- Боюсь, что идти вам больше некуда, пути к оставшимся исправным шлюзам заблокированы, - удрученно отозвалась землянка.

- Значит, надо прорываться. Но стоит слегка подготовить поле боя. Сирша, ты можешь погасить свет и отключить гравитацию в этом коридоре?

- Не уверена, но я попробую. Если получится, я вас предупрежу, - ответила землянка.

Родриго кивнул, после чего развернулся к Олафу:

- Если у Сирши получится, вы с Джонни должны будете сомкнуть щиты и “продавить” их. Готовьтесь. Иначе мы все здесь погибнем, - без всякой напыщенности обрисовал перспективы капитан. Джонни молча кивнул, глаза его без лишних слов выражали абсолютную решимость.

- Не знаю, что говорят в таких случаях, ничего подходящего на ум не идет. Прощаться я тоже не умею, поэтому мы с Джонни сейчас пойдем и вытащим нас из этой дыры, - усмехнулся в бороду Олаф.

- Не хотела прерывать вас, сеньоры, но я, кажется, разобралась, как отключить свет и тяготение, - вклинилась землянка, пряча страх за показной грубостью.

- Принято. Олаф, Джонни - по моему сигналу. 3….

Бойцы проверили свои ПП, и вставили обоймы, которые сберегали на особый случай, вроде этого - бронебойные пули армейского образца.

- 2…..

…вскинули щиты и активировали магнитные ботинки.

- Пошли!

По всему коридору внезапно погас свет, и с клацаньем магнитных ботинок Олаф и Джонни пошли в атаку. Пистолет-пулеметы бойцов завибрировали в их руках, ведя огонь в полностью автоматическом режиме. Вольфрамовые пули высекали искры из переборок и крошили броневые пластины врагов. Те, не успев примагнититься, неловко оторвались от палубы и задергались от многочисленных попаданий.

“Шаг, еще шаг, еще шаг, сменить обойму”.

Вдруг из-за тел сраженных противников полетели пули. Оставшиеся враги примагнитились, встали на одно колено и принялись поливать коридор огнем, прикрываясь телами убитых товарищей.

“Держать щит, идти вперед. Остановимся - умрем” - набатом звенело в голове Олафа. Скутум непрестанно дергался в руке, норовя выскочить из нее и оставить владельца беззащитным. Во все стороны летели осколки абляционного покрытия, но Джонни и Олаф упрямо шли вперед. Сблизившись с врагами на несколько метров, бойцы отбросили опустевшие ПП и плавными, отточенными движениями выхватили боевые ножи. Увидев, что стрельба ничего не дала, один из врагов достал собственный нож, а второй вскинул плазменную горелку и выкрутил мощность на максимум. Абордажный щит Олафа, изрядно побитый пулями, героически продержался почти столько, сколько потребовалось хозяину, чтобы сблизиться с противником и вонзить нож ему в шею, разом перерубив все артерии и обрезав нить его жизни. Сделав это, Олаф слабо улыбнулся, и потерял сознание. От его брони, страшно оплавленной языком плазмы, шел пар. Он уже не слышал, как Джонни и Рико затаскивали его в шлюз, пока Родриго нес отца Ариадны, до сих пор не пришедшего в себя.

- Эдгар, уводи нас отсюда! - кричал Клементес, помогая Рико отнести расальхагца в медотсек. Его броня выглядела так, что о состоянии человека под ней не хотелось даже думать.

- Есть, пан капитан! - с готовность откликнулся чех. “Вульпес”, втянув швартовочные штанги, с ходу врубил маршевый двигатель, унося свою команду прочь от руин пиратской станции. Ее лазерные пушки, не смолкая, вели огонь по наиболее опасным обломкам, щит слабел, пропуская мелкий мусор, выбивающий небольшие кратеры в плитах внешней обшивки корабля.

- Еще чуть-чуть, еще немного. Давай, родной, мы почти выбрались, - взмолился Родриго, ныряя в пилотское кресло.

- Нам снесло половину внешних камер и несколько телескопов по правому борту, радар захлебывается, выдавая сплошную засветку! - отчаянно выкрикнул Эдгар.

- Говорит капитан! Приказываю всем пристегнуться. Нас может слегка потрясти, - успел прозвенеть голос Клементес по общей связи, прежде чем какой-то особенно крупный обломок был почти отклонен кинетическим щитом. Почти. И этого “почти” ему как раз хватило, чтобы начисто снести “Вульпес” правый поворотный двигатель.

***

Родриго проснулся от яркого света, бившего прямо в глаза даже сквозь веки. Вслед за зрением отозвались и другие органы чувств. Слух донес до него пение птиц и шум листьев на ветру, нос учуял характерный аптечный аромат, а правая нога отозвалась жутким, нестерпимым зудом словно бы в самой кости голени. “В раю бы не пахло аптекой”, - подумал капитан, и открыл глаза.

- С добрым утром, команданте! - весело, с ноткой иронии, поприветствовала его Рико.

Клементес воззрился на своего старпома. В свете полуденного солнца девушка казалась без пяти минут богиней, ее не портила даже рука на перевязи и реген-пластырь на всю щеку. “Или сказываются побочные эффекты обезболивающих”, - мысленно хмыкнул Родриго, после чего спросил:

- Где это мы?

- Дома, в госпитале святой Терезы.

- Как…как команда? - пойманной птицей забилась тревога в голосе космического волка.

- Слава Богу, все живы, - поспешила успокоить командира Рико.

- Что с Олафом?

- А, ему как раз делают очередную операцию по пересадке кожи. Поначалу он был очень плох, говорят, пришлось дважды перезапускать сердце, но он выжил. Врачи говорят, поправится.

- Ух. А то как вспомню пар, идущий от оплавленной брони…

- Всё хорошо, команданте, всё осталось позади, - молвила Рико, и взяла своего капитана за руку, свободную от кокона регенерирующей пены. - Кажется, там, на телеге, ты что-то хотел мне сказать, - лукаво добавила девушка.

- Откуда ты…

- Родриго, мы служим вместе уже семь лет. Семь лет взаперти на “Эмбестиде”, а потом и “Вульпес”. Я не просто так без вопросов оставила службу и пошла за тобой. Но я и не думала, что мужчине может хватать отваги командовать боевым кораблем и, очертя голову, шагать прямо в пекло ради спасения людей, но как только речь заходит о его чувствах, как он тут же забывает всё, кроме своего имени, звания, и личного номера, - с фирменной смесью нежности и ехидства пояснила девушка, невзначай наклоняясь к лицу Родриго.

- Я люблю тебя, Рико, - собравшись с духом, произнес бравый капитан, привлекая к себе девушку здоровой рукой и нежно целуя ее в губы. Казалось, время остановилось, и обретенный, наконец, рай не закончится никогда, но реальная жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в форме чьего-то вежливого кашля.

- Ах, команданте, совсем забыла, это…

…Лейтенант Гонзалес, особый отдел генштаба ВКС, - закончил фразу стройный, подтянутый мужчина в строгом мундире. - Сеньорита, вы не оставите нас?…

- Да, конечно. Скоро увидимся, - подмигнула капитану Рико, покидая его палату.

Убедившись, что девушка вышла, лейтенант Гонзалес аккуратно пододвинул табурет и уселся рядом с койкой Родриго, мучительно пытающегося вспомнить, где он раньше слышал эту фамилию.

- Должен признать, ваш случай оказался наиболее интересным за всю мою карьеру. С одной стороны, “Эмбестида” ловит сигнал бедствия “Светлячка” недалеко от обломков пиратской станции. Спрашивается, что порядочный торговец забыл в таком месте, да еще в такое время? Согласитесь, проще всего предположить, что торговец-то вовсе не порядочный, пустить в него ракету, и дело с концом. Парни с “Эмбестиды” так и хотели сделать, пока не услышали, что на борту находится капитан Клементес, и он серьезно ранен. Ваши бывшие сослуживцы до сих пор помнят и ценят вас, команданте, - с тенью уважения отметил лейтенант. - Это и спасло жизнь вам, вашему кораблю и экипажу. Дальше, как положено, раненых доставили на госпитальное судно, а корабль отбуксировали на рембазу, где провели обыск. В ходе которого, в частности, мы нашли запрещенное для частников оружие и военное снаряжение. Я не вчера родился, капитан, и знаю, как делаются такие дела: имущество списывается со складов как утраченное, поврежденное, и так далее, после чего всплывает в частных руках. Мне стало интересно, и я отдал приказ просмотреть ваш бортовой журнал. Будь у меня талант режиссера, я снял бы по его содержимому фильм. Нет, фильм - это мало, сериал! - вещал Гонзалес. - Но некоторые серии в нем были пропущены, например, события на Элизии. Так что я расспросил членов вашей команды. Должен сказать, у вас очень преданный экипаж, капитан, - с уважением, уже безо всякой иронии, кивнул лейтенант. - Но как только мне удалось убедить их, что я им не враг, они поведали мне о ваших действиях в конфликте Вилл. Кто бы мог подумать, что судьба всей операции по уничтожению пиратской станции висела на волоске, что сторонники пиратства были так близки к цели. Вам, наверное, будет приятно узнать, что капитан Хулио Аморалес объявлен вне закона, ему предъявлены обвинения, половины из которых хватит на пожизненную каторгу в аграрной колонии. Что касается Анжелы Бальбоа, то вам, полагаю, будет интересно это увидеть.