– Ай-я-яй, студентка Камы́шева, как вам не стыдно! – укоризненно качнув седой головой, сказал призрак. – Воруем, значит, рукоприкладством занимаемся, да ещё и не здороваемся! Совсем молодежь распустилась!

Я нервно икнула и, спрятав гитару за спину, потупилась. Конечно, больше в силу привычки, чем из-за настоящего смущения. Следовало признать, что дикий сценарий моего бреда приобретал всё большее сходство с банальным бытовым кошмаром.

Иван Иваныч! Да ещё в качестве привидения! Ну полный же мрак!

– Молчишь, Камышева? – самодовольно хмыкнул препод.

И я резко исправилась:

– Здравствуйте! Я больше не буду!

– Как не будешь? – неожиданно расстроился призрак. – Совсем?

– Э-э? – протянула я.

Спустя ещё миг растерянность дошла до высшей точки – просто призрак внезапно дёрнулся и расплылся бесформенным облаком, из которого уже другим, куда более молодым и приятным голосом донеслось:

– А давайте заключим договор о сотрудничестве?

Я хлопнула ресницами и переспросила с сомнением:

– Иван Иваныч?

Белёсая дымка неожиданно рассеялась и собралась снова, вырисовывая облик, весьма далёкий от облика нашего философа. Теперь на фоне холодильника парил высокий подтянутый мужчина средних лет и весьма привлекательной наружности.

– Антерран Пьерри, – склонив голову в лёгком поклоне, представился призрак. – Прошу простить мне этот небольшой розыгрыш, мадемуазель Мари. Не мог удержаться и не воспроизвести ваш самый яркий образ, связанный с моими коллегами.

Я не придумала ничего лучше, чем вытащить гитару из-за спины, а потом плюхнуться на табуретку возле стола и опасливо поинтересоваться:

– Образ?

– Мы, привидения, так устроены, что при первом контакте невольно считываем воспоминания объекта пугания. О нет, не беспокойтесь – не все, а только те, которые можно использовать в работе. Так как насчёт договора?

Я оторопело мотнула головой.

– Договор? Какой ещё договор?

– Я помогу вам наилучшим образом устроиться в подведомственном мне здании, – заявил призрак, – а вы, в свою очередь, продолжите диверсионную деятельность. – И после паузы, с восторгом: – Начать с уничтожения продуктовых запасов – это гениально, моя дорогая! Я чувствую, что мы сработаемся.

– А-а! – осенило меня. – Так вы мой проводник по подсознанию? Будете указывать пути к самосовершенствованию и всё такое…

– Какой ещё проводник? – обиделось привидение. – Я полноправный хранитель ночного порядка в пятом корпусе Шерриведского Института Магии. Я отлавливаю кошмары и наведённые сны. Сам милорд Бо…

– Шерри чего? – переспросила я, невежливо оборвав излияния. – Это у вас тут целый институт шерри дегустирует, что ли, и исключительно по ночам?

Полупрозрачный собеседник глянул со снисхождением и гордо задрал подбородок.

– Здесь обучают магии и ратному делу, дипломатии и языкам, – важно заявил он. – У нас даже факультатив по хоровому пению имеется и балетный класс мадам Жизьевы! Отпрыски благородных семейств просто мечтают…

– Стоп-стоп-стоп! Я поняла, тут понтовое заведение для золотой молодёжи. МГИМО для рождённых с волшебной палочкой в… э-э… пусть будет руке. Неясно одно: зачем эту странную контору воздвигло моё воображение?

– Какое ещё воображение? И это не контора, а заведение с многовековыми тради…

На сей раз привидение умолкло само. Оно метнулось к двери, наполовину высунулось через створку, так что в помещении остались только ноги, и рвануло обратно. В процессе данного манёвра важность с «хранителя» сдуло, и следующим, что я услышала, стало:

– Всё, некогда вашим образованием заниматься, Мари. Сюда идут! Заключаем договор или будете сами с объеденными вами студентами разбираться?

– Договор! – мгновенно согласилась я, не успев даже подумать, не то что выяснить, в чём же будет заключаться моя часть сделки. Ведь «продолжите диверсионную деятельность» – формулировка довольно расплывчатая.

– Отлично! – воскликнул призрак и, подлетев вплотную, ловко ухватил меня за мочку левого уха. Кожу обожгло холодом, а на тут же отдёрнутой полупрозрачной руке привидения заалела капелька крови. – Договор заключён, – облизав палец, заявил дух. – Вон в том углу, справа от холодильного шкафа, надо нажать на третий снизу камень. Механизм старый, но должен сработать.

– А что там? – послушно бросившись в указанный угол, спросила я.

– Тайный ход! Давайте быстрее, мадемуазель Мари, потом всё объясню!

– Маша, – плюхнувшись на колени и со всех сил надавив на неподатливый булыжник, поправила я, – просто Маша. И лучше на «ты».

– Терри! – В свою очередь, сообщил короткое имя призрак.

– Замётано! – просипела я.

Камень, наконец, утонул в кладке, с тихим скрипом провернулся кусок стены, и я кубарем покатилась куда-то в гулкую пыльную темноту.

После того как падение закончилось, а в нос ударил запах влаги и пыли, в голове невольно всплыли известные строки про маленький гробик и обглоданный череп. Я их даже продекламировала нараспев – уж очень они были к месту.

Лежала я, как покойница – на спине, чувствуя все «прелести» рюкзака, обнимая многострадальную гитару и таращась на низкий каменный свод. Зато не ушиблась и, невзирая на жёсткую встречу с полом, у меня ничего не болело. Это наводило на подозрение – а вдруг путешествие по коматозной реальности уже закончилось и я, наконец, того? Этого… Окончательно умерла?

Через пару секунд подозрение опровергли…

– Гробик? – голос новоявленного знакомого прозвучал удивлённо. – Мадемуазель Мари… мм-м… Маша, откуда такой пессимизм в столь юные годы?

Я шумно вздохнула и села. Прошлась пятернёй по резиновым иголкам, в которые превратились волосы, и больно прикусила язык, дабы не ответить на поставленный вопрос. Увы, но слова, которые на этом самом языке вертелись, были слишком далеки от любых приличий. Произнести их вслух не позволяло воспитание.

– Ладно, – так и не дождавшись ответа, сказал Терри. Его белёсая полупрозрачная фигура проявилась в нескольких шагах. – Если ты уже отдохнула, предлагаю продолжить путь.

– То есть мы ещё не пришли? – выдохнула удивлённо.

В ответ услышала:

– Конечно, нет.

Я приободрилась и плавно поднялась на ноги, а в следующую секунду пространство озарилось бледным желтоватым светом. Это немногочисленные развешенные по стенам факелы вспыхнули, и то, как всё произошло…

– Магия? – с подозрением спросила у призрака я.

– Что же ещё?

Быстро, чтобы не тратить времени, я огляделась и обнаружила, что спустилась сюда по длинной каменной горке, которая прямо сейчас медленно трансформировалась в ступени. Конструкция явно предполагала поездку на попе, но я же везучая – умудрилась скатиться кувырком.

Впрочем, и кости, и гитара остались целыми, поэтому сокрушаться я не стала, а покорно направилась за призрачным Терри. Путь занял всего ничего, буквально несколько минут, а потом тоннель оборвался, мы остановились у глухой каменной стены, и призрак сообщил:

– Правый угол, пятый камень сверху.

В этот раз я нажимала на булыжник осторожнее, ещё и голову опасливо в плечи втягивала. Только нового падения не произошло – кладка отодвинулась, открыв взгляду зияющую пустоту, в которой спустя несколько секунд тоже вспыхнули желтоватые светильники.

Терри пробрался в помещение первым и, обернувшись, махнул полупрозрачной конечностью.

– Заходи, – сказал он оптимистично, – не стесняйся.

Я приглашением воспользовалась и одновременно пришла к выводу, что жизнь всё же налаживается. Пусть в открывшемся помещении было столь же сыро и пыльно, как и в коридоре, но это однозначно лучше, чем пещера со слюдяными вставками или тем более клетка.

– Мм-м… Тут кто-то жил? – заметив и узкую кровать в углу, и комод, и большое, покрытое особо толстым слоем пыли зеркало, спросила я.

– Было дело, – отозвался призрак. – Но очень давно. Не бойся, хозяин не вернётся.

Последнего я как раз не опасалась – было очевидно, что комната свободна. Более того, в данный момент главная непонятность заключалась в другом. Как там Терри про Иван Иваныча сказал? Самый яркий образ, связанный с… коллегами?