Мы, девушки, обманываем себя, позволяем растаптывать наши сердца, чтобы доказать этим монстрам мужского пола, что они же являются светлыми существами, и возносим их до небес, откуда те скидывают нас вниз, разбивая на осколки женские души, не давая и шанса на возрождение.

— Не думай, что я оставлю это безнаказанным, жрица, — заговорил он первым, пока я обдумывала свою проигрышную ситуацию. — Твоя глупость тебя же и погубит, — неожиданно для меня подхватил на руки и понёс в комнату.

— Что ты делаешь? — панически спрашиваю, потому как моё воображение стало вырисовывать далеко не романтические картинки, особенно разглядывая его озлобленные глаза.

Вообще народ с той планеты неадекватный какой-то, через чур обидчивый и ранимый, а главное жестокий. И вообще, кажется, в своих суждениях, что он меня не тронет, ошиблась.

— А сама как думаешь? — почему-то укладывал на кровать аккуратно, вместо того, чтобы со злостью кинуть.

— Я же сейчас кричать буду! — встала, а у самой начинается лёгкая мандражка. Он ведь сейчас шутит?

Маг, попутно скинув с себя пальто на пол, снова уложил на кровать одним толчком в плечо. Сейчас в моём и так не совсем здоровом состоянии этого было достаточно, чтобы принять свою беспомощность. Но за свою честь буду бороться до последнего, даже если это и напоминает барахтанье слепого котёнка в озере.

Опять встала, снова уложил.

— Учти, стены тонкие, и соседи быстро прибегут на помощь, — не могла поверить в намерения мага, поэтому как-то несерьёзно относилась к тому, что он снял с себя светлый свитер и принялся расстёгивать рубашку.

— Я маг, — сказал так, словно вердикт вынес, а сам с интересом смотрит на меня. На миг показалось, он опять хочет что-то на мне проверить. — За всё время существование моей планеты, ты единственная упрямая и глупая жрица.

— Что-о? — мой вопль разнёсся по комнате, а потом почему-то на меня напало юмористическое настроение. — А, поняла, — устраиваюсь удобней на постели и даже расстегнула две верхние пуговицы на пижаме с милыми пони, — тебя возбуждают оскорбления. Если так, — очень сильно старалась сделать томный голос, как в романтических комедиях, но получался жалостливый тон, — то продолжай, мой инопланетный маг с завышенной самооценкой.

В ответ Заар насмешливо прищурился, скривился, в глазах появился очень недобрый блеск, а затем, сняв с себя рубашку, быстрым движением оказался на мне. И тут страх и ужас всей ситуации пробил меня до самых костей, стало жуть как не по себе, и настроение пропало, и тело похолодело до кончиков пальцев. Его руки нагло поползли под ткань верха пижамы, а я, вспомнив, что на мне ничего нет из нижнего белья, попыталась закричать. Не удалось, потому что его губы жадно накрыли мои, заглушив мой крик о помощи. Теперь искренне поверила в серьёзности его намерений.

Стала молотить его и пытаться выбраться из-под него. Не хочу я этого! Не хочу! Особенно вот таким способом!

Маг одной своей рукой зажал над головой обе мои, схватив за запястье, и держал с такой лёгкостью, что его вообще не напрягало моё сопротивление. Его неимоверно тяжёлое тело, несмотря на жилистость, не давало и вздоха сделать, не говоря уже о каких-то движениях.

— Мне же только семнадцать лет, урод инопланетный! — быстро прокричала я, когда он чуть отстранился от моего лица, чтобы самому перевести дыхание.

— В моём мире именно тот возраст, когда становятся совершеннолетними гражданами с полными правами и обязанностями нашей родины, — с хрипотцой в голосе ответили мне, и коленями разъединил ноги, которые с особой силой держала сомкнутыми.

Сердце стало биться через раз. Захотелось плакать, умолять и просить не делать этого, но отчётливо знала, что именно такое состояние жертвы больше всего и возбуждает интерес насильника. А значит надо попробовать притвориться мёртвой. Да, так надо поступать с медведями, а вдруг здесь тоже поможет.

Как только перестала сопротивляться, услышала звук расстегивающейся молнии, а после и треск швов моих пижамных штанов. Он невероятно силен, раз с такой лёгкостью разрывает ткань. И ладонь грубо сжала ягодицу.

Всё. Это конец.

За окном внезапно стала начинаться метель. Я слышала этот полный горечи вой ветра, словно сама стихия мне сочувствовала. Стёкла дребезжали от натиска силы и мощи природы, что хотели защитить меня от тёмного мага из другого мира. Или, по крайней мере, хотелось так думать, хоть кто-то спешит на помощь, и в моём теперь уже не радостном жизненном фильме вьюга спасёт главную неприметную героиню из цепких лап чародея-злыдня.

В тот момент, когда Заардан продолжал уже наглаживать моё бедро, я почувствовала где-то глубоко внутри души, как что-то щёлкнуло, напоминая открывающийся замок. А затем вены стало наполнять приятное ощущение силы и лёгкости, скорости, движения, сменяя это тяжестью и бурей, необузданностью, уничтожением. Ещё щелчок и моё сознание окутывает бесконечная свобода и ласка, вдохновение и страсть. И наконец, открылся третий замок, позволивший мне видеть всё в иных красках, словно я посредник между небом и землёй, потому что глядя на своего потенциального насильника, вижу его человеческую жизнь, истерзанную самим собой душу. Я увидела его истинную сущность. Того Заардана Аасэна, которым он являлся изначально, не вкусившим ещё плод ненависти, вражды, злобы, мести и убийства, того, кто хотел защитить свою семью и свой народ от несправедливости и жестоких войн, того, кто старался поддерживать жизнь своего маленького мира путём утраты собственной, того, ради которого люди, что так сильно любили его, согласились принести себя в жертву, чтобы он дал мирное и спокойное будущее всему народу и детям, считая что только этот маг сможет передать наследство их предков. Но среди всего этого света души мага, были маленькие чёрные пятна.

Это как белый хлеб, постепенно покрываемый плесенью. В таком случае только два варианта: либо выбросить и навсегда избавиться от хлеба, ставшего несъедобным, либо вырезать сгнившие места. Только плесень такая штука, что частицы грибка проникают куда глубже, чем мы можем увидеть. Вырезав её, не избавимся, а лишь отравим собственный организм.

Мужчина, что так внимательно изучал мои эмоции, мои глаза, позволил мне высвободить руки, и я обхватила ладонями его лицо.

— Я вижу тебя, Заар, — проговорила с улыбкой, глядя в чёрные измученные глаза.

— Ариадна? — неуверенно спросил маг.

— Не угадал, — продолжаю улыбаться, ведь меня сейчас переполняет чувство лёгкости и свободы от чего-то давящего и тяжёлого. — Теперь только я, Алина — жрица Воздуха планеты Эртх.

*

Сегодня пятница двадцать третьего февраля — мужской праздник. И как бы мне не хотелось идти на школьную дискотеку, но обещание подруге обязывает. Странное чувство, что не стоит посещать данное сомнительное, исключительно по моему мнению, мероприятие, не покидало меня со вчерашнего вечера. То ли это шестое чувство под названием интуиция, то ли это сама магия, что открылась во мне.

Вообще с тех пор, как Заардан столь странным и весьма необычным, а местами даже жестоким способом раскрыл магическую стихию, заметила в себе изменения. Кожа стала чистой и бархатистой, пропали подростковые гормональные прыщи, тёмные круги из-за недосыпаний тоже исчезли, волосы стали пышнее, ногти крепче. Но помимо внешности менялся и характер. Закрытость, обидчивость, беспечность и юношеское легкомыслие отходило, а им на смену приходило серьёзность, тактичность, естественность и благоразумность. А, возможно, я просто взрослела.

Теперь инопланетянин Аасэн стал моим учителем в области магии, поскольку именно он помогал осваивать азы данного мастерства.

В тот день, когда он сделал всё возможное, чтобы призвать в моей крови стихию, на протяжении нескольких часов была не просто сильная метель, а ужасающий буран, отчего все организации в нашем городе закрыли двери, не выпуская людей на улицу. А те, кто в это несчастное время оказался незащищённым, к сожалению, в данный момент находятся в больницах в тяжёлом состоянии. Я чувствовала свою вину ровно до тех пор, пока Заар не заверил меня в обратном. Всё же попросила его с помощью своей магии помочь потерпевшим. Не знаю, стал ли он выполнять мою просьбу, но верила в лучшее.