Мне очень хотелось спросить, сколько же живут Валинорские кони, но я побоялась, что это привлечет лишнее внимание и может выдать меня. Ведь майэ, присланная Валар, не стала бы задавать подобных вопросов.

Между тем арфа уже перекочевала к Галадриэль и она с улыбкой протянула ее брату:

— Ты ведь мне поможешь?

А ведь с тех наших встреч, которые я считала сном, я ни разу не слышала, как играет Финрод. Поколебавшись, он принял арфу и ласково коснулся струн, словно приветствуя старого друга. Нежный и чарующий голос Галадриэль зазвенел над поляной, заставив притихнуть даже Маэдроса и Куруфина, переругивающихся из-за припрятанного последним в одной из сумок гномьего самогона.

Я пела о золотистой вешней листве,

И леса шелестели листвой.

Я пела о ветре, и ветер звенел

В шелковистой траве луговой.

На втором куплете в песню вплелся негромкий, мягкий и бархатистый голос Финрода:

В заокраинный край уплывала луна,

И за нею спешила морская волна

В Эльдамар, где среди светозарных долин

Возвышается гордый гигант Ильмарин.

С третьего куплета песню подхватили Ангрод и Аэгнор:

И горами от Мстительной Мглы заслонен,

Полыхает огнями святой Тирион,

А на дереве белом, как искры утрат,

В каждой капле росы наши слезы горят…

Голоса братьев и сестры, сплетаясь с плачущим напевом арфы, буквально завораживали, а от горечи, пропитывающей слова, щемило в груди. Ксюша, тихо всхлипнув, спрятала лицо на груди Майрона. Лишь когда Финрод ласково коснулся моей щеки я поняла, что и сама плачу.

Большинство эльфов тоже были тихими, печальными и задумчивыми. Большинство, но не все.

— Если вашей целью было заявить о нашем присутствии так, чтобы все услышали, вам это удалось, — с кривой усмешкой заявил Маэглин, после чего отошел в сторону от костра, скрывшись из виду.

***

Финголфин прибыл только через день, да и то ближе к вечеру. Увидев Галадриэль он нахмурился:

— Тебе-то что на месте не сиделось?

— Я тоже рада видеть тебя, дядя, — рассмеялась она. — Решила присмотреть за братьями.

— А кто будет присматривать за тобой? — усмехнулся он, спешиваясь и обнимая племянницу. — Юный Арафинвэ никогда не доставлял хлопот, и я никак не могу понять, в кого все его дети уродились такими беспокойными? Кроме, разве что, Артаресто.

— В дядюшку, — хмыкнул Ангрод, и Финголфин расхохотался.

— Турукано сообщил, что Орлы видели отряды орков и волчьих всадников, снующих неподалеку от Тол-Сирион, — сообщил он за ужином. — Достаточно ли надежной защитой будут чары?

— Других вариантов у нас все равно нет, — вздохнул Финрод. — Это самый короткий путь. Обходить Дориат с востока слишком долго, а если пытаться прорываться через Эред-Горгорот — никакие личины не спасут, тамошним тварям безразлично, кем закусить.

— Есть ли шансы, что Эльвэ позволит пройти через Дориат, чтобы выйти в Химлад? — спросил Фингон.

— Никаких, — отрезал Маблунг. — Владыка не позволит пересечь завесу никому из тех, кто идет с сыновьями Феанора. А тем более им самим.

— Даже вам? — недоверчиво переспросил тот, но Маблунг и Белег лишь пожали плечами, а Финрод молча покачал головой, подтверждая эти слова

— Не очень-то и хотелось, — пробубнил Куруфин. Маэдрос выразительно закатил глаза, но промолчал, видимо, устав от постоянных споров. Без самогона, безжалостно конфискованного старшим братом, он стал еще более язвительным и раздражительным. Келегорм только устало качал головой: о склонности брата затуманивать разум самогоном он знал лучше, чем кто-либо.

— Снова придется переодеваться в орочье барахло? — поморщился Эдрахиль. — Как они сами не передохли от такой вони…

— Боюсь, друг мой, без этого личины будут недостоверны, — улыбнулся Финрод.

— Мы что… будем надевать на себя то, что носили орки? — судя по побледневшему лицу Гли-Галада, ему стало плохо от одной мысли об этом. — Вы же это несерьезно?

Я разделяла эмоции юного эльфа, но высказываться вслух не стала. Это ведь все равно ничего не изменит. Если Финрод говорит, что это единственный вариант, значит, придется потерпеть…

— Это не единственная плохая новость для тебя, мой юный друг, — насмешливо фыркнул Келегорм, опуская руку на плечо Гил-Галада. Было похоже, что он симпатизирует юному родичу. — Вероятно, это был наш последний горячий ужин, орки, знаешь ли, не сильны в кулинарии.

— Мы предлагали тебе вернуться в Фалас, — не удержавшись, рассмеялся Фингон над выражением лица сына.

— А что делать с лошадьми? — задумчиво проговорил Глорфиндель. — Они могут испугаться и выдать нас ржанием, в конце концов, их могут учуять…

— Ты прав, Лаурэфиндэ, — вздохнув, отозвался Финрод. — Именно поэтому, после того, как у нас будут орочьи доспехи, коней придется отпустить, Орикон присмотрит за ними, а в случае опасности — уведет в Нарготронд.

— Так мы пойдем пешком? — возмутился Куруфин.– Это твой план?!

— Не-ет, план намного интереснее, — фыркнул лежащий рядом со мной Миримон, хитро глядя на раздраженного эльфа. — Мы повезем вас!

— Замечательно, — рассмеялся Глорфиндель, обводя взглядом ошарашенные лица эльфов. — Не думал, что когда-нибудь случится ездить на волке.

— По-моему, это слишком, — поджал губы Маэглин.

— Ну так тебя никто не держит, — огрызнулся Келегорм. Я даже удивилась, что Феаноринг внезапно выступил в поддержку плана Финрода. — Я согласен, что кони могут нас выдать. Даже если они будут сокрыты личинами, не будут подавать голоса и их не учуят, возможным соглядатаям Моргота может показаться подозрительной тяга «волков» к траве. К тому же их движения слишком отличаются от волчьих, и любой, у кого есть хоть капля мозгов, это заметит. Они, в отличие от нас, не смогут притворяться теми, кем не являются. Меня беспокоит другое. Если все настроены продолжать поход, — он выразительно посмотрел на Маэглина и Гил-Галада. — То нас несколько больше, чем волков.

Признаться, сыновья Феанора все сильнее удивляли меня. В походе они раскрылись с совершенно неожиданной стороны. Раньше, зная их лишь по книгам и паре мимолетных встреч, я относилась к ним немногим лучше, чем к Морготу и его тварям. Совместный поход показал мне светлые стороны их личностей, и теперь они, даже ворчливый Куруфин, вызывали лишь сочувствие и симпатию.

— Я не уйду, — решительно возразил Гил-Галад. — Если нужно, готов обрядиться хоть орком, хоть троллем!

Келегорм одобрительно кивнул, а во взглядах Финголфина и Фингона мелькнула гордость. Первую реакцию Гил-Галада можно понять, в конце концов это его первый поход и о тварях Моргота и битвах с ними он знал лишь по рассказам других.

Маэглин промолчал, лишь одарил Финрода и Келегорма презрительным взглядом. Похоже, все-таки он и дальше пойдет с нами.

— Но смогут ли волки нести и наездника и поклажу? — задумчиво спросил Маэдрос.

— Мы можем много больше, чем тебе думается, сын Феанора, — вступился за свою стаю Миримон. — И волков тут больше, чем думаете вы с братом!

Черные губы волка изогнулись в усмешке и он выразительно посмотрел на Майрона. Тот медленно поднялся и через мгновение на его месте уже стоял громадный рыжий зверь.

— Пресветлая Элберет! — выдохнул Маэглин, глядя на произошедшее почти с ужасом. Кажется, он впервые задумался о том, кто такие майар и на что они способны.

========== Часть 27 ==========

Комментарий к Часть 27

*Коймас – название эльфийских дорожных хлебцев на квенья, “жизненный хлеб”.

Из-за сильного снегопада коней пришлось отпустить чуть раньше, чем мы планировали, а я имела возможность убедиться в том, что Валинорские кони действительно понимают речь. Гладя Орикона по бархатистой морде, Финрод проговорил:

— Здесь нам придется расстаться. — Конь недовольно фыркнул, прижимая уши и встряхивая головой, будто не соглашался с хозяином. — Я прошу тебя позаботиться об остальных и увести их в Нарготронд. — Орикон печально заржал и прихватил зубами край плаща Финрода. — Я тоже буду скучать, — грустно улыбнулся тот. — Беги!