– Мои подруги не фанатки «Звездных войн».

– Да ладно? Все любят «Звездные войны»! – возразил Гейб. – Сейчас вообще все всё любят. Мир населяют ботаники!

– Тебя злит, что другие люди тоже любят «Звездные войны»? Или тебе не нравится, что их любят люди вроде меня?

Гейб недовольно посмотрел на нее:

– Может быть.

– Если честно, – призналась Елена, – моим подругам нравятся «Звездные войны», и на выходных они непременно их посмотрят. Но они не такие убежденные фанаты, как я. У них не болит живот от любви к «Звездным войнам».

– Как от нее может болеть живот?

– Не знаю. Я просто очень-очень их люблю.

– Если что, я не пытался назвать тебя притворщицей, – заметил Гейб.

– А я и не говорила, что ты пытаешься.

– В смысле, я сам видел, что ты знаешь оригинальную трилогию от и до. Не то чтобы это важно, но ты точно ее знаешь.

– Я еще не определилась, не считать ли притворщиком тебя, – ответила Елена, расправляя рукава. Гейб засмеялся, и она была на девяносто процентов уверена, что его смех не был ехидным.

– Знаешь, что меня раздражает? – спросил Гейб чуть менее недовольно, но все равно с раздражением. – Я ведь ботаник, так? Это заметно. Классический такой ботаник. Я ненавижу спорт. Я знаю наизусть все песни, которые написал Weird Al. У меня редко получается найти общий язык с людьми. Я, наверно, буду работать программистом. Я знаю, что это стереотипы, но я действительно такой. Это правда я. Но сейчас ботаники входят в моду, и я больше не могу просто быть ботаником среди других ботаников – мне все время будут напоминать, кто я такой. Понимаешь?

– Ну почти, – ответила Елена.

– Ладно. Понимаешь, если я прихожу к брату на вечеринку футболистов и не разбираюсь в футболе, я ботаник. Если я иду на дискотеку с другом, и друг любит танцевать, а я даже не умею, и мне не нравится громкая музыка, я ботаник. Но, черт возьми, даже если я иду посмотреть экранизацию комикса, который я обожаю, и там целая куча народу, – я все равно ботаник. Казалось бы, уж в очереди на «Звездные войны» не должно быть такого подвоха… – вздохнул он, поводя рукой, совсем как Елена. – Черта с два даже в очереди я буду чувствовать себя изгоем. Черта с два мне придется четыре дня сидеть рядом с… с популярной девчонкой!

– Хватит, – попросила Елена, – никакая я не популярная!

– Да ладно тебе.

Елена подняла указательный палец:

– Наверно, тут надо сказать, что очередь на «Звездные войны» открыта для всех, вне зависимости от их навыков общения. Но, черт возьми, я вообще-то тоже ботаник! И я встала в очередь, чтобы спокойно пообщаться с людьми, которым будет плевать, насколько неловко я себя чувствую где угодно еще.

– Не верю! – закатил глаза Гейб.

– Это правда.

– У тебя есть подруги. У тебя есть стайка. Ты ходишь по коридорам с таким видом, как будто ты королева.

– Кажется, ты перепутал меня с героиней «Дрянных девчонок», – заметила Елена. – И только не говори мне, что у тебя нет друзей в школе. Или, может быть, их отпугивает твое молчание и надутые щечки?

– У меня есть друзья, – ответил Гейб. – Дело не в этом.

– Значит, у тебя друзья, а у меня, по-твоему, стайка.

– Уверен, так и есть.

– Кажется, ты проецируешь на меня свои явные проблемы с девушками, – предположила Елена. Гейб снова закатил глаза:

– Кажется, ты упоминала, что не умеешь разговаривать с людьми. Со мной ты почему-то разговариваешь безо всяких проблем.

– Знаешь, у меня куча проблем от разговора с тобой!

– Тогда хватит со мной разговаривать!

Гейб серьезно разозлился? Непонятно. А она сама? Тоже непонятно… Да. Да, Елена была в ярости. Кто Гейб вообще такой, чтобы так ее оценивать? Он ее не знает. И даже не пытается дать ей шанс, хотя она последние тридцать шесть часов только и делала, что давала шансы ему.

– Как бы там ни было, – сказала она, не глядя на него, – с тех пор, как я встала в очередь, я ни разу не подумала: «Ого, Гейб настоящий ботаник». – Гейб молчал. Елена заерзала, поплотнее закуталась в спальный мешок и засучила ногами: – Бли-и-и-ин!

– Я тебя понял, – ответил Гейб. – Ты считаешь меня кретином.

– Нет. В смысле, да, но нет – мне просто снова надо в туалет.

– Ты только что пописала!

– Да, но что я могу сделать? Иногда мне надо несколько раз подряд.

– Потерпеть не можешь?

– Нет!

Гейб вздохнул и поднялся на ноги:

– Ладно, пойдем к мусорке.

– Я уже выкинула стакан! – вспомнила Елена.

– У тебя есть бутылка с горячей водой.

– Ну уж нет!

Гейб задумчиво прищелкнул языком. Елена начала перерывать рюкзак. Кажется, там были только пакеты.

– Ага! – воскликнул Гейб. Он сунул руку под ее спальник и вытащил оттуда стакан из «Старбакса». – Идеально! – заявил он. – Уже подписано твоим именем.

Они вылезли из спальников и снова побрели на задворки театра. На второй раз это было не менее унизительно.

– Я точно дам тебе кличку, – сказал Гейб, когда они вернулись.

Елена залезла в спальник; невероятный стыд перевешивала невероятная усталость: может, сейчас ей наконец-то удастся поспать.

– Я родилась не в то время, – протянула она. – И не в том климате. Сейчас должен был быть 1983 год, и я должна была сидеть перед Китайским театром Манна в Голливуде, Калифорния.

– Перед китайским театром сейчас тоже сидят, – ответил Гейб. – Трой говорит, что все мы – одна большая очередь.

– Я, наверно, и в ней последняя, – вздохнула Елена, откатилась от Гейба и заснула.

========== Среда, 16 декабря 2015 ==========

– Сила пробуждается! – заорал Трой. Елена натянула шапку на глаза. – Елена, вставай, мы надеемся, что ты принесешь нам еще кофе.

– Потому что я женщина?

– Нет, потому что тебе, небось, опять надо в туалет! – ответил Гейб. Ей правда было надо.

– Ладно, чего вам принести?

Двадцать минут спустя Елена стояла в «Старбаксе» и рассматривала свое отражение в зеркале. По ней потихоньку становилось видно, что она ночует на улице и умывается в туалете кофейни. Когда она зашла в «Старбакс», рядом с ним сидел настоящий бомж, и Елена почувствовала себя ненормальной, потому что жила так же по доброй воле (ладно бы ей еще нравилось!). Она сказала баристе, что сегодня их зовут Таркин, Вирс и Оззель.

– Перешла на темную сторону? – спросил Трой, принимая стакан.

– Есть немножко, – отозвалась Елена, плюхаясь на землю. – Страх, злость, ненависть, страдания…

– Осталось немного! – ответил Трой. – Один день. Всего один день! Поверить не могу, что мы десять лет этого ждали! Хотя, если честно, я уже и не думал, что этот день однажды наступит… Подумать только, настоящие сиквелы!

– Какой ваш любимый фильм из «Звездных войн»? – спросил, как ни странно, Гейб. Елена пристально поглядела на него.

– С таким же успехом можно было спросить, какого ребенка я люблю больше других, – ответил Трой.

– У вас есть дети? – удивилась Елена.

– Я для примера сказал, – Трой тяжело вздохнул. – Сложный вопрос, очень сложный. Думаю, мне придется назвать «Империя наносит ответный удар».

Следующие полчаса Трой пытался обосновать свой выбор. Он несколько раз хотел поменять ответ, но снова и снова возвращался на Хот.

– А у тебя какой, Елена? – наконец спросил Гейб. Она нахмурилась. Что-то здесь было нечисто.

– «Империя», – ответила Елена. – По всем тем же причинам, что и у Троя. Ну и еще из-за поцелуев. А твой?

– У меня – шестая часть, – ответил Гейб.

– «Джедай»? – уточнила Елена. Он кивнул.

– Серьезный выбор, – согласился Трой. – Очень серьезный.

Гейб не стал объяснять подробнее, а вместо этого снова спросил Елену:

– А какой фильм тебе нравится меньше всего?

– Почему я первая?

– Хочешь – поменяемся, – ответил Гейб. Елена обеими руками сжала стакан с кофе:

– Нет, все в порядке. «Джедай». Он все еще безумно мне нравится, но… но это так.