Адам поспешил покинуть покои, но язвительный смех еще долго преследовал его.

От виски Катриона слегка опьянела и решила прилечь, наказав Эллен разбудить ее перед ужином.

– Да, и приготовь ванну, застели постель свежим бельем и позаботься, чтобы принесли побольше дров для камина. И я хочу, чтобы доставили вино, белое и красное, а также фрукты и сыры. И обязательно марципаны. Король ведь обожает марципан.

Тем же вечером, ближе к одиннадцати, король появился в спальне графини Гленкирк. Она поднялась с кровати и медленно двинулась ему навстречу.

– Остановись!

Кэт замерла на месте, и Джеймс какое-то время услаждал свой взор видом несговорчивой любовницы. Ее восхитительное тело прикрывала ночная сорочка из тончайшего светло-зеленого шелка, с длинными развевающимися рукавами и глубоким треугольным вырезом на груди. Корсаж так плотно облегал ее упругие полные груди и тонкую талию, что казался нарисованным. Юбка, собранная в сотни мелких складок, не скрывала очертания ее жемчужных бедер и стройных ног с изящными пальчиками.

Копна волос цвета темного меда была собрана на макушке и удерживалась крошечными позолоченными шпильками с жемчужинами. Расправив плечи, вскинув голову, она смотрела на него с гордостью. Красота ее буквально сразила короля, и в первые секунды ему было даже страшно дотронуться до нее, но желание превозмогло страх, и он притянул любовницу к себе.

Взгляд его карих глаз не отрывался от светло-зеленых, а когда его руки крепко обняли ее, он почувствовал легкую дрожь ее тела. Это радовало, он посчитал эту дрожь за любовный трепет, который женщина не могла сдержать. Не разжимая объятий, он нагнулся к ней и коснулся губами ее губ, одной рукой убрал все эти позолоченные шпильки, так что волосы рассыпались по ее плечам благоухающей волной.

Руки его спустились ниже и развязали узенький шелковый пояс, стягивавший на талии ее ночную сорочку, и полы легко распахнулись, а потом легкая ткань скользнула на пол. Он проследил взглядом, как легкое облачко опустилось к ее ногам. Не говоря ни слова, Кэт перешагнула его и медленно пошла к постели. Джеймс заставил себя не торопиться, но, оказавшись рядом, не смог сдержаться, вызвав недовольство любовницы.

– Я не какая-нибудь шлюха, чтобы так набрасываться на меня!

– О, ты снизошла до разговора со мной! А я-то думал, что сердишься.

– Так и есть! Не очень-то любезно так быстро отсылать Патрика от меня.

– Моя дорогая Кэт! Я три ночи наблюдал, как ты занимаешься с мужем любовью, и больше не мог этого выносить. Не хотела же ты, чтобы я вошел через эту дверь и попросил твоего мужа подвинуться?

Ошеломленная, она не нашлась что ответить, едва не взорвавшись от возмущения: он подглядывал за ними. «Что ж, Джеймс Стюарт, когда-нибудь я предъявлю тебе счет, и он будет нешуточным».

Губы короля обхватили ее сосок и принялись жадно сосать, в то время как пальцы медленно кружили у нее между ног, лаская с изысканной чувственностью, доводя до безумия. Через несколько минут Катриона уже извивалась в его объятиях, задыхаясь от страсти.

Она намеревалась наказать его своей холодностью, но по мере того как росло ее собственное желание, Катриона осознала, что самым страшным наказанием для Джеймса будет стать самой сладострастной женщиной из всех, что побывали в его постели и попадут туда в будущем. Она навсегда погубит его для любой другой! Она понимала, что, как только юная Анна Датская прибудет в Шотландию, Джеймс посвятит себя исключительно ей, потому что хочет женщину, которая будет принадлежать исключительно ему, и мечтает о семье. Однако разве может сравниться девственница-подросток с опытной любовницей, какой была Кэт? Ее, страстную и чувственную по своей природе, хорошо обучил Патрик. Теперь ей предоставлялась возможность использовать свои чары и тем самым отомстить Джеймсу Стюарту.

Скользнув под него и обхватив руками за шею, Кэт прошептала прерывающимся от наигранной страсти голосом:

– Ах, милый Джейми! Люби меня!

Поначалу он не поверил своим ушам, но, взглянув ей в лицо, увидел сияющие глаза и зовущие губы. Джеймс, решив не подвергать сомнению выпавшее на его долю счастье, завладел этими губами. Они оказались нежными и податливыми и привели венценосного любовника в восторг.

Бедра графини открылись перед ним, все тело подалось вверх, принимая его напор, ноги оплелись вокруг его тела, и каждый раз, когда он толчками входил все глубже в нее, в такт с его движениями маленький язычок проникал к нему в рот. Король дошел до предела, и уже не мог контролировать себя, но все же сумел приостановить процесс, а через несколько минут, когда графиня нетерпеливо задвигалась под ним, ощутил новую волну возбуждения. Она снова и снова, как молитву, повторяла его имя. Король потерял голову от страсти, но и на этот раз сдерживал себя до тех пор, пока не убедился, что и она вместе с ним оказалась на вершине блаженства.

Обессиленные любовной игрой, они лежали на кровати, тяжело дыша. Наконец, он заговорил:

– Ты пугаешь меня, Кэт! Дьяволица! Обычная женщина из плоти и крови не способна доставить мужчине такое удовольствие.

– Но я способна, милорд. Вы довольны мной?

– Да, любовь моя, ты выжала из меня все соки. Ты, случаем, не применила магию?

Кэт вспомнила о приверженности его величества суевериям и с улыбкой произнесла:

– Разве что магию своего тела.

Потянувшись, как довольная кошка, она встала с кровати и направилась к буфету.

– Красное или белое, милорд?

– Красное.

Кэт наполнила два хрустальных кубка рубиновым вином и подала один королю. Потягивая напиток, Джеймс спросил:

– Это Патрик тебя всему научил?

– Кто же еще?

– И ты не знала других мужчин?

– Нет, ни одного. Я ведь по рождению Хей из Грейхейвена, из самой глубинки, так что ни с кем, кроме братьев и кузенов, не общалась.

– У тебя была большая семья?

– Почему была? Есть. У меня четверо братьев – один старше, трое младше – и родители.

– Тебе повезло, милая, – вздохнул король.

– Это лишь часть моей семьи. Не забывай, у меня муж и шестеро детей. – Катриона в упор посмотрела на короля. – Когда королева прибудет из Дании, ваше величество, я намереваюсь вернуться домой в Гленкирк. Пусть вы король, но я не позволю вам разрушить мой брак! Я люблю Патрика Лесли, люблю детей. И я скорее покончила бы с собой, чем отдалась по своей воле другому мужчине!

Он схватил ее за волосы и притянул к себе.

– И все же, мадам, вы ответили на мою страсть, и так будет до тех пор, пока меня это устраивает.

– Да, ответила, но не я, а мое тело, потому что Патрик научил его реагировать на ласки.

– Неужели все Лесли настолько хороши в постели? – спросил он не без сарказма.

– Если судить по рассказам их жен, служанок и вообще всех девок в нашей округе, то это так. Моя кузина Фиона, например, места себе не находила, пока не вышла замуж за брата милорда, Адама Лесли. Теперь образцовая жена.

– Фиона Лесли, – пробормотал, вспоминая, король. – Ну да! Знойная такая дамочка с рыжеватыми волосами, серыми глазами и кожей, подобной атласу цвета слоновой кости. Да, я видел ее, но у меня и мысли не было, что это твоя родственница. Возможно, как-нибудь я приглашу ее и займусь вами обеими.

– А что, меня одной вам уже недостаточно?

Толкнув короля спиной на подушки, Катриона поцеловала его одним из своих особых способов, затем рука ее скользнула к нему между ног. Ее умелые пальцы почти мгновенно заставили восстать его плоть, но прежде, чем он сумел подмять под себя любовницу, та взяла инициативу на себя и оседлала его. С торжеством во взгляде она смотрела на удивленное лицо короля. Не успел он остановить ее, как она принялась подпрыгивать на нем, словно верхом на лошади, сжимая коленями его бока. Ни одна женщина никогда так не обходилась с Джеймсом Стюартом. Шокированный, он пытался перехватить инициативу, но она не позволила, со смехом поинтересовавшись: