– Пойдёшь вечером гулять? – каждый раз спрашивал он и вроде как ждал ответа.

Я, если честно, очень сильно хотела сходить с ним погулять. Даже пугалась, как сильно. Но… не могла. В горле словно ком стоял и не давал согласиться. Всё, что выходило – глупо краснеть да глаза отводить.

Его друзья были не такие смелые и, чего уж скрывать, совсем не такие красивые, но оттого, что они стояли рядом и слушали, я молчала ещё крепче.

Так они и ходили, даже других покупателей не смущались, подмигивали всё да подшучивали. Я уж и не знала, куда от стыда деваться, думала, хоть бы он перестал ходить, хоть на день-два отдых взял.

Не тут-то было.

Однажды Огний пришёл один, да и в лавке больше никого не оказалось. Привычно поздоровался и попросил верёвки пеньковой отмотать три сажени. Верёвка, скрученная в моток, под прилавком стоит, даже отходить не надо.

Когда я за ней наклонилась, моих волос что-то коснулось. После того случая с чудовищем в лесу я боюсь нежданных касаний, каждый раз первым делом думаю – вот оно, нападает, сейчас сожрёт!

Но это Огний держал в пальцах прядь моих волос. А мне казалось, что он меня спеленал невидимыми нитями и шевелиться не давал, только кровь к лицу прилила.

– Пойдём вечером гулять? – тихо просил Огний, улыбаясь так, что белоснежные зубы сверкали как самый сладкий сахар. Пахло от него свежим хлебом. – Чего молчишь? Тогда я сам отвечу – да, пойдём. Жду тебя в конце вашей улицы, когда стемнеет. Обязательно приходи, слышала?

Он отодвинулся, сунул руки в карманы и, довольно улыбаясь, ушёл. А моё сердце билось, трепетало, как рыба на берегу.

– Чего опять этому паршивцу надо было?

Из коридора, что ведёт в дом, показалась Глаша с корзиной стираного белья.

– За бечёвкой пришёл, – пролепетал кто-то неуверенный моим голосом.

– Ага, как же, – надо же, взгляд у нашей хозяйки, что у змеи, которая пасть разевает, чтобы ядовитые зубы показать. – За бечёвкой! Ха! Ты, милая, не слушай его, мало он что ли девок в Вишнянках перепортил! Он же сын самого главы местной охраны, первый парень на деревне! С колыбели общий любимец, глазки строит, что дышит. Такой девку навроде тебя легче лёгкого вокруг пальца обведёт. Хоть бы женился скорее, вроде осенью уже свадьба. Женится – девки, глядишь, отвадятся, кто поумней. Ну, а дурам закон не писан.

– У Огния? С кем свадьба?

Хорошо, что я сидела, иначе неловко бы вышло, свались я на месте, как подкошенный сноп.

– А, ты ж не здешняя. Наверное, потому и краснеешь так? Неужто понравился? – говорила Глаша, перетряхивая бельё. – Паразит этакий! А то я не знаю, чего он сюда ходить повадился! Смотри, оставит, как пекарку, с пузом и дорогу забудет. На дочери торговца он женится, на Анне, за ней самое богатое приданое, да и сама ничего, гордая разве что больно.

Раньше и у меня было приданое… И думаю, побольше, чем у дочери торговца в приграничном городе. Мой дед приближённым Великого Князя был, так что мои дети могли бы претендовать даже на титул. Если бы всё сложилось иначе…

– Так что смотри, Ожега, не слушай соловья этого залётного!

Глаша ругалась вроде бы сердито, но смотрела серьёзно, с жалостью. Покачала головой:

– Куда тебе ещё, дитё-безотцовщина? Сама не устроена, да и сестра у тебя.

– Я не собираюсь! – щёки снова вспыхнули, верно, вторым слоем, а то и десятым.

– Да, да, все так говорят! – Глаша крякнула и отмахнулась. – Смотри, я предупредила, дальше дело твоё!

Весь день меня словно в печи жарили да сушили. Хотелось пойти. Страшно было идти. Знаю я, как сплетни по селу расходятся – люди постараются, так и белое очернят, раз плюнуть! Вдруг я ему и правда нравлюсь? И пекарка пузо от другого нагуляла, а на Огния от стыда или злости свалила? И болтают про него, потому что завидуют красоте да положению? Про нас с Малинкой тоже много чего болтали. И жениться, может, он и не собирается, а родители его мало ли какие планы строят и о том на каждом углу говорят?

А иначе взглянуть… вдруг правда? Достаток в семье важен, а гулять брак ещё никому не мешал. С чего бы ему богатое приданое на меня, безденежную, менять, да ещё с сестрой на привязи? Чужачки без роду, без племени? Что во мне такого особого? Красота? У многих красота есть, у меня разве что глаза странные, словно лисьи, да волосы гладкие и пёстрые. Нос маленький и слишком острый. В остальном мало чем от других девок отличаюсь, сестра и та, на мой взгляд, краше. Глаза у Малинки огромные и словно золотые, а волосы, если распустить, как волна шёлковая. Носик такой маленький и аккуратный, что будь я людоедкой, с него бы и начала.

В общем, есть и красивее меня!

Обедали мы с Малинкой в своей комнате, там тише и уютней, чем в зале у кухни, где постояльцы едят. Ну, я ей всё и выложила, не стерпела – и про приглашение, и про сомнения свои.

– Конечно, иди! – ни секунды не думая, воскликнула сестра. – Чего ты сплетни слушаешь? Я же знаю, в тебя можно влюбиться, да так крепко, что до конца жизни других не увидишь! А деньги – ну что деньги? И без них жить можно.

– Так ты сестра, не считается.

– Ха! Смотри, будешь трусить, упустишь счастье своё. Забыла, что Ототень говорил? Путь через лес приведёт к твоей судьбе. Это Огний и есть!

– С чего ты взяла?

– Ну, он тебе нравится?

– Ну… да.

– Ха, как ты краснеешь, аж пар из ушей валит.

– Не придумывай, ничего не валит!

– Ладно. Но всё равно иди. Если бы… если бы меня Всеволод пригласил – я бы никого не слушала! Да я бы на край света за ним тотчас пошла!

– Так то ты.

Малинка надула губы.

– Не дуйся. В шестнадцать я Василю тоже поверила. Но с тех пор подросла и поумнела. Так что не смотри букой! Не хочу я тебя обидеть. Просто знаю – и ты подрастёшь и поумнеешь. И это несладко.

– Да ты просто ходячая древность! – ахнула Малинка, хватая себя за щёки и мотая головой, притворяясь изумлённой. – Мудрая, аж трясёшься! Из твоих уст одна истина льётся! Чего тогда спрашиваешь вообще сестру?

– Просто мысли вслух.

Снова огрызаюсь. И правда, зачем мне её спрашивать? Самой нужно решать.

Вот, к примеру, чтобы я сказала… Малинке, если бы она с Огнием на свидание собралась? А я уже слышала бы про него всякое. Что бы сказала?

Нет, не знаю. Я вообще не знаю, смогу ли когда Малинку на свидание отпустить. С кем угодно!

А она вот может…

В общем, чего юлить, на встречу я пошла.

Вишнянки в темноте выглядели совсем иначе. Запах дорожной пыли сменился цветочным ароматом цветущих в садах яблонь и черемухи, по вечерам в сто раз более сладким. Вишни уже отцвели, но дорогу всё равно будто облако пушистое обнимало. Месяц поднимался всё выше, в безоблачном небе сверкали волшебные яркие звёзды. Как будто в другое место попала, из тех, про которые сказки сказывают.

Огний должен ждать в конце улицы. Днём она почему-то не была такой длинной.

Я будто летела, или мне казалось, что я стала лёгкой, как пёрышко, которое любовь в спину сильнее ветра толкает.

А что если… Тут пёрышко превратилось в камень и ноги опустились на землю. Что если отчим нас с Малинкой найдёт и про Огния узнает? Что с ним сделают?

Могу ли я на себя такую вину брать? Может, стоит остановиться прямо сейчас и развернуться обратно? Но так хочется хоть разок сходить погулять с парнем! Я ведь никогда, никогда ни с кем не гуляла! Те несколько разговоров с Василём белым днём, когда люди неподалёку, вот и вся моя история.

Ещё не известно, найдут ли нас отчима приспешники. Да и Огний… может, если до дела дойдёт, сумеет за себя постоять? На вид так он и быка на лопатки способен уложить и не взмокнуть.

И потом, это и после можно решить, завтра утром! Я же не замуж выхожу, а всего-то по Вишнянкам пройдусь.

И ноги снова радостно понесли меня по дороге.

Огния пришлось ждать. Наверное, я поспешила и пришла рано, он же сказал – как стемнеет, а ещё только сумерки.

Буду ждать. Правда, вокруг черёмухи столько, что аромат просто душит, а в глазах рябит от белых пятен.