- Думаю, я смогу помочь отыскать их, - сказал я, поразмыслив.

Я решил, что так нам будет даже безопаснее. Пускай лучше бандиты лупят друг друга, чем мальчишки из милиции будут рисковать, сражаясь с такими головорезами.

- Это как это? - спросил, прищурившись, Кот.

- Я, пока нас везли, чувствовал, как менялась дорога, и примечал, как незадолго до приезда лесом запахло. Засек и то, сколько времени мы были в дороге. Места эти я хорошо знаю, меня же поэтому и послал сюда Крест.

- А откуда ты эти места так хорошо знаешь? - подозрительно поинтересовался один из сопровождавших Кота.

- Я здесь в археологических экспедициях много лет работал, все вдоль и поперек исходил и изъездил. Завтра схожу в музей, там у меня археолог знакомый работает, попрошу карту посмотреть, тогда, думаю, почти точно смогу указать место, где дедки окопались.

- Ну ладно, - проронил Кот, вставая. - Если на вас ещё раз эти борзые накатят, не ввязывайтесь, не базарьте. Это беспредельщики, отморозки. Порешат за мое удовольствие. Со всем соглашайтесь, клянитесь, мол не уехали потому, что просто не смогли через милицейские кордоны прорваться. Поняли?

Мы послушно закивали. Мы про этих дедов все поняли ещё той ночью, когда насмотрелись на обезглавленные трупы и изуродованного Хлюста.

- А зачем нам кто-то ещё нужен? - удивился один из провожатых Кота. Чего мы сами не сможет справиться с двумя стариками?

- Не сможем, - сказал, как отрезал, Кот, и вышел, не прощаясь.

Спали мы всю ночь в обнимку с оружием, но и это не дало нам полной уверенности и спокойствия. Утром встали помятые, злые, невыспавшиеся. Последние события совершенно выбили нас из колеи. Если и до этого мы жили на нервах, то теперь - вообще непонятно на чем. Манхэттен выглядел так, что краше только в гроб кладут. Мы почти не ели за завтраком, молча напились крепкого черного кофе, и я пошел в город.

На мое счастье, "жигуленок" Андрея, главного археолога, как всегда пыльный и потертый, стоял возле здания музея. Это означало, что сегодня один из тех редких дней, когда его хозяина можно застать на месте.

Так оно и оказалось. Андрей сидел в крохотном кабинетике и раскладывал на белом полотне какие-то черепки, в ему одному известном порядке. Все руководители экспедиций, с которыми я побывал в тех краях, говорили об Андрее, что он - археолог от Бога. А руководители у меня были весьма сведущие в этих делах люди. Андрей составлял карту курганов и дольменов этого района.

В последнее время ему приходилось особенно трудно. Ширилось вокруг строительство, осваивались новые участки земли, и, как следствие, сплошь и рядом нарушались законы об охране памятников археологии - курганов, которыми эта земля была буквально усеяна. Их просто срывали бульдозерами, во многих местах уже открыто валялись черепки глиняной посуды, которой пользовались наши предки. Нередко судьбу древнего кургана решали деньги, и многое строилось в обход главного археолога района.

Я тоже когда-то, вернее, совсем недавно, составлял карту. Только я составлял перспективную карту археологических находок. Толкнула меня на это одна из первых моих поездок в экспедицию. Возглавлял её старичок-чудак, такой, знаете, штучной работы старик, сейчас таких не выпускают. Он носился, словно ракета, энергией был заряжен так, что от него искры сыпались. От него можно было прикуривать. И, кроме всего прочего, он был полон всевозможными идеями, предположениями, гипотезами. Ревнительный поклонник пророчеств поэта Хлебникова, он говорил, размахивая руками, отчего у всех, кто в это время ужинал рядом с ним, вылетали из рук ложки и миски. Рассказывал, что все в этом мире имеет свои сцепления и связи. Все повторяется. Все имеет закономерность.

- И что, профессор, можно спрогнозировать даже археологические находки? - запальчиво наскакивал на него кто-то из молоденьких кандидатов.

- Конечно! - восклицал старичок, взмахивая ложкой, из которой вылетала каша и исчезала в неизвестном направлении у него за спиной. - Надо только кропотливо проанализировать поиски и находки в данном районе... - и он пускался в пространные объяснения.

- Тогда почему же вы, профессор, каждую весну отправляетесь в эти трудные экспедиции, которые далеко не всегда дают такие результаты, как хотелось бы? - спросил его кто-то под дружный смех.

- Видите ли, коллега, - вполне серьезно ответил профессор. - Та система, о которой я вам рассказал, крайне сложна, требует огромных исследовательских работ и скрупулезного анализа. У меня на такую деятельность, увы, уже нет времени. Но примерно таким методом была вскрыта в здешних краях известная гробница, коллекция находок которой обошла весь мир. Коллекция, известная как "Золото Скифов".

У костра раздался вздох удивления.

- Уверяю вас, дорогие коллеги, именно так и было, но человек, спрогнозировавший эту находку, к сожалению, трагически погиб. А потратил он на это, так сказать, предсказание, ни много ни мало, а восемь лет работы в архивах, сопоставляя факты и легенды, изучая результаты археологических экспедиций. Вот так-то, уважаемые...

- И что, профессор, каждый может заняться такими выкладками?

- Любой, у кого есть сила воли и готовность посвятить себя труду невидному, тихому, который может принести результаты только спустя многие и многие годы.

- А может, и не принести, - парировали у костра.

- Может, и не принести, - согласился профессор. - Наука, знаете ли, не спорт. Здесь не всегда выходишь обязательно на положительный результат. Но даже и отрицательный результат в науке - это тем не менее результат. Так что, дорогие мои, записывайте все, легенды, предположения, самые безумные гипотезы, зарисовывайте все, изучайте результаты работы других экспедиций... Вот вы, например, - он указал на меня, наверное, потому, что я сидел рядом. - Действуйте! И может быть, лет этак через надцать, станете знаменитым.

- Я же не археолог, профессор, - смутился я. - Я рабочий.

- Знаю, - пожал плечом профессор. - Ну и что? Вы же приехали сюда не за длинным рублем. Вы приехали, чтобы раскопать свою Трою, не так ли? И нечего смущаться! Я до седины мечтал о чем-то подобном, да и сейчас мечтаю. И это - прекрасно. Ради этого хочется жить.

- А если так и не раскопаешь Трою? - грустно усмехнулся парнишка в очках, сидевший напротив меня.

- Не скажите, юноша! - живо откликнулся старик. - Рано или поздно каждый её находит. Но есть ещё маленькая хитрость. Мало найти свою Трою, надо ещё суметь разглядеть её. Иногда она бывает крохотной и незаметной, но все равно это - ТРОЯ!

Именно с того разговора я и заболел археологией окончательно. Каждую весну уезжал в экспедицию. А осенью и зимой рылся в архивах, составлял карты, разбирал и переписывал записи местных преданий. И вот таким образом мне удалось составить карту перспективных захоронений в Краснодарском крае. Перспективных, разумеется, с точки зрения археологии. Как раз этим летом я собирался показать её для консультации руководителю раскопок, на которые собирался поехать. И вместо которых оказался пособником бандитов, зарабатывая себе их прощение и деньги на предполагаемую старость.

Обидно было признаваться себе в этом, но именно так и обстояли дела, и никак иначе...

Я смущенно помотал головой, отгоняя неуместные воспоминания, и обратился к Андрею:

- Все колдуешь? И что сие есть?

- А ты как думаешь? - ответил он вопросом, протягивая мне свою натруженную ладонь, на которой лежал маленький черепок.

- Я думаю, это крынка тети Кати, которую она случайно забросила на место твоих будущих раскопок, когда заметала с пола осколки. Я прав, Андрюша?

- Почти, - смеясь, ответил он. - Только эта самая тетя Катя жила так давно, что её и звать так не могли, потому что тогда не существовало такого имени в сих краях.