросил безразличный взгляд на номера и поражённо замер.
Один в один… Номера… Вот и поиграли они с девочками в детективов. Наигрались, чёрт… Фэшу сделалось плохо. Он с силой сжал переносицу и потёр её, усиленно моргая. Знакомые с раннего детства цифры, врезавшиеся в подкорку сознания и мелькающие в самых страшных кошмарах перед глазами, исчезать не пытались и не планировали, будто бы насмехаясь над искренне растерявшимся Фэшиаром Драгоцием. Мысли в голове парня перемешались, став похожими на разноцветное, глумливо усмехающееся месиво.
Паника захлестнула Фэша, накрывая горячей волной, погребая под собой. Он покачнулся, схватившись рукой за воздух и чуть на навернулся на ровном месте, судорожно открывая и закрывая рот, дыша через раз и стараясь утихомирить свой организм. Страх заключил парня в свои ледяные объятия, тяжестью осознания растёкшись по венам. Фэшиар схватился за голову, с силой сжимая онемевшими пальцами корни волос и отчаянно жмурясь. Его отец… Его собственный отец женится на убийце… На убийце родителей Василисы… Как?..
Комментарий к Часть 7. Усмехающееся месиво
Да-да-да, всё предсказуемо и банально. И как же иначе? :D
Спасибо, что всё ещё ждёте продолжения. Осталась всего одна глава.
**Скажите, у вас тоже между некоторыми строчками гигантские пропуски, как у меня? Или это только мой ноутбук и интернет портят мне нервы?**
========== Часть 8. Смертельная вспышка ==========
не бечено
Человеческие чувства всегда были для Василисы чем-то запредельным и непонятным, странным. Сложные переплетения различных эмоций, боль, страх, вожделение, счастье и грусть. Вокруг все говорили, что любовь — это коктейль разнообразностей, взрыв всевозможных эмоций… Она не понимала, зачем любить кого-то, кто в любой момент может умереть, бросить тебя, самоуничтожиться. Лучший друг Огневой Лёшка, спасший девушку от сильнейшей депрессии, вечно улыбающийся и смеющийся, был невероятно солнечным и открытым человеком. Он заряжал Лису позитивом и желанием жить, окрылял, был её первой любовью. Одним прекрасным солнечным утром его сняли с петли в его собственной квартире. Уже совершеннолетний, он завещал всё, что имел, не родителям, родственникам или невесте, которая у него так же имелась, а Василисе. Тогда каждый родственничек Рознева, с которыми у Лисы были прекрасные, тёплые отношения, буквально возненавидел её.
И она не могла понять, почему, до того самого момента, пока ей в почтовый ящик не пришло завещание. Его оригинал… И письмо, прощальное, от Лёшки, которое Василиса после прочтения в порыве эмоций разорвала на кусочки. У него не было никаких причин просто идти и вешаться! Она не понимала. Ничегошеньки, никак, ни капельки… Почему? Почему он захотел смерти? Василиса размышляла над этим много лет, так и не найдя адекватного ответа, логического объяснения поступку Лёшки. У него ведь было всё — родители, дом, деньги, друзья, подруги, любимая девушка, на которой он хотел жениться… Всё то, что видят другие люди… А свой внутренний мир, свои самые горькие проблемы он рассказывал Василисе, делился, просил совета. Всегда… Но не в тот раз. Поэтому ей оставалось лишь беззвучно кричать в подушку и теряться в догадках…
Она терялась… Без него желание жить раз и, как казалось Василисе, навсегда потухло, будто закончился кислород, отказали внутренние органы, наступил конец света. Или же просто солнце перестало сиять? С родственниками Лёшки Василиса так и не смогла найти общий язык. Они ласково просили, приказывали или угрожали, чтобы она убралась из завещания, но Огнева, ошарашенная отсутствием какой-либо душевности у родителей такого душевного человека, как Лёша, в ужасе попросила бабушку все деньги, которые перешли их семье по этому чёртовому завещанию, отдать в какой-нибудь дом малютки детям. Нерейва одобрила желание внучки. Родственники Рознева, узнав от Василисы о такой её решении, возненавидели их с бабушкой ещё больше.
И когда Василиса просто существовала без какой-либо цели несколько лет, она нечаянно познакомилась с болтливой Захаррой, через каждые две минуты рассказывающей анекдоты. Девушка настолько поразила Огневу, что она и скривиться-свалить-оскорбить новую собеседницу забыла. А потом как-то не до этого стало. Зара помогало Лисе, образно говоря, заново учиться дышать. Огнева старалась… Она старалась выкарабкаться из своей давней депрессии, взять себя в руки, начать жить по-человечески. И всё получилось… Почти. Дело, конечно, ещё было в Фэше, который хорошенько так встряснул серый внутренний мирок Огневой. И встряснул так, что Василиса, ударившись о дно собственного мира, отскочила, будто резиновый попрыгунчик, и смогла взлететь.
И вот сейчас мир Огневой перевернулся ещё раз, когда Фэш Драгоций внезапно влетел в маленькую комнату Захарры, с грохотом закрыв дверь. Вид у парня был таким, будто бы на его глазах сейчас, вот именно сейчас кто-то умер или, что вероятнее всего, кого-то убили. Руки Фэша била дрожь, дыхание было тяжёлым и прерывающимся. Его глаза сверкали множеством неклассифицируемых эмоций, беспокойно метались по стенам комнаты, по странно тихой Василисе, по опешившей Захарре. Но когда Драгоций открыл рот и вывалил на девушек поток несобранной воедино информации, опешила ещё и Василиса.
Фэш бормотал что-то про Елену, про номера машины, родителей Василисы. Настолько бессвязно и глуповато, что Лиса всё равно поняла. Глупо, наверное… Поняла и будто окаменела. Сквозь белесую пелену перед глазами Огнева не видела и практически не ощущала, что Драгоций трясёт её за плечи.
— Рыжая, ты меня слышишь? — с несвойственным для него волнением бормотал он, довольно аккуратно трогая Огневу за плечи и разглядывая пусто глядящие в никуда глаза девушки. Захарра стояла рядом, зажимая ладонью рот и тихо рыдая от ужаса сложившейся ситуации — их с Фэшем отец женится на убийце. — Василиса, мать твою, приди в себя, пожалуйста! Это не конец нашей грёбаной истории! Мы же все, ты, я и Захарра, хотели этого больше всего на свете. Рыжая, мы нашли убийц твоих родителей. Соберись, прошу… — пробормотал он. Василиса, конечно, хотела огрызнуться ему в ответ, но руки безвольными плетьми висели вдоль туловища, голова отказывалась работать, лишившись всех мыслей. Огневой даже сглотнуть по-странному вязкую и металлическо-горькую слюну не удавалось. Девушка дрожала. И тёплые ладони печально глядящего на неё Фэшиара, легко поглаживающие её плечи, нисколечко не помогали. Было пусто.
— Фэш, может… ты… ошибся? — запинаясь и заикаясь, спросила Захарра, трогая брата за руку. Драгоций невольно дёрнулся и обернулся на сестру. Она глядела в пол, выдыхая через рот. — Не может быть, что… Боже, я не верю… Это глупо, это тупо. Это банально, в конце концов-то! — вспылила Зара. — Глупо, глупо, глупо. Как в самых тупых испанских… да не только испанских сериалах! Так не бывает в реальной жизни. Фэш!
— Что?! — гаркнул он, снова обернувшись. Захарра сильно вздрогнула, а Василиса даже не моргнула, оставшись стоять так, как стояла. — Я помню эти сраные номера с глубокого детства, они десять лет снились мне в самых ужасных кошмарах, я выучил их наизусть, тысячу раз записал. Все мои детские дневники исписаны этой долбанной комбинацией. Никакой ошибки, Захарра, — яростно шептал он, явно опасаясь, что стоящая внизу Елена, эта лицемерная тварь, может нечаянно услышать, о чём они тут разговаривают.
— Я не… — Захарра обхватила себя руками. — Не верю… Что… Что нам делать, Фэш? — жалобно пробормотала она. — Фэш, скажи… Я ничего не знаю, я не могу сейчас думать… У тебя есть план? Мы же не можем… не можем оставить всё, как есть. Эту… Елену нужно как можно быстрее вытравить из нашего дома! — решительно, хоть и тихо заявила Зара, поднимая покрасневшие глаза на брата.
