«Готово, мамочка!» – сказала она, автоматически широко открывая рот, чтобы мама проверила.

«Великолепно! – ответила ей Гарриет. – Зубные феи будут довольны тем, какие они блестящие!»

Свежая волна слез заставила ее вновь вцепиться в умывальник, как будто он был единственной вещью, поддерживающей ее и не дающей упасть. И в конце концов Брайан опять появился в ванной, разжал ее руки и отвел обратно на кухню, где терпеливо ждала Ангела.

– Мне нужно знать, что она делала, когда наша дочь пропала, – потребовал Брайан, когда проводил Гарриет на место и сел рядом с ней. – Я хочу знать, чем занималась Шарлотта, потому что она явно не присматривала за Алисой.

– У вас наверняка накопилось много вопросов, – сказала Ангела. – Я не могу ответить на этот сама. Полностью – не могу.

– Куда она уходила? Она не могла быть возле надувнушки, иначе увидела бы, куда пошла Алиса.

– По-моему, она ждала в палатке прямо рядом с надувнушкой вместе со своей младшей дочерью, – ответила Ангела.

– Значит, не глядя, – продолжал Брайан. – Не следя за моей дочерью, как я и сказал. Она, наверное, уткнулась в телефон. Вы можете видеть это повсюду, постоянно – матери не обращают внимания на своих детей, потому что пялятся в гаджеты. Половину времени они понятия не имеют, где их дети. Вот почему я этого не понимаю, Гарриет. Я не понимаю, почему ты попросила ее присмотреть за Алисой. Ты всегда говорила, что Шарлотта погружена в себя, что она позволяет своим детям носиться, как дикие звери.

– Нет, – сказала Гарриет ошеломленно, – я никогда так не говорила.

– Я уверен, что ты это делала.

– Это неправда, – возразила она. Дети Шарлотты не были дикими; они были шумными, полными жизни и энергии. «Дикие» – это не то слово, которое она когда-либо использовала.

– Однажды ты сказала мне, что не доверила бы ей Алису. – Брайан остро взглянул на нее. – Что она с головой не дружит.

– Нет! – воскликнула Гарриет, и ее лицо вспыхнуло от смущения. – Я никогда не говорила этого. – Она почувствовала, как Ангела пристально смотрит на нее, и попыталась вспомнить, когда же она могла сказать нечто, что Брайан неправильно истолковал. Но даже если Гарриет так сделала, она не это имела в виду.

Брайан взял свою кружку, сделал глоток чая, поморщился и поставил обратно. Должно быть, уже остыл.

– Я просто никак не ожидал, что ты доверишь ей Алису, – добавил он.

– Есть еще несколько вещей, которые мне действительно нужно выяснить у вас обоих, – сказала Ангела, и Брайан кивнул, чтобы она продолжала. – Давайте начнем с родных. Бабушки и дедушки Алисы, тети, дяди.

– Их немного, – ответил Брайан. – Мой отец умер пятнадцать лет назад, а моя мать… – Он запнулся и выпрямил плечи. – Моя мать бросила нас, когда я был совсем юным. Я не вижусь с ней. Родители Гарриет оба умерли.

– Братья и сестры?

– Ни у одного из нас их нет, – ответил он.

– Значит, только ваша мать, Брайан? – спросила Ангела. – Когда в последний раз вы ее видели?

Он пожал плечами:

– Много лет назад, я не уверен точно.

Гарриет наблюдала, как ее муж пытается выдать свою мать за потерянную. Она точно помнила, когда он видел ее в последний раз, и знала, что Брайан тоже помнит. Это было почти восемь лет назад. Он познакомил ее с Гарриет через месяц после того, как они начали встречаться.

– А она знает, где вы живете, или знает про Алису? Может ли быть какая-то причина, чтобы она стала разыскивать внучку?

– Я сомневаюсь, что она вообще в курсе, что у нее есть внучка.

– Вы сомневаетесь? Думаете, что ваша мама могла бы? – спросила Ангела.

– Она не знает, – заявил Брайан. – Мне бы и в голову не пришло… – Он отвел взгляд, и Гарриет подумала, не рассказывал ли он когда-нибудь матери об Алисе. Гарриет могла представить, что он сейчас чувствует, если это было так.

Ангела продолжала спрашивать о других родных и о близких друзьях, но было ясно, что их круг до болезненного мал. Гарриет сказала ей, что не поддерживает связи с бывшими коллегами; она виделась с некоторыми из мамочек очень редко, но и то лишь потому, что те являлись подругами Шарлотты. К сожалению, было очевидно, что имелся только один человек в ее жизни, которого она видела регулярно, и этот человек только что пропал. Ее дочь.

Жизнь Брайана была не намного интереснее. Он покидал дом в восемь часов каждое утро и ехал на работу в страховую компанию, в которой числился уже пять лет. Он непременно возвращался домой к пяти тридцати вечера, без опозданий. Он не пил, не устраивал рождественских вечеринок, не посещал никаких праздников и нисколько не беспокоился, что у него нет никого, кого можно было бы назвать настоящим другом.

Каждую субботу Брайан отправлялся на рыбалку. Он уходил рано и возвращался в какое-то время после полудня, и до сегодняшнего дня никогда не упоминал никого из встреченных там людей по имени.

Несколько позже Ангела упомянула о полицейском обращении, которое, скорее всего, будет сделано следующим утром и появится на всех главных новостных каналах. Они также обсудили возможность встречи Гарриет и Брайана с Шарлоттой.

– Я не могу этого сделать, – сказала Гарриет. Мысль о том, чтобы сидеть напротив Шарлотты и видеть ее лицо, искаженное чувством вины, была для нее как удар ножом в живот.

– Всё нормально, – ответила ей Ангела. – Вам не обязательно, если вы не готовы.

– Скоро у тебя будут иные чувства, – заметил Брайан. Гарриет проигнорировала его комментарий – она знала, что не изменит своего мнения.

Но пока мысли о Шарлотте и предстоящем обращении крутились в ее голове, перспектива провести ночь без Алисы в соседней спальне глубоко ее волновала и терзала. Как она с этим справится? Как Гарриет будет чувствовать себя, пока Алисы рядом нет? Жизнь без ее малышки казалась невозможной.

Всё, что она могла сейчас видеть, – это лицо своей дочери, бледное и испуганное.

«Мамочка! Где ты?»

Гарриет находилась в ловушке. Внутри своего собственного тела и внутри их дома, не имея понятия, что она должна сделать для дочери. Абсолютное отчаяние прорвалось наружу, как вспышка молнии, встряхнуло и подбросило ее вертикально, заставив испустить резкий, гортанный крик.

Брайан вскочил со стула и кинулся к жене, крепко обхватывая ее руками, успокаивая и говоря, что всё будет в порядке.

– Всё это вина Шарлотты, – прошипел он Ангеле. – Ведь в довершение ко всему это не первый ребенок, которого она теряет.

В семь часов вечера субботы я приняла вызов от старшего инспектора Хейза. Он позвонил сообщить, что Гарриет желает меня видеть, хотя и говорил ранее, что она отказалась.

– Конечно, я пойду, – ответила я на его вопрос, готова ли я увидеться с ними в их доме, хотя и прокручивала в голове все возможные сценарии встречи с Гарриет, и ни один не заканчивался хорошо. – Мне просто нужно, чтобы кто-нибудь присмотрел за детьми.

– Понимаю, – отозвался он. – Я могу прислать офицера из тех, кто поблизости.

– Нет, в этом нет необходимости, – заверила я. Полицейский – нянька детей только напугал бы. – Я смогу быть там через час, если вы не возражаете, – добавила я и повесила трубку. Я позвонила Тому, как только вернулась домой после праздника, так что знала – он примчится, когда мне будет нужно.

Я уже встречалась с инспектором Хейзом в тот день. Одри настояла, что я должна покинуть праздник, а она отвезет меня и детей обратно домой в моей машине. Я смотрела в окно автомобиля, пока она переключала передачу на задний ход, бормоча под нос, что «с этой дерьмовой парковки еще черта с два выберешься».

– Мне не следовало бы уходить, – сказала я. – Я должна искать ее вместе со всеми остальными. – Стихийные группки родителей формировались в поисковые команды на поле, вопреки просьбам полиции не вмешиваться.

– Нет, ты должна быть со своими детьми, – возразила Одри. – Сейчас ты нужна им больше, чем когда-либо, и это не то место, где им следует оставаться.