– Крохотный. Это ж баронство. Причём одно из самых мелких в королевстве. А не герцогство какое-нибудь или столица. Говорят, столица столь огромна, что от западных ворот до восточных пешком идти целый день. У нас наверное и четверти часа не понадобится.
Наступило молчание. Фея призадумалась, чему-то улыбаясь слегка.
– Ладно, семь дней. Мой дар тебе. По-моему достойная награда.
– Тебя наверное родня уж потеряла. Возвращайся домой, – посоветовал юноша настойчиво.
– Я так решила и я этого хочу, – безапелляционно заявила фея. – Ты ради меня пошёл на большую жертву. Пожалел, отпустил. А это даже не жертва. Просто дар. Заодно ваш мир посмотрю, ваш городок, я же не была у вас никогда. Пойми, у фей тоже есть чувства. Я буду переживать, если ничего не сделаю. А так всем будет хорошо. Не упрямься. К тому же ты добрый, не станешь же ты выпроваживать меня силой. А сама я не уйду.
– Ну как хочешь, – сдался юноша. – Если передумаешь, я плохого не подумаю. В любой момент, как наскучит, можешь уходить.
– Вот и славно, – улыбнулась фея.
– Фей зверь не трогает, да? – спросил юноша. – А то ведь опасно тут у нас бывает.
– Напугать меня хочешь? – усмехнулась фея. – Фею зверь никогда не тронет. Сам-то ты как? Не боишься? Быть здесь совсем один.
– Боюсь конечно. Но я ж из деревни. Мы, деревенские, знаем, как в лесу себя беречь. Волк нам враг только когда голодно, зверья нет. Сейчас, слава богу, его полно. Медведь тоже просто так не будет нападать, соблюдай осторожность, проявляй к нему уважение, избегай медведиц с медвежатами, и тебе особо ничего не грозит. Рысь поопаснее будет, но их тут мало, в древнем лесу. Просто если увидишь рысью тропу, надо быстро уйти в другую сторону. Ну и мы носим с собой грязь с нашего болота. Рысь её запаха не любит. А нечисти тут вроде не водится.
– Ты смелый, – уважительно заметила фея.
– Вот уж нет, – засмеялся юноша. – Сколько раз вздрагивал и потом холодным покрывался, как ветка хрустнет за спиной. Не сосчитаешь. Просто никуда не денешься. Без леса не проживёшь.
Он помешал варево в котелке, оценивающе принюхался.
– Ну, готово, давай есть, коли не побрезгуешь. Не знаю, понравится тебе или нет. Только ложка одна, придётся по очереди. Феи вообще едят человеческую еду?
– Ну конечно. А то как бы мы тут у вас выживали, когда нас ловят. В плане питания мы во многом схожи с вами, насколько мне известно. Не во всём, но во многом. Только я не хочу кушать мёртвых животных. Мы никого не убиваем. Я могу, если придётся, но я расстроюсь. Буду горевать очень. Тут есть мёртвые животные?
– Немного мяса сушёного добавил, – с сожалением сообщил он. – Но там его мало, правда.
– Я пока не хочу кушать, – вежливо сказала фея.
– А будешь лепёшку? – предложил юноша с надеждой. – Только она чёрствая немного. Неделю ей уже.
– Ты умеешь уговаривать, – засмеялась фея. – Я попробую… твою чёрствую лепёшку. Отродясь таких изысканных яств не пробовала. Даже интересно.
Он торопливо порылся в сумке, достал оттуда тряпицу, аккуратно развернул, вынул кусок старой лепёшки.
– Держи.
– Благодарю, – с достоинством произнесла фея. – Последняя?
Она посмотрела на пустую тряпицу.
– Ну, есть ещё мясо сушёное, и всё. Прям не знаю, чем тебя кормить буду целую неделю.
– Не переживай, – беззаботно успокоила его фея. – В конце концов, не умру же я с голоду. Договором мы не связаны. Стану умирать, просто вернусь домой.
– Ну да, – кивнул юноша.
Фея принялась неспешно грызть лепёшку, откусывая по малюсенькому кусочку. Кажется, давалась ей эта трапеза нелегко. Юноша попробовал похлёбку.
– Может всё же отведаешь? – предложил он осторожно. – Вроде ничего. Тут грибы, коренья, клубень лесного картофеля. И немного сушёного мяса. А то неловко одному.
– Я бы всё-таки не хотела. Кушать мёртвых животных, – попросила она.
– Как тебя звать-то хоть? – посмотрел на неё юноша.
– Наконец-то он спросил! – с добродушным укором сказала фея. – Лаланна. Можно Лэлэ – так меня мама и сестрички зовут. Или Лала – так папа, бывает, когда не сердится.
– А я Рун.
– Просто Рун? И всё? Так коротко? Или это сокращённо?
– Ну, я же тебе не аристократ какой. Это у них имена длинные да заковыристые. Порой и не выговоришь. У нашего барона имя знаешь какое? Энвордриано. Очумеешь произносить. Я Рун.
– Приятно познакомится, Рун, – с нарочитой вежливостью промолвила Лала.
– Мне тоже страх как приятно, Лаланна, – поведал Рун спокойно. – Не каждый день доводится встретить фею.
– Мог бы и на всю жизнь меня оставить, если бы захотел, – с улыбкой заметила Лала. – Отпускать никто не заставлял.
– Тут бы семь дней выдержать, – полушутя посетовал Рун.
Они неторопливо ели. Похлёбка наконец подостыла, и Рун, подняв котелок, просто выпил остатки и высыпал гущу в рот.
– Суровые у вас нравы, – проронила Лала.
– Почему? – с недоумением посмотрел он на неё.
– Я такого способа кушать ещё не видела. Из котелка прямо в рот. Всё сразу.
– Так быстрее, – пожал плечами Рун.
– С этим не поспоришь, – согласилась Лала.
Он тщательно затушил костёр.
– Ну что, пойдём? Или может ты всё же домой?
– Я с тобой, – уверенно заявила Лала.
– Тогда ступай следом… Лети следом. Только помни, меня-то звери могут и слопать. Поэтому старайся излишне не шуметь. Ладно?
– Я поняла, – кивнула Лала.
– У меня крылышки устали, – грустно пожаловалась Лала.
– Уже? – удивился Рун. – Давай отдохнём. Привал.
Он привычно присел прямо на землю. Лала перестала парить, критически осмотрела грязноватую лесную подстилку и осталась стоять на ногах. Рун с некоторым недоумением воззрился на неё, всё же сообразил, в чём дело, быстро поднялся, снял с себя куртку, постелил рядом.
– Вот, садись.
Лала с благодарностью посмотрела на него и грациозно опустилась в красивую позу, не забыв смерить его насмешливым взглядом, словно говоря: «оцени, как я хороша». Рун тоже снова сел.
– А если тебе то лететь, то идти, попеременно? – предложил он. – Час так, час так. А то как бы наше путешествие не затянулось.
– Думаешь феи много ходят, Рун? – улыбнулась Лала утомлённо. – Я устану уже через пять минут. Мои ножки не для ходьбы.
– Понятно.
– Рун, скажи. Феи тебе что, совсем не интересны? – Лала с укором уставилась на него.
– В каком смысле?
– Ну, в каком, в прямом. Идёшь, на меня ноль внимания, отвечаешь односложно, когда я тебя спрашиваю о чём-нибудь, а то и не отвечаешь совсем, словно не слышишь. Как-то грубовато с твоей стороны. Я же тут ради тебя.
– Мне это не надо вообще-то.
– Так ты нарочно это делаешь? Чтоб я ушла?
– Нет. Я привык один быть в лесу. Никто не отвлекал никогда. Давно уже. Тут ведь надо и под ноги смотреть – мало ли, яма какая или на змею, не дай бог, наступишь. Или за корень зацепишься и нос расквасишь. Это ты у нас с крыльями, тебе что в гору, что под гору, что корень, что змея. И потом, я эти места плохо знаю, тут практически не бывал раньше, приходится всё время высматривать, где какие ориентиры, мох на какую сторону. Чтоб не заплутать. Тропки звериные замечать. Приметы разные, а то вдруг круги начнём делать. Иду, соображаю, что да как, могу тебя и не услышать.
– Ясно.
– Ты-то похоже по лесам никогда не хаживала. Судя по беспечности.
– Я же тебе, Рун, не охотник и не дровосек. Феи по чащобам не лазают.
Рун понимающе кивнул.
– Заплутал я всё же слегка, Лаланна, – смущённо признался он со вздохом. – Хотел срезать путь, и вот, не пойму, кажется не туда вышли. Вернуться придётся назад немного.
– Ничего, Рун, давай вернёмся, коли надо.
– Да время жалко. И силы свои. Эх, есть тут ориентир хороший. Холм большой. Но отсюда не увидишь никак. На дерево что ли взобраться? Пожалуй взберусь, чтоб не возвращаться. А ты отдыхай пока.