«Я скучаю без Интернета. Я скучаю без мобильника!!! Я скучаю по школе. По некоторым одноклассникам, во всяком случае. А по некоторым совсем не скучаю. Я СКУЧАЮ ПО РОДУ. Хотя, конечно, иногда он был такой странный. Я скучаю по группе поддержки. Папа говорит, я должна еще написать о том, что мне нравится. Иначе внукам будет скучно читать. Внукам?! Мечтать не вредно…»

Если он и плакал, пока не уснул, то это никого не касается.

Во мраке ночи, под неуловимо другой луной, его что-то потревожило.

В темноте раздавались обычные крики – охотники и жертвы выходили из теней, нор и из-под пней проживать свои ночные жизни: едва различимая симфония голода и боли, когда одна маленькая жизнь за другой на несколько часов становилась пищей для кого-то с более острыми зубами. Нет, Джошуа Валиенте потревожило не это, к этому он привык.

Тишина. Вот что его разбудило.

Тишина. Великое дыхание мира, всех миров, которое он всегда ощущал в промежутках между незначительными звуками жизни, в шуме непогоды. Время от времени он сталкивался с ее воплощениями, по крайней мере, он так думал. Вроде гигантского сложного организма, называвшего себя Первое Лицо Единственное Число, который они вместе с Лобсангом и Салли Линдси обнаружили в мире далеко за Дырой уже, надо же, сорок лет назад. Но Тишина была еще глубже. Всегда была и всегда будет. Она была голосом самой Долгой Земли, взывающим к глубинам его сознания.

Но здесь, сейчас, Тишина была другой. Была в ней какая-то настойчивость. Словно какой-то огромный зверь сидел под деревом, пытаясь выманить его вниз, навстречу клыкам и острым когтям… Сомнительное приглашение.

Сидя в одиночестве на дереве, в этом пустом мире, без сна, Джошуа казался себе таким маленьким.

Несмотря на все перешучивания с Агнес и Биллом, отметив шестьдесят восьмой день рождения после ухода из Черт-Знает-Где, он прекрасно осознавал собственную растущую дряхлость органов чувств – да, он нуждался в этих чертовых очках, что подарил Род, – нехватку сил. И также прекрасно осознавал неизбежный конец своего существования. Мир – все миры, великая панорама Долгой Земли, для открытия которой он сам сделал так много, – казался необъятным, подавляющим. Все это будет существовать и дальше, независимо от жизни или смерти Джошуа. В чем смысл всего – всего, что он сделал со своей жизнью?

И почему даже сейчас Тишина не оставляет его в покое? Подобные вопросы мучили его всю взрослую жизнь, когда он позволял им, а он, похоже, так и не приблизился к ответам.

– И что? – произнес он вслух. – Агнес, Лобсанг, Салли, будут в конце книги ответы?

Но ответа по-прежнему не было. Джошуа покрепче затянул веревки и, один, в темноте, решительно закрыл глаза.

Утром Джошуа первым делом решил запастись водой.

Оставив рюкзак в безопасном месте на дереве, он спустился и с оружием в руках направился к берегу ленивой реки, которую заметил где-то в полумиле к востоку. С собой он взял сложенные пакеты для дневного пайка пищи и воды. На некоторых деревьях он увидел огромные орехи, похожие на кокосы, и запланировал в перспективе выдолбить несколько штук, чтобы использовать в качестве емкостей для запасов воды. Всему свое время: сейчас нужно найти завтрак.

На ходу он держал ухо востро на случай любых опасностей – не только экзотических вроде выскакивающего из засады карликового тираннозавра, но и более обыденных: змей, скорпионов или их местных родичей, даже ловушек, оставленных эльфами или другими путешественниками. Глаза воспалились и болели, будто в них насыпали песка: он не выспался, был раздражен и нетерпелив. В это утро ему уже не казались такими привлекательными хлопоты по обустройству безопасного лагеря, который он с увлечением планировал. Теперь он столкнулся с необходимостью в самом деле приняться за работу.

Наверное, он отвлекся. Даже не заметил группу бизонов, пока не подошел к ним на пятьдесят ярдов.

Джошуа замер как вкопанный.

Масса покрытых пылью черных тел сгрудилась на клочке зеленого луга. Они напоминали бизонов и наверняка относились к крупному рогатому скоту. Но были до странности молчаливыми и держались очень тесно, на голове у них торчали причудливые, крепкие на вид рога. Молодняк прятался между ног родителей.

И вот они заметили наблюдающего за ними человека.

Крупный самец поднял голову и предостерегающе заревел. В мгновение ока бизоны сгрудились еще теснее, молодняк загнали в середину стада, а взрослые встали головами наружу – ощетинившийся рогами неровный круг. Они будто превратились в единое бронированное чудовище – огромное, свирепое, колючее, словно еж.

Довольно крутая реакция на присутствие единственного слабого человека. Местные опасности тоже должны быть крутыми. Не очень обнадеживает.

Джошуа осторожно попятился и обошел стадо стороной.

Он приблизился к реке, к югу от невысокой обрывистой скалы – пыльной и разрушенной. На берегу внимательно осмотрел воду – он давно узнал, что практически в любом внутреннем водоеме по всей Долгой Земле можно наткнуться на крокодилов, аллигаторов или их родичей. Но река была широкой, медленное течение несло ил и зеленую муть. Джошуа заметил, что она остается мелкой на довольно большом удалении от берега. Он шагнул вперед, разворачивая пакеты.

Когда Джошуа вошел в мутную воду и ему открылся обзор за скалой, он увидел других крупных животных.

Пригнувшись, он вернулся под прикрытие скалы и присел на корточки. Опять он очутился в нескольких дюжинах ярдов от стада крупных животных, даже не заметив их. Но они находились с подветренной стороны от Джошуа, не могли его учуять и никак на него не отреагировали.

– Как ты всегда говорил, Лобсанг, – пробормотал он. – Хочешь встретить диких животных – иди к воде…

Выглядывая из-за скалы, он попытался определить, что видит. Эти животные, по крайней мере, не имели ничего общего с коровами, хотя взрослые особи были массивными четвероногими с мускулистыми телами. Внимание Джошуа привлекли бронированные маски на мордах всех тварей, протянувшиеся от щек и вокруг глаз на голову, образуя надо лбом блестящий белый гребень. На первый взгляд они выглядели как панцирные динозавры – трицератопсы или анкилозавры. В детстве он повидал немало реконструкций таких существ в книгах и Интернете, а попав на просторы Долгой Земли, встречал их близких родичей, возникших в результате иных эволюционных путей. Но мощные тела этих созданий покрывал густой коричневый мех или шерсть, а не чешуйчатая шкура рептилии или перья, которые ассоциируются с динозаврами. Джошуа рассмотрел детенышей, осторожно замерших под ногами взрослых. Их бронированные маски еще не развились в полной мере, и под ними проглядывала основная форма.

Когда они наклонились напиться, Джошуа увидел, как они распрямили и погрузили в воду хоботы.

Слоны или мамонты. По-видимому, у этих созданий бивни, всегда являвшиеся прихотью естественного отбора, развились в тяжелую бронированную маску через всю морду. Но почему твари размером со слона нуждаются в броне и почти бесшумно крадутся на водопой всем стадом?..

Из более глубокого места реки вырвалось существо, похожее на аллигатора, но прямоходящее, на двух толстых задних лапах.

Джошуа укрылся в тени утеса.

Хищник бегал как машина – неутомимо, целенаправленно, почти бесшумно. На коротких передних лапах у него было по одному огромному изогнутому когтю, словно коса у Смерти. Идеальное орудие для потрошения, даже если использовать их на животном размером со слона. Джошуа уже доводилось видеть подобных тварей. Доводилось от таких убегать.

К его огромному облегчению, аллигатор не обратил на него внимания, очевидно, увлеченный слонами.

Для своих размеров слоны отличались быстротой. Предостерегающе трубя – больше не было нужды соблюдать тишину, – они сгрудились в боевое построение так же быстро, как и те бизоны. Взрослые сомкнули бронированные морды, а молодняк теснился за их барьером. Они напомнили Джошуа римские когорты, выставившие щиты против варваров.