Молодой человек не проронил ни слова.

И снова, умышлено не посмотрел, сколько времени.

Невзирая на неопределенность поведения фортуны, в машине у юноши неплохо получилось завести разговор. Он говорил о пустяках, единственная его задача была – поднть свое настроение и настроение своей спутницы.

И через полчаса «порше» остановился перед освещенным старинными фонариками рестораном с таинственным названием «Вуаль».

Девушка была изумлена роскошной обстановкой: дорогой мебелью, мрамором на полу, тяжелыми темно-красными плюшевыми шторами – вообще всем, что ее окружало. Ее внимание было привлекли посетители ресторана, и ей показалось, что никогда прежде не видела она таких утонченных и сдержанных людей. Все в них говорило об изысканности: и то, как они ели, изящно пользуясь вилкой и ножом; и то, как разговаривали, – совсем тихо, как будто перешептываясь; и то, как улыбались, – немного скованно и как-то лицемерно.

Антони галантно помог даме сесть, потом занял свое место. А затем, глядя на это необычное, нежное создание, он словно впервые по-настоящему задумался о предмете их разговора. «Надо же? Как мне это раньше не пришло в голову?! Так сильно жаждал, чтобы девушка согласилась на встречу, а затем…»

Пауза в разговоре незнакомых людей – самое непривычное состояние. Она – слияние или неслияние душ. Если не удастся поймать и понять такое состояние сразу, оно не пройдет, не растворится… Останется до самого конца встречи.

Даже если разговор перемежался паузами, это не значит, что его не было… Так всегда бывает в самом начале знакомства. Это как трепет души  – невиданный, непознанный, местами пронизывающий, опустошающий. И это нормально… Люди пока не знают друг друга, поэтому и искренность трудно распознать. Нужно просто не бояться таких состояний! А прочувствовать эти мгновения душевной близости и отдаться им целиком с первого свидания. Если не успеть это сделать, тогда и следующего свидания, наверное, не будет. Интуиция подскажет, что человек нам просто не подошел.

Сейчас Антони уже воспринимал напряжение Джойс как вызванное ее трудно скрываемым смущением и неловкостью. И постепенно осознал, что он обязан помочь ей и себе расслабиться.

Он прокашлялся, глубоко вдохнул, а затем постарался подбодрить девушку взглядом – и начал говорить о деятельности своей компании. Стал перечислять всевозможные цифры прихода и расходов, рассказывая о состоявшихся и предстоящих сделках. Какая-то сила словно непрестанно подталкивала его разъяснять предмет своей деятельности, и скоро у его дамы закружилась голова.

На какое-то время тонкая, необходимая душевная близость куда-то исчезла.

Антони и Джойс так невообразимо, так неимоверно нуждались в ней! Она была для них как живительный воздух, как неизменный толчок, передающий энергию их телам.

Повисло молчание, молодой человек и девушка не знали, что сказать друг другу.

Появился официант. Театральным жестом он поставил на стол огромные, покрытые большими позолоченными крышками тарелки, затем открыл вино и налил в хрустальные фужеры пенящуюся жидкость. После чего начал раскладывать множество столовых приборов. И чем больше их появлялось на столе, тем тревожнее становился взгляд Джойс. Она пыталась сохранить самообладание, но не смогла, так как ей становилось плохо от одного вида причудливо изогнутых приспособлений для еды, названий которых она даже не знала. На лице девушки на минуту отразился испуг.

А затем вдруг ее осенила спасительная идея. Вот если бы Антони мог ей помочь! Она была уверена, что в его переполненной отчетами и прогнозами голове умещались и знания о том, как пользоваться кучей этих странных вилок и ножей.

Как будто прочитав ее тайные мысли, Антони сочувственно улыбнулся, потом снял огромную позолоченную крышку и втянул носом воздух, чтобы ощутить аромат предложенного блюда. Подавив вскрик наслаждения от вкусной едой, он взял столовый прибор какой-то странной формы и начал открывать панцирь омара. Джойс также сняла огромную крышку и остановила пристальный взгляд на изгибах прибора, который молодой человек держал в руке, стараясь выбрать точно такой же. Антони поместил клешню омара под свою «открывалку», надавил с точно рассчитанным усилием – и клешня разломилась. Со стороны это действие не казалось таким уж трудным, и Джойс успокоенно улыбнулась. Молодой человек уже начал вынимать мясо из клешни, и девушка подумала, что необходимо поторопиться, если она не хочет пропустить следующий этап. Она тут же подсунула клешню под странный прибор, нажала на него… С клешней произошло что-то очень странное: она проследовала по замысловатой траектории и оказалась около тушеного зайца, сервированного на соседнем столе. В первый момент девушка не могла даже понять, что случилось. Странно изогнутое «приспособление» находилось у нее в руках, а то, что должно было быть открыто… Его просто не было.

Только через несколько минут Джойс по-настоящему поняла, что только произошло! Ей ни за что не хотелось верить, что клешня омара так внезапно испарилась! Незаметно девушка оценила реакцию гостей ресторана и сразу поспешила уставиться в свою тарелку. Была уверена, что со всех сторон на нее смотрят с усмешкой. Что она наделала?! Неужели в такой ответственный момент оказалась такой неряхой?! Но перед тем как окончательно впасть в отчаяние, она почувствовала, что готова на все, даже броситься в раскаленную лаву, лишь бы только не вызвать гнева Антони. А молодой человек изумительно быстро для такой аварийной ситуации сумел взять себя в руки. Он весело рассмеялся, жестом подозвал официанта и велел навести порядок. Пока подавали новое блюдо, Антони начал извиняться:

– Простите, это моя вина. Я должен был сам открыть эти клешни. И как я не подумал!

Он посмотрел на ее губы: они были крепко сжаты, как будто она боялась говорить. Руки ее слегка дрожали, как ажурные занавески на ветру.

Антoни не знал, что сказать. Наверное, впервые ему пришлось общаться с такой тонкой натурой: все тело девушки словно выражало чувство вины. А затем юноша еще раз посмотрел на Джойс своим теплым бархатным взглядом. Она же, ощутив это, вернула себе свое хладнокровие – и в ее глазах цвета весенней травы засверкали искорки смеха. Антони очарованно смотрел, как она расцветает, словно роза после короткого ливня.

– Огромное спасибо, мистер Милтен. – Она уже не стеснялась отвечать ему.

– Ты могла бы обращаться ко мне по имени? – тихо попросил он.

– Ну как хотите… Антони.

– Так лучше. Так ты принимаешь мое предложение о дружбе?

Она не верила своим ушам.

– Я… я только что устроила почти катастрофу, а вы предлагаете мне стать вашей подругой?

– Ну не воспринимай это так серьезно, потому что я еще не в состоянии обещать тебе верность и все эти моральные штучки, которые парни должны обещать девушкам… – И тут он наткнулся на ее взгляд. Он не был ни возмущенным, ни растерянным, он просто был изумленным. Наверное, никто не говорил с этим невинным созданием так конкретно. Ее особенная, ангельская внешность толкала мужчин лгать ей. А ему почему-то этого не хотелось…

– Мы из разных миров, Антони, – нежный голос Джойс прервал его мысли.

– Ты говоришь так, потому что тебе не понравилось то, что я сказал?

– Наоборот. Это мне понравилось. Ведь ты почти не знаешь меня, но тебе не хочется обманывать нас обоих.

– Тогда что?

– Ты забыл, что только что случилось?

– Ну и что? Заставила побегать целую гвардию официантов.

– А мне было не до шуток! И я чуть не погибла в воображаемой лаве.

«Воображаемая лава?! – Он еле успел подавить свой смех. – Ну и фантазии!» Но вместо того чтобы ответить, скользнул долгим взглядом по ее тонкому, но не худому телу, по изящным рукам, которые могли бы ласкать его. А потом заглянул в ее глаза неповторимого оттенка, увидел ее полные губы, которые он мог бы целовать, целовать, целовать…

Она дышала, она говорила, как он. И он ощущал ее, как самого себя. Она была такая естественная, ни с чем не сравнимая. Наверное, он спятил?! Такого с ним никогда раньше не происходило! Или происходило много раз, но те женщины были ему уже неинтересны и он все забыл?