И тут аллигатор прыгнул. Он перелетел через щит и приземлился прямо на спины слонов. Хищник принялся резать и рвать добычу когтями-лезвиями, а слоны ревели и били его в брюхо бронированными мордами. Поднялась пыль, в воздухе разнеслось зловоние крови и помета, слоны вопили от боли и страха.

Незамеченный, Джошуа сбегал к воде, торопливо наполнил емкости и двинулся прочь, оставив поле битвы позади.

Он не чувствовал себя в безопасности, пока не вернулся на дерево и не привязался там.

Значит, здесь дела обстояли так. Большие травоядные, похоже, произошли от млекопитающих, а хищники, которые на них охотились, были рептилиями.

Джошуа давно узнал, что такие смешанные экосистемы – динозавры против млекопитающих – не были чем-то необычным на этом участке Долгой Земли. Каждый мир в цепи Долгой Земли отличается от соседних, сильно или слегка, в зависимости от случайных последствий некоторого набора прошлых событий. Время от времени достигается критическая точка, тогда происходит резкий скачок. Чем дальше от Базовой, тем больше накапливаются эти различия и тем глубже в прошлое уходят эти узловые точки. Такой по существу вероятностный плавильный котел.

И этот мир был настолько удален от его собственного, что грандиозное событие, уничтожившее динозавров на Базовой Земле, здесь было не более чем слухом, прошедшей на волосок опасностью, дурным сном из далекого прошлого.

Как бы то ни было, ясно, что нужно быть внимательнее. Нужно сосредоточиться на окружающей обстановке, а не замыкаться в своей шестидесятивосьмилетней голове.

И это неплохо, подумал Джошуа с мрачным удовольствием. Даже будучи растерянным тринадцатилетним первопроходцем, он быстро понял: как бы далеко ни ушел, тебе не убежать от страхов, сожалений и горечи, которые теснятся в твоей голове. Но, по крайней мере, в одиночестве, сосредоточившись на первостепенных вопросах – на выживании, – можно запихнуть весь этот груз подальше в темноту, где ему самое место. Это была одна из причин его творческих отпусков.

Он налил во фляжку воды из пакета, бросил очищающую таблетку, отхлебнул и тут же сплюнул речной песок. Нужен фильтр. Он заворчал от досады. Провел здесь большую часть суток и до сих пор не позаботился о питьевой воде.

Сестра Агнес говорила ему, что он слишком стар. Наверное, следовало разбить лагерь в каком-нибудь окультуренном парке на Ближних Землях, возможно, в заповедной прерии вокруг Мэдисон-Запад-5. И если бы он не был таким упрямцем, то мог хотя бы перейти в мир, где слоны не нуждаются в броне. Он усмехнулся. Черт, нет.

Когда сердцебиение успокоилось, он спустился с дерева и принялся размечать шагами будущий частокол.

Наступил пятый день.

Позавтракав местными мелкими и весьма кислыми ягодами, полоской зайчатины – или, по крайней мере, мяса животного, похожего на зайца, – и остатками вяленого мяса, Джошуа отправился на обход. Он проверил ловушки и силки, которые установил по краям рощиц. В этом обманчиво тихом мире он постоянно был начеку и держал оружие под рукой, но уже привыкал к заведенному порядку. К сожалению, он также привыкал к чувству голода, и, похоже, полоса невезения никак не кончалась. Все ловушки оказались абсолютно пустыми, как и раньше.

Возможно, придется подумать о том, чтобы забраться подальше в заросли. Он знал, что там водится дичь, по крайней мере в кронах деревьев. На границе леса он вытащил из ловушки невезучего зайца. Невезучего потому, что, похоже, тот уже получил травму до того, как попасть в ловушку. Зверек очень походил на зайца, но между лапами имелась кожная перепонка, как у белок-летяг, наверное, приспособление для жизни на вершинах деревьев. И, возможно, на него напало другое летающее существо, поскольку его левое «крыло» было рассечено, а большая часть одной щеки вырвана, из-за чего в окровавленном рту обнажились мелкие зубы. Зверек был еще жив, и Джошуа искреннее обычного попросил прощения, когда как можно аккуратнее оборвал маленькую жизнь.

Он подождал, пока заяц остынет и с него сбегут блохи, а затем отнес его домой, освежевал и зажарил на костре с местными ягодами и диким чесноком. Мясо оказалось нежным и вкусным, но его было мало.

Пока этот заяц оставался его единственной добычей, потому он и помнил его в таких подробностях. Похоже, в этом мире не бегали звери вроде обычных кроликов или зайцев, и попасться в силки было некому. Возможно, здешние наземные хищники были слишком свирепыми, к тому же трава росла довольно скудно.

Когда Джошуа подошел к пятой пустой ловушке, над ним пронеслась тень.

Он инстинктивно метнулся под прикрытие деревьев. Бесшумный летун в небе не сулил ничего хорошего.

Джошуа осторожно взглянул наверх. Над кронами деревьев парило огромное существо. Сначала он подумал, что это какой-то планер с размахом крыльев футов в пятнадцать, но быстро понял, что это живое существо – слишком изящные очертания крыльев, сквозь растянутую почти до прозрачности кожу виднелись кости. Тонкие лапки, вооруженные жуткими на вид когтями, и клюв размером с самого Джошуа, полный сверкающих зубов. На крыльях не было перьев, а узкое и длинное тело покрывали цветные пятна. Наверное, какой-то птерозавр, самый огромный из тех, что ему доводилось видеть, опасный хищник, несмотря на хрупкие на вид крылья. Неудивительно, что тут нет птиц – подобные создания без труда вытеснили их, за миллионы лет эволюции добившись совершенства своего вида.

И, возможно, по этой же причине здесь так мало, если они вообще есть, маленьких, похожих на кроликов млекопитающих, обитающих на земле. Слишком легкая цель для убийц в небе. Он вспомнил, как Билл Чамберс советовал разложить на вершине утеса что-нибудь яркое вроде серебристого спасательного одеяла на случай, если его постигнет какое-нибудь несчастье и на поиски пошлют твены. Теперь Джошуа радовался, что инстинктивно отверг этот совет и не привлек внимания небесных чудовищ.

Он настороженно следил, как птерозавр полетел прочь, на запад. Что бы ни было в сегодняшнем меню твари, по крайней мере Джошуа туда не входил.

А когда он снова опустил глаза на землю, то увидел тролля.

Крупный пожилой самец, гора черного меха с вкраплениями седины вокруг лица и на спине: некоторые не совсем точно называют это «серебристой спиной». Тролль сидел на корточках и всматривался в голый участок земли перед собой. Один. Его соплеменников нигде не было видно, но Джошуа знал, что они должны находиться где-то поблизости.

Джошуа вздохнул и вышел из-под деревьев. Он почти всегда был рад встрече с троллями, но не в этот раз.

– Ну вот, обзавелся соседями…

Тролль сердито глянул на него, поднял похожую на паровой молот руку и приложил палец к губам. Тихо. Однозначный жест, один из элементов неофициального языка жестов, сформировавшегося на просторах Долгой Земли и пришедшего из лабораторий, ферм, фабрик и прочих мест, где тролли жили и работали рядом с людьми, иногда даже по собственному желанию.

Джошуа замер и закрыл рот. Он научился не спорить с троллями. Тролль же вернулся к внимательному изучению земли.

Прошло некоторое время. Тролль стоял совершенно неподвижно, но не напряженно. Джошуа приходилось труднее, поскольку солнце поднималось все выше и ему захотелось пить, а в животе заурчало.

Он до сих пор не заметил тролльего племени и не услышал их зова. Во встрече с одиноким троллем не было ничего необычного. Может быть, племя отправило его в соседние миры искать пищу или воду или разведать вероятные опасности. Но Джошуа так не думал: обычно разведчики были намного моложе, быстроногие и с более острым зрением и слухом. Может быть, этому пожилому самцу под конец жизни захотелось побыть наедине с собой и он, как Джошуа, отправился в троллий творческий отпуск. Даже после многих лет организованного Лобсангом и ему подобными интенсивного изучения коллективного поведения троллей люди мало что знали о них, особенно об их жизни в дикой природе. Если бы Джошуа додумался захватить троллий зов, он мог бы спросить.