И только сейчас он посмотрел на меня, раза три поменявшись в лице.
— П-прости, — уже совершенно спокойно сказал он, и принялся за юбку, продолжая виновато смотреть. — Алина, прости, я не хотел, — мои губы сами поползли вниз, а нижняя так вообще выпятилась, и подбородок задрожал. — Не надо, — осторожно произносит каждое слово. — Всё хорошо, — на моих глазах появились слёзы. — Алина, — очень спокойно и медленно проговаривал слова, — не плачь. Прости. Только не плачь.
И зря он это вообще сказал. Я заплакала. Горько так, в три ручья. Потому что не выношу, когда на меня кричат!
Он бросил попытки с юбкой и прижал к себе.
На самом деле плакала не только из-за криков. Вся обида, что не вышла ещё днём, когда я застала Заара с Миланой, вся горечь от понимания, что он не только изменил, но и хотел убить меня — всё это выходило через слёзы сейчас.
Я плакала и плакала. Хотела остановиться, но, видимо, долго сидели все эти маленькие обиды, разочарования, разбившиеся надежды и мечты во мне, ожидая своего часа для выхода. На тот момент мне казалось, что никогда не смогу простить Заардана, и проклинала себя, что из всех мужчин Вселенной влюбилась именно в него. Он не просто использовал меня, но ещё и испортил мой и без того не самый лучший характер. Однако жизненный опыт с тёмным магом показал мне, что нужно выбирать теперь добрых и порядочных парней, которые любили бы и не причиняли душевной боли.
Машину качало от сильного ветра на улице. Но мне всё равно, как и на то, сколько сейчас времени, и что будет дальше со мной. Сейчас было просто плохо. Реветь навзрыд перестала, однако струйки слёз продолжали скатываться по щекам, одна из которых была прижата к обнаженной груди Ульва. Эгоистка. Сижу в чужой одежде, жалею себя, а он мёрзнет, наверное. В машине довольно жарко, даже уже для меня.
Отодвинулась от него, чтобы поблагодарить за спасение. Но что-то пошло не так. Смотрю на этого молодого мага, и понимаю, какой он хороший, милый, добрый. То, что надо для хороших девочек, но не для меня, потому что уже не заслуживаю этого звания, если учесть всё произошедшее с моим участием.
Он в свою очередь смотрел с каким-то блеском в глазах на мои губы. Наверное, ждёт, чтобы я сказала слова благодарности. Открыла рот. Говорю же, что-то пошло явно не так. Ульв, обхватив моё лицо своими ладонями, стал целовать, нежно-нежно, ласково, где-то даже неуверенно, его руки слегка подрагивали. Я отвечала на поцелуй, от которого ничего не чувствовала, но отвечала, потому что мне хотелось, чтобы меня любили, так сильно, как никогда до этого, чтобы сходили от меня с ума, чтобы… Чтобы помогли забыть того, кто так ранил сердце.
Прости меня за это, мой добрый Ульв. Как мне бы хотелось стать с тобой друзьями. Ходить вместе на концерты популярных и любимых рок-групп, сидеть всю ночь на крыше здания правительственных служб и разговаривать, болтая ногами, а затем с помощью магии, которой обучил меня именно ты, парить вместе над ночным городом Гильтэррой, как это было раньше во время наших встреч. Но ты так и не смог простить.
Каждые отношения нас чему-нибудь учат. Спасибо тебе, что научил меня спокойно относиться к тем вещам и событиям, которые мы не в силе изменить, улыбаться и смеяться, вместо того, чтобы плакать и жалеть себя, быть доброй и снисходительной там, где хотелось бы проявить жестокость. Спасибо, и прости. Я очень хотела полюбить именно тебя. Очень… Однако, нам были предначертаны разные дороги.
*
Анна нежилась в объятиях своего любимого мужчины, размышляя, что приятно находиться в его сильных, властных и таких умелых руках. Сама не поняла, как снова оказалась рядом с ним, хотя отчаянно старалась забыть и уйти навсегда. Она привстала и взглянула в эти родные тёмно-зелёные глаза, что внимательно изучали её из полуопущенных ресниц.
— Ты что-то хочешь мне сказать? — с надеждой в голосе спросила девушка, ожидая, что сегодня, в весенний женский праздник, он признается ей в любви, или хотя бы намекнёт хоть на какие-то чувства с его стороны.
Анне не нужны были никакие подарки и цветы, только бы услышать от него эти три заветных слова. В конце концов, должна же знать, что вернулась не зря и что теперь всё изменится.
— Твоя проницательность улучшается, — ответил Вальгард, продолжая держаться мнения, что этой женщине нельзя говорить о плохих новостях.
— У меня лучшие учителя, — кокетливо сказала она, едва коснувшись губами к мужской шее.
— Анна, — сел на кровати, перекладывая со своего тела девушку на кровать.
— Да? — голубые глаза загорелись интересом.
Мужчина непонимающе посмотрел на жрицу, что так странно себя ведёт. И в голову закрались мысли о её осведомлённости, а эта предельная нежность и ласковость всего лишь пыль в глаза. Затем самому себе усмехнувшись, продолжил:
— Не хочешь ли ты посетить мой замок?
— Хочу-у-у-у!!! — завизжала радостно девушка, обнимая широкие плечи Влада. — Это всё? — продолжала ожидающе смотреть на него.
— Не совсем, — зрачки глаз сузились, так как эта ситуация стала уже напрягать, и он не может понять, чего именно от него ждут. — Тогда отправляемся прямо сейчас.
— А почему так скоро? Что-то плохое произошло? — девушка отпрянула от него и легла на кровать, обиженно отвернувшись.
— Нет, — врал хранитель. — Хочу провести с тобой твои выходные в полном отдалении ото всех, чтобы никто не смог помешать, — говорил уже правду, встав с постели, направился к шкафу с одеждой.
Анна тайком наблюдала за тем, как красиво играют его мышцы при движении и не могла поверить в собственное безграничное счастье. Он делает её счастливой, однако, не отступит от своего, чтобы хотя бы по праздникам слышать, как сильно её любит граф с планеты Эртх.
Полностью одевшись, он, схватив кораллового цвета платье, что так любил видеть на своей женщине, бросил его на кровать. Девушка, радостно скидывая ногой одежду на пол, довольно произнесла:
— Теперь оно мне велико.
Вальгард повернулся и недовольно посмотрел на худое тело жрицы, что кошкой потягивалась на кровати, демонстрируя свои исчезнувшие прелести.
— Чему ты радуешься? На тебя смотреть даже не хочется, — равнодушно ответил он.
— Тому, что я худенькая и краси-и-ивая, — встала и обняла мужчину, прижимаясь к нему телом.
— Не вижу взаимосвязи между худой и красивой, — отцепил от себя обтянутый кожей скелет. — Я предпочитаю видеть тебя прежней. Твоя истощённость не доставляет мне полной насыщенности.
— Бука! — наигранно обиделась и показала ему язык, начав искать в шкафу подходящую одежду.
— Я голодный, Анна, — сев на край кровати и глядя на болезненную девчонку, вспоминал её шикарные формы, что приносили ему не только телесное удовлетворение, но и зрительное удовольствие.
— На диете посидишь, — тяжело выдохнула она, потому что ей не хотелось возвращаться к прежнему виду, и принялась одеваться в белую свисающую уже рубашку и юбку с высоким поясом.
— Не советую держать меня на сухом пайке, — поступил холодный ответ. — Поменяй одежду, — поморщился он, когда увидел окончательный вариант её творческого подхода.
— Это модно, современно, просто и со вкусом, — разгладила руками бирюзового цвета коническую юбку, рассматривая себя в огромном во весь шкаф зеркале.
— Ты…, - хотел он продолжить настаивать на своём, но подумав, что и без того ей достанется от него, решил дать жрице маленький глоток свободы. — Ладно.
В конце концов, она даже и не подозревает, что на ближайшее будущее замок Туманных гор станет для неё замком заточения. Хранитель был убеждён в своей правоте — нельзя предоставлять ей сейчас информацию, которая принесёт очередное переживание, и как следствие ослабленный женский организм может вовсе не выдержать напора магических потоков в её крови. Всё-таки родственная связь существует, потому что жрица жаловалась ему на плохое предчувствие, а в день, когда был убит Лесьяр — полубожество, охраняющее Юлиану — она проплакала весь вечер и ночь. Тогда он не знал, что именно происходит с ней, считая это всё последствиями ментального воздействия Заардана, а сейчас Анну нужно просто спрятать.
