Проблематика оперативной деятельности в области алхимического Герметизма и магического Герметизма как инициатических путей состоит в использовании non plus ultra[26] природной манифестации, кое есть знание себя (или сознание), понимаемое как напряжённость Первопринципа в порядке той же манифестации, с целью придти к осознанию себя в микрокосме ® осознанию себя как посредника, взаимодействующего с макрокосмом ® осознанию себя как мира (читай Универсума).

По этой причине Алхимия (как путь познания) и Магия (как путь силы) являются техниками жизни, превращающими её в Путь Единения, согласно канону, который известен как Герметизм и который, исторически, отсылает к категории текстов II и III вв., восходящей к греко-римскому Египту не позднее II в. до н. э., если не к ещё более древней египетской мысли.

Прежде, чем закончить этот дискурс, необходимо отметить следующее:

а) в Герметике Принцип в момент акта вселенской манифестации называется Телесма и понимается как «мысль», однако не как мысль мыслимая, но, если так можно сказать, мысль мыслящая, то есть как таковая она неопределима, неописуема, непознаваема, поскольку выступает в качестве принципа всякого определения, описания и познания. В целом, она обладает характеристиками Единого Поля, а точнее, их отсутствием в силу природы «физического вакуума»; она такова, что позволяет некоторым учёным придти в результате философских рассуждений к выводу, что «всё есть мысль». Следовательно, субстанция каждой вещи заключается в бытии мыслимой, в то время как первая и последняя среди мыслимых вещей есть Мир (включая Человека), что в конечном счёте представляет собой феномен проявления себя как иного… в Мысли.

Телесма в процессе действия называется Великим Магическим Агентом.

б) в Алхимии Принцип называется «Первоматерией Делания» (не путать с Materia Prima),[27] что есть в самом прямом и точном смысле «Хаос» (как его часто и нарекают), каковой находится также в глубинах человека, почему ещё зовётся Mysterium Magnum.[28] По-другому его именуют Меркурием, поскольку это энергия в действии (сила), из которой и посредством которой осуществляется материальная манифестация, когда материи присущ – под именем Гермеса – Интеллект и, таким образом, осознанность (то есть способность принимать информацию).

В Меркурии как принципе то, что есть в потенции, имеет продолжение в действии; иными словами, Меркурий как «Может» продолжается как «Есть». Вот почему в герметическом, алхимическом или магическом Weltanschauung точка назначения манифестации Принципа, итог Принципа в его проявлении, есть обретение сознания «Единого во Всём и Всего в Едином», что в ряду герметических образов представлено Уроборосом или змеёй, пожирающей собственный хвост. Этот символ имеет своего предшественника в египетской иконографии (см. сходное изображение змеи во втором сундуке гробницы Тутанхамона); такой же смысл заключается в символе змеи Мехен со многими кольцами (см. Книга Ам-Дуат, О Запредельном, или Книга Преисподней).

Существует также вариант данной фигуры из двух змей, которые соединяются ртами и хвостами в виде окружности, что является символом ссылки на самоё себя.

Термин «Алхимия» пришёл к нам из арабского языка; в нём al служит префиксом, в то время как слово kimiya может быть связано с древнегреческим корнем cheein[29] в значении «лить», от которого происходит ckymia;[30] однако в Греции существовала также форма chemia или chemeia,[31] поэтому остаётся всё же неясным, каким именно было исходное выражение – ckymia или chemeia.

С другой стороны, можно также установить связь слова kimiya с египетским km – глаголом, означающим «приводить к завершению», – или с древней (2000 лет до н. э.) версией kmjit, или, что вероятнее, с контаминацией chem (от kmt – «чёрный»). Действительно, египтяне называли долину Нила Кеми («чёрная») из-за тёмного цвета речного ила, который контрастировал с красным цветом пустыни (kashet); по этой причине они именовали себя Ремту Кеми, то есть «люди чёрной (земли)», чтобы отличаться от Хазетиу, кочевников пустыни.

Таким образом, слово «Алхимия» (где al является определённым артиклем) может означать «(доктрина и практика), что выводит из чёрной (земли)», то есть из Египта.

Хорошо известно, что в арабском языке вокабула kimiya первоначально использовалась недифференцированно для именования как субстанции, так и искусства, и лишь позднее его стали употреблять преимущественно во втором упомянутом смысле, предоставив синониму iksir обозначать субстанцию (откуда происходит «эликсир» – el iksir).

Тема алхимического эликсира отсылает к Роджеру Бэкону (XIII в.), францисканскому монаху, заключённому в тюрьму за свои занятия алхимией в Оксфорде. Ему мы обязаны идеей «продления жизни» – в рамках учения весьма эксцентричной, следует отметить, – в свою очередь, породившей понятие «эликсира долголетия», характерное для Алхимии XIV–XV вв.

Очень возможно, если и не вполне достоверно, что Бэкон (каковому приписывают авторство Speculum Alchimiae)[32] перенял эту идею у миссионеров, вернувшихся из стран Дальнего Востока. Те же столкнулись с ней в китайской спагирии, для последователей которой поиск «напитка бессмертия» (см. ней-дань)[33] был центральным мотивом учения; с другой стороны, в даосской доктрине упоминается «пилюля бессмертия», представляющая собой аналогичное «лекарство» в уплотнённом виде.

Говоря откровенно, столь многочисленные и разнородные упоминания оставляют открытым вопрос об этимологии и семантике слова «Алхимия», произношение которого, всё же, сомнений не вызывает: ударение должно падать на второй слог,[34] что подтверждают также Данте (см. «Ад», XXIX, 1191-120), д’Аннунцио, Панцини и др. Грубой ошибкой, однако, является использование прилагательного с корнем alchem-[35] вместо alchim-, то есть той формы, что происходит от слова «Алхимия». Это последнее, кстати, впервые было эксплицитно употреблено в тексте астролога IV в. Фирмика Матерна по отношению к «дому Сатурна», который благоприятен для занятий «наукой Алхимией». Однако, насколько мы можем судить, пионером в области Алхимии являлся грек Болос Мендесский (III–II вв. до н. э.), хотя к тому времени уже созрела соответствующая культурная почва и выкристаллизовались оперативные приёмы, что имело место в ходе протоистории, каковую можно рассматривать как процесс слияния следующих элементов:

а) постархаической греческой мысли (VII в. до н. э.), из которой берёт начало философия Гераклита, в определённом смысле и в определённых аспектах являющаяся предшественницей алхимической доктрины, сосредоточенной на источнике «единой субстанции». Кроме того, «лучшее», если так можно выразиться, в философии Гераклита несёт печать египетского влияния, и прежде всего это относится к философии возвращения;

б) религиозного восприятия (характерного для египетских жреческих школ, в особенности школ Гелиополя) божественного единства во множестве форм Творения, каковое, таким образом, как в человеке, так и в «материи» вообще, виделось живым и способным к трансформации, поскольку божество трансформировалось в материю и человека;