Йозеф спохватился. Он ведь совсем забыл рассказать о себе. В голове пронеслись воспоминания о его работе в международной лаборатории свойств пространства.
"Гиперпространственный ходок из другого мира, - передало существо. - Понятно. У тебя есть гиперпотоки?"
Не успел Йозеф подумать, что такое гиперпотоки, как в его голове стали проноситься формулы и он узнал систему расчётов пропускания больших потоков информации через главный кристалл.
"Понятно, - ответило существо. - Жалко, что нет"
Повисла пауза. Существо с вытянутой нитью в виде пентаграммы всё ещё висело напротив. Йозеф Гинзбург вспомнил, что он здесь из-за гибели Оланда, и, поняв, что существо должно бы уже прочитать его мысли, сформулировал вопрос:
"Тебе что-нибудь известно об этом?"
Существо втянуло нить с пентограммой и стало удаляться от зонда номер шесть. Йозеф почувствовал, что ментальный контакт прервался. Ну уж нет, он не позволит этому существу оставить его без ответов. Учёный взялся за джойстик, повёл аппарат вслед за существом. Существо вылетело из-под арки, зонд не отставал. И тут существо исчезло в яркой вспышке.
"Оно телепортировалось", - подумал Йозеф Гинзбург.
***
- Не советую тебе так сразу болтать об этом, пока не получишь достаточно подтверждений своей гипотезы, - Исаак Гольдман, давний друг и соратник Йозефа беседовал с ним в комнате отдыха. У стен комнаты было расставлено несколько разноцветных диванов, в центре присутствовали стол для пинг-понга и бильярдный стол, в углу располагался небольшой столик, за которым герои стоя пили посредственный кофе, налитый аппаратом у противоположенной стены. - В лучшем случае психиатр отстранит тебя от работы с оборудованием, а в худшем окажешься подопытным в лаборатории психотроники.
- Но если это контакт, это меняет всю концепцию программы. Надо подключать политиков из совета и других официальных лиц, которые должны будут вести переговоры с другой расой.
- Я ещё раз тебе повторяю. У тебя нет доказательств, ментальный контакт должны зафиксировать специальные приборы, а космоскоп такими не оснащён. Мало ли как реагируют существа гипер-миров на зонд. Ты должен доказать, что мысли возникли у тебя в голове не спонтанно и не под действием аномалий гиперпространства, а что это было целенаправленным воздействием существа. А сейчас ты этого доказать не можешь.
Йозеф отхлебнул ещё немного кофе. Исаак последовал его примеру.
- Слушай, Ися, - вновь заговорил Йозеф, - ты же недавно показывал мне гиперпространственный глушитель связи. Как, твой прототип усовершенствован?
- Я откалибровал часть систем, поставил рутениевую атомную батарею. Теперь ГГС может работать годами. Ты тоже подумал, что это отличная защита от вспышек...
- И, если бы Оланд пользовался твоим прототипом, он бы сейчас был жив. Да, я тоже думал об этом. Я планирую провести ряд тестов с гипер-пробоями, чтобы точнее установить параметры той чёртовой вспышки. Вот, думаю, твой прибор мне хорошо так может пригодиться.
- Бери, если хочешь. - Сказал Исаак после очередного глотка. - Я сейчас работаю над вторым прототипом, а если оригинал тебе нужен для исследований, пожалуйста, пользуйся, не стесняйся.
Йозеф посмотрел на часы, залпом допил кофе.
- Спасибо, Ися, на тебя всегда можно положиться. Мне пора. Увидимся завтра.
- Счастливо.
Гинзбург вышел из комнаты отдыха и направился извилистыми проходами к своему кабинету, чтобы подвести итоги дня и написать отчёт. Всё-таки генерал Скилз захочет выяснить, как выполняется его приказ. По дороге Йозеф обратил внимание, что дверь в кабинет покойного доктора Оланда приоткрыта. Йозеф думал, что дверь должны уже были бы опечатать следователи, но, по-видимому грозный генерал то ли не нашёл ещё надёжных следователей, то ли боится направить следственную группу в лабораторию, опасаясь лишних проблем с кураторами. Йозеф остановился, печально посмотрел на дверь кабинета покойного начальника, немного помялся, затем виновато взялся за ручку и потянул на себя.
Стены кабинета были отделаны строительным пластиком, неоновый светильник не горел, однако было видно, что на довольно далеко отодвинутом от стола с компьютером потрёпанном временем кожаном кресле лежала коричневая тонкая книжица с ламинированной обложкой. В свете коридорных светодиодных ламп на обложке виднелась надпись чёрными фигурными буквами с завитушками. Учёный прочитал: "Личный дневник".
Йозеф огляделся. В коридоре никого не было. Бывший подчинённый Оланда быстро взял дневник, спрятал под одеждой и, опустив глаза, отправился дальше.
***
Будничное написание отчёта о проделанной работе, проход через контрольно-пропускной пункт с бронированной дверью, долгая дорога на автомобили с личным водителем до своей квартиры в Гамбурге, привычная заправка автокормилки для кота, ужин из полуфабрикатов, разогретый в новенькой индукционной печи. Только после всего этого Йозеф, сидя в кресле-качалке рядом со столом с антикварной абажурной лампой, позволил себе открыть дневник Оланда. Открыл, полистал и внезапно как завороженный надолго вперил взгляд в одно единственное подчёркнутое дважды слово. "АРХОНЭТ".
Учёный сначала просто не поверил своим глазам. "Архонет" - слово, которое мысленно передало ему существо из гипер-мира. Это могло означать самое худшее. Хотя оставалась надежда, что это всего лишь совпадение. Учёный прочитал следующую запись:
"август, 27. Мне всё не дают покоя идеи отказа от гиперпространственных перемещений. Военным гиперсвязь нужна для связи в войсках и сканирования территории противника. Но что будет, если мы шагнём в гипер-мир? Есть информация, которую я не могу доверить даже дневнику..."
Теперь Йозеф вчитывался в каждую запись.
"август, 30. Гиперпространство - не единственное возможное место нашего расширения и развития. Мы можем исследовать космос, покорять межзвёздное пространство, создавать колонии на других планетах. Но, если мы откажемся от порталов, появятся те, кого тяга к открытиям будет ставить в конфликт с существующим порядком вещей, устройством жизни. И тогда либо они с подвергнут общество к переменам, либо общество будет подавлять порывы их личностей своей тоталитарной системой. Оба варианта неприемлемы".
