Она готова была сбежать, позови он ее сейчас с собой. Отречься от всего, словно и не было тех лет разлуки. Воспоминания захлестнули ее, но она их подавила. Ком стоял в ее горле.
Я видел, что с ней что-то происходит и хотел поддержать. Нежно взял ее за руку и покорно ждал продолжения ее слов.
– Возможно, в другой жизни мы снова встретимся, и все будет иначе, – сказала Клер, убирая мою руку. – А теперь я изменилась, – голос ее начинал дрожать на последних словах, но она держалась достойно. Она выглядела уверенной в себе и очень решительной женщиной, хотя ее выдавали печальные глаза.
– Я ничего и не прошу.
– Тогда зачем ты здесь? Для чего все эти вопросы, прикосновения, слова? Ты хотел мне сделать больно, покрасоваться? Я не понимаю.
– Может, я давно ни у кого не был на свадьбе, – с улыбкой ответил я, пытаясь уйти от ее вопросов.
– Ха-ха! За приглашением значит пришел? Смешно.
– Мне нравится твой голос. Тебя хочется слушать снова и снова. А еще глаза. Они у тебя всегда были красивыми, но теперь появились морщинки в уголках, от этого ты еще привлекательней.
– Что ты делаешь? – растерянно спросила она.
– Пытаюсь ответить на твой вопрос, – спокойно ответил я.
– Пока не особо получается, – улыбнулась она наконец-то.
– Только с тобой я могу быть максимально искренен. Мало кто знает, какой я на самом деле.
– Лысый старик – маразматик? – весело спросила Клер.
Она заставила меня рассмеяться. Я был счастлив, находясь рядом с ней, и хотел продолжить этот разговор. Совсем позабыв о неловкости, старой обиде и обо всех. Клер и сама не понимала, почему все еще слушает меня. Ее явно что-то держало. Отступать уже было поздно, и она с любопытством продолжала ловить каждое мое слово. Нам было хорошо вместе. Клер перевела телефон в вибро режим. Мы обсуждали политиков, рассказывали друг другу о любимых местах, делились детскими воспоминаниями. А потом затронули тему наших отношений, словно содрали старый пластырь с еще кровоточащей раны. И наша светская беседа приняла другой оборот…
– В тот момент я ненавидел всех с именем Клер. Я пытался выкинуть тебя из головы, наложил все возможные запреты и пахал как проклятый. Решил все изменить. Начиная с переезда в другой город и заканчивая новым именем, – я тяжело выдохнул, развел руками, пытаясь показать свою безысходность и непонятность в поведении. – Я не знаю как назвать то, что со мной происходило.
– Знакомая ситуация. Я старалась тебя забыть, но все же где-то глубоко внутри была надежда. Я надеялась, что ты вернешься, и тогда в дело вступит моя гордость. Но прошел год… и ни звука о тебе. Ничего. А потом еще время… Дальше я перестала считать дни, надеяться… – Клер погрузилась в свои воспоминания, обнимая себя за плечи.
– Я ведь вернулся, но ты уже была с другим.
– Может еще чаю или чего покрепче? – перевела она разговор в другое русло, не став акцентировать внимание на себе.
– Может, – пожал плечами я. – Плохо только одно. Я понял, что нужно было бороться за тебя тогда. Я… не хочу повторять ошибку дважды, не хочу уезжать без тебя никуда.
– Это все неправда. Я для тебя как незавершенное дело из прошлой жизни. Что-то интересное, давно забытое и необратимое. Поэтому тебя влечет. Я как огонь… Он манит… На него хочется смотреть, прикоснуться, но он опасен. Обжигает и все испепеляет. Ты долго не сможешь к нему прикасаться, да и наслаждаться тоже. Потому как он либо потухнет, либо тебя испепелит. Я – этот огонь, понимаешь?
– Спасибо, Мисс Пожар, – с улыбкой на лице ответил я, но Клер была настроена серьезно.
– Ты сам себя обманываешь, что тебе комфортно и уютно. В нужный момент я была ласкова и добра, и у тебя получилось открыться, поэтому ты придумал, что я – та единственная, с которой ты можешь быть самим собой. А все дело не во мне. Просто ты нуждался в каком-то идеале, но недосягаемом. Ведь вспомни, мы никогда не считались друг с другом. У нас разные семейные ценности и приоритеты. Я всегда хотела хорошей жизни, а ты довольствовался малым. И если честно был очень ленив. Тебе было удобно, что я с тобой, но этого мало. Да, ты боялся меня потерять, но думаю не из-за любви. Тебе было страшно переложить ответственность за неудачи на свои плечи. Ведь, что бы ни случилось у нас, во всем всегда была виновна только я.
– Это не так. Ты специально все драматизируешь. Пытаешься меня отговорить, но не получится. Ты нужна мне Клер, – я с надеждой взглянул на нее, ожидая ответа.
– Выбей эти глупости из головы! Я – это плод твоего воображения или юношеская любовь. Называй как хочешь. Ко мне нельзя притронуться, указывать мне, даже сейчас сидеть тут вместе. Я в пяти минутах замужем. Я твое прошлое, перешагни его. В конце-то концов, будь реалистом, – требовала она от меня очень строгим голосом. Клер четко выстроила для себя задание: убедить меня и себя, что вместе нам быть не суждено.
– Как бы я ни старался, это сильнее меня. Ты сильнее всего! – настаивал на своем я, все еще сражаясь за наше будущее из последних сил.
– Это самообман! Прекрати! Пора уже трезво смотреть на мир. У меня будет ребенок. Просто исчезни! Оставь меня, как тогда, – уже не на шутку стала указывать она мне, зная, как меня это взбесит.
– Ты полностью довольна своей жизнью? Тебя все устраивает? – я стал злиться, что-то в нашем разговоре пошло не так.
– Не плачу, – коротко ответила она.
– Ты не искренна со мной. Или мне кажется? Как ты себя чувствуешь? – я старался из последних сил наладить отношения, но Клер не собиралась мириться.
– Да, что ты со мной сюсюкаешь? Мое самочувствие не твоего ума дело! – ее взгляд выражал злость. В ней проснулась властная, уверенная в себе стерва. Это уже трудно было выдержать.
– Ясно. Я больше не буду таким. Прости, что переживал. Забыл, что мы чужие люди друг для друга.
– А как может быть иначе? – в недоумении спросила она.
– Выходи за меня, – это было молниеносное решение, гениальная идея, родившаяся за считаные секунды.
– Что ты сказал?! – опешила Клер. В этот момент она думала, что ослышалась.
– Клер, выходи за меня! – повторил я уже осознанно и решительно.
– Да как у тебя вообще язык повернулся сказать мне такое? Что ты о себе возомнил? Свалился тут как снег на голову и …
– Я жду ответа, – прервал я ее.
«Прощай и прости, если сможешь. Потом ты мне скажешь спасибо», – с этими мыслями Клер вступила со мной в бой.
– Боюсь, мы не сможем продолжить разговор. Я буду огрызаться и вести себя как стерва! Мне надоело. Уходи!
«Ну уж нет! Я узнаю, что эта чертовка задумала в этот раз!» – промелькнуло у меня в голове, и я решил достучаться до нее. Старался говорить как можно мягче, насколько это получалось, но в то же время с такой же наглостью, как она.
– Я уйду только тогда, когда ты согласишься стать моей женой.
– Ты будешь растить чужого ребенка? Господи, да зачем я вообще у тебя это спрашиваю! – ругала Клер себя за подобные мысли. Ведь на долю секунды она уже представила нас вместе.
– Если ты захочешь его оставить, то да, – с уверенностью ответил я.
– Ты жалок и смешон! – с издевкой в голосе ответила она.
– Хорошо, тогда сделаешь аборт. Срок ведь у тебя еще маленький, – прорычал я.
– Неужели ты и вправду думал, что я соглашусь? Ты – самовлюбленный эгоист. И я не смогу утешить твое раздутое эго.
Клер хотела ударить меня, но я отстранился. Своим безразличием она только накаляла ситуацию. Я не мог больше терпеть. Меня пронзала боль, я был в бешенстве, поэтому отвечал нехотя, чтобы не обрушиться на нее всем своим гневом, который вырывался из меня.
– Меня есть кому утешать. Не переживай.
– Как скажешь, дорогой, – ехидно ответила она.
– Зачем ты меня злишь? Ты ведь специально себя так ведешь. Раздражаешь меня.
– А ты мне таким больше нравишься, – улыбнувшись ответила Клер и показала мне язык. – Вот видишь, а ты еще жениться хотел. А я ведь только начинаю быть собой, – приподняв бровь, сказала она.
