– Да, пожалуй, Сигги взял лучшее от обоих родителей, – заметил Дрозд. – Даже если ему и не достались светлые волосы Эрики.

Он хотел потрепать Сига по голове, но тот отстранил его руку. Дрозд обратил все в смех.

– А я что-то не припомню, чтобы у Клайда или Эрики были зеленые глаза, – сказала вторая дама, присматриваясь внимательнее.

Отвернувшись, Сиг уставился на стену, увешанную фотографиями. Одни снимки были старыми: мирная жизнь на озере. Другие более свежие. На одном отец Сига стоял на крыше сожженного армейского джипа.

– Этот «Цельнометаллический броненосец» он подорвал самодельной гранатой, – объяснил Дрозд. – Сумасшедший парень взобрался на крышу и бросил ее в люк. После этого солдаты перестали присылать болотные беспилотники.

– Вместо них они прислали снайперов, – напомнил другой мужчина, коренастый белый тип с бритой головой и золотой серьгой в ухе. – Карательные отряды и вооруженное ополчение, набранное из деревенщины Висконсина. Твой отец, возвращаясь обратно, убил человек двадцать этих великих воинов.

– И не только, Холм, – добавил Дрозд. – Но тебе откуда это знать? Ты же проспал весь день.

– Я был в Вашингтоне, выбивал деньги, – возразил Холм. – Это Бенджи и Щитомордник участвовали в том налете.

Бенджи пожал плечами. У него были непокорные вьющиеся волосы, светло-коричневая кожа и буйные, густые усы. Щитомордник сидел рядом с ним, свирепый индеец с татуировкой на лице в виде сложного геометрического рисунка, который некоторые наносят, чтобы избежать опознания.

– Нас предали, дружище, – сказал Бенджи. – Долбаные ублюдки ждали нас на месте сбора. Если бы не твой папаша, малыш, меня бы сейчас здесь не было.

– Нас бы всех выселили, – сказал Дрозд. – Или отправили бы в тюрьму особо строгого режима.

– Скорее на Остров, – уточнил Щитомордник.

Дрозд кивнул, и появившееся в его безумных глазах одобрение сделало их еще более безумными.

– Чертов Клайд, – сказал Бенджи. – Это был чистой воды героизм.

– Определенно, ребята, героизм вы в ту ночь как раз и потеряли, – вставил еще один мужчина, сидевший спиной к остальным, развернув стул от стола. Белый, лет тридцати с лишним, короткие волосы и черная рабочая куртка.

– Спасибо за ценное замечание, Член, – огрызнулся Бенджи.

– А ведь это правда, – сказала женщина, сидящая за Бенджи. Индианка из племени оджибва, она была на пару лет старше Сига, на голове громоздились длинные черные волосы, заплетенные в тугие косички. Достав перочинный нож, она добавляла новые узоры к и без того уже затейливому орнаменту на деревянном прикладе старого автомата, лежащего у нее на коленях. – Мы должны были заниматься этим сами. Мы называем себя независимыми, но на самом деле работаем на Членов.

– Без нашей помощи, Бетти, вас всех уже переселили бы, – возразил Член. – Это мы добились того, чтобы вас оставили в покое. Дали вам насладиться своим маленьким ломтем свободной пограничной зоны. Так что иногда мы просто просим о небольшой помощи.

– Дик наш спонсор, – объяснила Сигу Бетти. – Только что прилетел из Вирджинии.

– Он сбит с толку, – рассмеялся Бенджи.

– Наверное, недоумеваешь, почему закрылось казино, – сказал Дрозд.

– Потому что сейчас зима, – сказал Бенджи.

– Потому что мы перешли к более совершенной модели бизнеса, – сказал Дрозд. – Революция!

– Ради прибыли, о чем он предпочитает умалчивать, – подняв брови, заметила Бетти.

– Но это не единственное, чем мы занимаемся, – возразил Бенджи. – У нас есть свои собственные корпорации и информационный центр.

– И еще банк, – добавил Дрозд. – Принадлежит племени и подчиняется нашим законам. Поэтому мы можем принимать деньги у людей…

– Отмывать деньги Члена, – вставила Бетти.

– И инвестировать их в корпорации, – продолжал Дрозд. – Получая прибыль. Это позволяет нам оплачивать наши работы.

– Все вы слишком много говорите, – заметил Дик.

– Мы занимаемся вербовкой, – сказал Дрозд. – Сиг, мы работаем над тем, чтобы освободить Канаду.

– Вооружаем людей, – добавил Бенджи. – Помогаем им помочь самим себе.

– Люди на первом месте, – сказал Дрозд. – Мы помогаем им добиться подлинной независимости, какая есть у нас.

– Какой первыми добились могавки, – сказала Бетти. – Они получили свою собственную страну.

– Размерами с небольшую ферму, – усмехнулся Бенджи. – Следующая будет намного больше. После чего мы переберемся туда. Там меньше загрязнение. Рыбалка по-прежнему хороша.

– Мы можем просто объединиться, – заметила Бетти. – Образовать архипелаг разных народов.

– Что? – спросил Бенджи.

– Сеть, – объяснила Бетти. – Свободных людей. Помогающая обмениваться свободной информацией. Расширяющаяся. Мы возвратим наши земли, вернем их в первозданное состояние.

Сиг заметил, как Холм, тот, что лысый, посмотрел на Дика, в костюме.

– Наверное, ты и так все это знаешь, побывав везде, – сказал Дрозд.

Сиг видел лагерь к северо-западу от Флин-Флона и натыкался на следы боев. Он не знал, что это такое, и старался держаться подальше.

– Все началось просто с тайного перевода через границу тех, кто хотел покинуть Штаты, – сказал Дрозд. – Затем Дик и его ребята сказали, как мы можем помочь им переправлять груз нашим братьям по ту сторону.

– И доставлять обратно особенный товар, – добавила Бетти. – Ты должен присоединиться к нам!

– А им-то от этого какой прок? – спросил Сиг, указывая на Дика и Холма.

– Вода, – объяснил Дрозд.

– Для шахт и заводов, – сказала Бетти. – А также для богатых ублюдков, подолгу принимающих душ.

– Не забывай поля для гольфа, – со смехом вставил Дик. – Мы хорошо платим. И покупаем права на разработку.

– Он может пойти с нами? – спросила Бетти у Дика. – Я дам тебе отдохнуть целую неделю.

– Месяц, договорились? И мы дадим ему попробовать, – сказал Дик. – Но он должен понимать, что в этом ремесле есть свои правила. Которые нужно выполнять, если хочешь остаться в живых. Осторожность, честность, преданность. Не болтать, не красть, не обманывать нас. Никаких дел на стороне, о которых мы ничего знаем.

– Мне он кажется надежным, – вмешался Бенджи. – Определенно, с тем, чтобы держать язык за зубами, у него все в порядке.

– Я покажу ему, что к чему, – улыбнулась Бетти. – И он откроется.

Они отправились прогуляться вдоль берега.

Когда Сиг обратил внимание на то, как же здесь тихо, ему объяснили, что всех водоплавающих птиц истребили гербициды, которые бросили в воду в попытке уничтожить сорняки, бурно разросшиеся за последние необычайно теплые года. Сиг посмотрел на воду, чернеющую за кромкой льда, гадая, осталась ли какая-нибудь рыба в ее неподвижных глубинах.

Тут появилась группа подростков, которые начали носиться по льду на квадроциклах с шипованной резиной, производя такой шум, какой бывает на автодроме, и Бетти с Сигом вернулись обратно в лес.

Они поговорили о тех ребятах, которых Сиг помнил по своему детству, перечисляя тех из них, кого уже не было в живых. Бетти спросила у Сига о том, как погибла его мама, после чего захотела узнать, хочет ли он из-за этого убивать больше полицейских. Сиг ответил, что теперь все совсем иначе.

Бетти спросила, правда ли отец Сига был мексиканец, и Сиг рассказал о том, как его дед, отец Клайда, служил в армии и вернулся из Тихуаны с женой. Оба они умерли еще до того, как Сиг появился на свет. Бетти назвала его настоящим дворнягой.

По пути Сиг подробно расспрашивал о переходах через границу. Бетти открыла ему большую тайну. То, что она, Дрозд и Бенджи нашли приработок на стороне. Добывать секретную информацию и продавать ее подпольным ячейкам. Сиг спросил, как тайно переправлять информацию. Бетти ответила, что все зависит от того, какую именно информацию.

Сиг спросил у Бетти, что было вырезано на прикладе ее автомата. Она называла его «калашников» – по ее словам, так звали человека, который его создал, и еще ей очень нравилось, как звучит это название. На прикладе были вырезаны изображения животных, на которых Бетти охотилась с этим автоматом, а также воображаемые животные, олицетворяющие ее погибших друзей. Бетти сказала, что резьбе по дереву ее научил дедушка, и, когда они вернулись в ее домик, она показала особый нож для этого, а потом они полночи не спали, показывая друг другу свои шрамы, по большей части оставленные другими ножами.