– Нет, я в детдоме выросла.

– А, вон как… – старушка продолжила:

– Дарственную на дом, Варвара мне, почитай, перед смертью передала. И адресок твой тоже. Откуда он у неё был, одному богу известно. Ну а дальше ты и сама все знаешь. Написала я тебе письмо. Ждала приезда. Я ведь сразу тебя признала, как увидела. Больно ты похожа на Варвару лицом.

– У меня такой родинки над губой нет. И волосы светлее.

– Да, родинка её приметная была. И волосы, малость, темнее, когда не поседели ещё. А вот глаза, точь-в-точь, как у неё, зеленые в крапину.

Соня действительно отмечала удивительное свое сходство с прабабушкой, а рассказ Валентины Михайловны потряс молодую женщину до глубины души. Уже ночью, засыпая, девушка продолжала думать о произошедшем с нею, обо всех тех людях, которых она не знала, но, частью которых была. Она вспоминала лица с фотографий, пытаясь оживить их образы в своей фантазии. Сон, такой реальный, такой правдоподобный пришел неожиданно. Она стоит посреди богато обставленной комнаты. Перед нею мужчина. Он большой и сильный. Голос его густой, басовитый. Она знает – это её отец. Он смотрит на неё. В глазах бесконечная любовь и нежность. Он говорит:

– Дитя. Ты должна знать. В плохое время возвращайся всегда в родовое гнездо. Испокон веков эта земля спасала наш род от напастей. Она даёт нам силу. Помни дитя! Помни всегда!

Но вот декорации сменились. Она кружится в свадебном танце. Сердце её наполнено счастьем. Она любит! Она видит лицо молодого мужчины. Это он! Душа захлёбывается от чувств!

Она бежит. Происходит что-то страшное! Её мир разрушен! Никого нет. Страх. Это конец!?

Она едет на повозке набитой людьми. Они чужие, другие. Она знает, что должна стать такой, как они, затеряться среди них. Иначе смерть.

Она у стены дома. Там тайник. Маленькая шкатулка с детскими «сокровищами».

Она в лесу. Стена. Ладонь ложится на поверхность. Теплая и гладкая. Тёмный провал. Любопытство.

Снова лес. Она бежит. Погоня. Нужно добежать до Стены, там спасение. Люди с оружием гонятся за ней. Люди с оружием сходят с ума. Они видят трехголового пса – стража. Она знает, он не опасен. Он призрак, фантом. Люди не знают. Они стреляют и попадают друг в друга. Они в ужасе. Остался жив только один. Он без оружия и ранен. Она поможет ему выйти.

Теперь она в комнате. В руках маленькая шкатулка. Здесь её память о той, другой жизни. Надо спрятать. Где? Закопченная заслонка. Всё!

***

Утро выдалось чуть пасмурным. Они с Валентиной Михайловной шли смотреть дом доставшийся Соне в наследство. Он оказался небольшим, но довольно аккуратным. Три окошка на фасаде выкрашенные голубой, ещё сохранившей следы свежести, краской. Деревянные, видавшие виды ступеньки крыльца. Чуть скрипнувшая, крепко сколоченная дверь и молодая женщина оказывается… в собственном сне! Те же стены, стол – покрытый цветастой льняной скатертью, кровать, гипюровая накидушка на подушках, образ в углу, выбитые занавески и…выбеленная русская печка!

– Ну вот, Сонюшка, принимай наследство,– Валентина Михайловна обвела хозяйство рукой,– теперь, это твоё.

Позади, скрипнула дверь. В проёме показалась белобрысая голова.

– Баб Валь, тебя там пастух зовет.

– Что ему?

– А я знаю? – пацан утер рукой нос, – я только передал!

– Ты побудь пока тут, я сейчас, быстро.

Старушка вышла. Соня пулей подлетела к печке. Расцарапывая в кровь трясущиеся руки, она вынимала из печки дрова. Есть! В глубине что-то есть! Пальцы нащупали какой-то предмет, но она уже знала что увидит. Это была та самая шкатулка из сна. Быстро сунув находку в рюкзак, Соня вновь сложила дрова в печь и закрыла заслонку. Сердце её колотилось как бешенное. Нужно успокоиться. Закрыть глаза. Глубоко подышать.

Когда Валентина Михайловна вернулась, она застала Соню скромно сидящей на стуле.

– Ну что, пойдём или ещё побудешь?

– Пойдем тетя Валя. Что-то не по себе мне здесь.

– Пойдем милая, пойдем.

Улучив возможность остаться наедине, Соня открыла шкатулку. В шкатулке находилось несколько предметов, среди них: черный замшевый мешочек с пятью царскими монетами по десять рублей; ожерелье из морских ракушек, носовой платочек с вышитыми инициалами К.М., и фотография в тонкой, позолоченной рамке. Такие старинные фотографии, что находилась в шкатулке, Соня видела лишь однажды, в музее истории. С фото, на неё смотрели те же прабабкины глаза, что и из альбома Валентины Михайловны. Но какая разница в облике! Здесь, Варвара Прокопьевна выглядела не как крестьянка, а как аристократка. Кружевная блуза с широким рукавом «реглан» застегнутая на жемчужные пуговички до горла, длинная, завышенной талии юбка с турнюром; на голове изящная шляпка с плюмажем. Дополняли ансамбль маленький зонт и сумочка-кисет в нежных ручках. Рядом, чуть приобняв её за талию, стоял молодой, статный офицер из Сониного сна. Внизу фотографии имелась надпись на немецком:

«FotostudiovonElviraMunchen 1898»

«Странно, – подумала Соня, вглядываясь в фотографию,– прабабушка выглядит здесь лет на двадцать – двадцать пять. Но на фото 1936 года, она выглядит лет на тридцать!»

Мозг отказывался это понимать. По всем подсчетам выходило, что прабабка прожила не много, не мало, сто сорок пять – сто пятьдесят лет. Но такое не возможно! Или возможно? Тогда получается, что дочь свою, а Сонину бабушку, Варвара Прокопьевна родила в 80 лет! Ну, нет! Это просто нонсенс, чепуха!

«Здесь какая-то ошибка, – успокоила себя Соня. – А как же сон? Это как объяснить?».

Вопросы не заканчивались. Их просто становилось больше.

***

Проблем с продажей дома не возникло. Из вещей, что-то взяла Валентина Михайловна, что-то продали соседям, а что-то просто раздали в память о Варваре Прокопьевне.

Оформление бумаг на продажу дома заняло некоторое время. Для этого пришлось несколько раз съездить в райцентр. Городок оказался небольшой, но оживленный, с довольно чистыми улицами. Любопытство привело Соню к тому дому из сна, где был тайник. Найти его оказалось не сложно, это было единственное здание сохранившееся в целости ещё с царских времен. Фасад его, в стиле ампир, украшали колонны, пилястры и лепные карнизы. Здание, сейчас, было выкрашено в голубой цвет. Колонны и пилястры выбелены. Надпись на табличке гласила, что теперь здесь располагается Центр искусств. В Сонином сне дом был желто – горчичного цвета с белыми колоннами, а с обратной стороны находился сад.

Удивительно, сад был жив и даже ухожен. Соня, оглядываясь по сторонам, прошмыгнула за угол дома и прошла вдоль стены. Но тайник из сна найти не представлялись возможным. Дом был капитально отремонтирован.

***

В последнюю ночь перед отъездом, она долго не могла уснуть. Тревожила мысль – «не сделано что-то важное!». Эта же мысль не давала молодой женщине покоя и всё следующее утро. И когда она, попрощавшись с Валентиной Михайловной, зашла в автобус, её пронзила догадка, что же такого важного она не сделала.

В автобусе следующим рейсом Сычи – Александровское, через деревню Николаево, на момент прибытия в конечный пункт назначения оказалось на одну пассажирку меньше.

***

Лес был наполнен десятками звуков и казался совсем не опасным. Соня шла по наитию, импульсивно. Кожей, кончиками пальцев она почувствовала, как что-то изменилось вокруг. Лес стал гуще, деревья другие – выше, толще. Появились заросли папоротников. И… тишина. Только ветер гуляет в кронах.

Стена возникла неожиданно и была именно такая, какой Соня видела её во сне. Серый камень крупной кладки без единой трещины, выщерблины, тёплый и гладкий. Пять шагов. Поворот. Еще десять шагов. Поворот. В центре – арка. За нею ничего. Только чернильная тьма. Космос.

Соня обернулась. Недалеко белели кости человеческих скелетов. У одного меж рёбер торчит штык-нож. Жуткие картины из сна вновь обрели реальность.