– За что ты с ним так?

– Он – Пожиратель Смерти, Саманта. Я всю жизнь стараюсь уберечь тебя от подобного общества.

– Не все Пожиратели остаются ими навсегда, – Саманта хмыкнула, напоминая Терезе о Регулусе, – и Дамблдор верит ему. К тому же он помог мне, хотя не должен был. Тебе стоит перед ним извиниться.

Сейчас девушка приводила себя в порядок, вооружившись своей волшебной палочкой. Сперва она убрала остатки крови с рук, затем наколдовала себе мантию и наконец собрала разметавшиеся длинные волосы в тугой пучок на затылке.

– Мне кто-нибудь объяснит что здесь произошло? – Римус устало опустился на стул и сейчас внимательно изучал кровавые пятна на шелковой блузке Терезы.

– Я расскажу тебе, Римус, когда мы окажемся дома. – Юная Блэк одним движением сняла с кровати постельное белье в разводах крови и уничтожила его, схватила с тумбочки маленький букетик фиалок, который ей принес Гарри, и подхватила дядю под руку. – Вернемся на Гриммо. Все.

– Я не могу. – Тереза покачала головой. – Вырваться сейчас было почти невозможно, но, если бы я узнала раньше, что жизнь моей дочери висит на волоске, я бы уже давно была здесь. Сириус, тебя ждет выговор, когда я смогу вырваться от своих министров.

– Не успел вернуться, а уже снова во всем виноват. – Он усмехнулся и кивком головы позвал Римуса. – Нам действительно пора покинуть это место, и может Саманта, наконец, расскажет, как ей удалось меня вытащить?

– Тебе еще никто не рассказал? – Саманта повернулась к Римусу и одними губами произнесла: «Спасибо». – Тогда у нас действительно впереди несколько занятых часов.

Они прошли мимо удивленной мадам Помфри и поднялись в кабинет директора. В коридоре перед горгульей Тереза подошла к Блэку и уткнулась лицом ему в плечо, обвив руками шею. То, что она шептала на ухо названному брату, Саманта расслышать не могла, но улыбка не сходила с ее лица до тех пор, пока они все не оказались в кабинете директора. Дамблдора там не оказалось, но Макгонагалл любезно разрешила всей компании, включая Гарри, воспользоваться каминной сетью директора. Тереза обняла на прощание дочь и взяла с нее обещание писать ей два раза в день. Она первая покинула Хогвартс, возвращаясь к своим обязанностям Министра Магии Франции, затем в камин по очереди вошли Саманта, Сириус, Гарри и Римус.

– Будто только вчера покинул эту проклятую конуру. – Сириус осмотрелся и провел пальцем по покрытому толстым слоем пыли роялю.

– Тартюф, Пиррет, – позвала Саманта, – накройте на стол и постарайтесь создать здесь подобие уюта.

Маленькие французские домовики быстро принялись за работу. Не успели маги расположиться на жестком диване в гостиной, как Тартюф позвал их в столовую, уже не такую пыльную благодаря быстрой магии эльфов, где их ждал накрытый стол. Саманта быстро пересказала Сириусу историю о том, как она поняла, что он жив и что ей потребовалось для проведенного обряда, опустив историю с Крисом и частью своей души. Она расскажет ему. Потом. Обязательно расскажет. Но сейчас пусть думает, что его жизнь удалось обменять на животное и ее кровь. Сириус притянул племянницу и крепко обнял.

– Только твоя вера помогла мне вернуться. Спасибо. – Он поцеловал ее в макушку. – Но больше никогда не вздумай это повторять.

– А ты больше не падай в странные древние строения. – Передразнила его Саманта.

Вечер они провели замечательно – вспоминали свои вылазки, рассказывали Гарри особенно забавные случаи. Сириус опомнился только через несколько часов:

– Так ты же должна была закончить в этом году свой треклятый Шармбаттон. Успешно?

– Разумеется. Я как раз сдала последний экзамен, когда мама получила письмо от Дамблдора с известием твоей… пропажи.

– И что ты теперь думаешь делать?

– Ты знаешь, как-то не было времени подумать о том, чем я планирую заняться в будущем. Я ведь провела эти месяцы в поисках твоего спасения. – Саманта улыбнулась, по телу ее разливалось благодатное тепло то ли от выпитого вина, то ли от того, что она наконец-то осознала, что Сириус действительно спасен и сидит рядом с ней, всерьез интересуясь ее успехами по академической части. – Сейчас я занимаю должность помощницы профессора Снейпа.

Сириус закашлялся и расхохотался.

– Ты? Помощница Снейпа? – Теперь он стал серьезен. – Вообще-то это не плохая идея. Может ты заметишь в его поведении что-то… выдающее в нем Пожирателя.

– Не забывай, что без него я вряд ли смогла бы спасти тебя. И у вас с Гарри навязчивые идеи – вы оба просите меня проследить за слизеринцами, может стоит доверять суждениям Дамблдора?

Оба закатили глаза и переключились на обсуждение того почему каждый из них не доверяет Снейпу и Малфою. Саманта покинула двух «параноиков», показав им язык и отправилась к бару, чтобы достать еще одну драгоценную бутылку огневиски. У самой двери ее перехватил Римус и затянул обратно на кухню.

– Ты расскажешь мне – что сегодня произошло?

– Ах, да, я и забыла, что хотела тебе все объяснить. Это непросто, – она села на стол и откупорила бутылку, Римус устроился подле нее на стуле, – ты же знаешь, что вейлы помимо своей красоты обладают еще двумя дарами? Первый сложно так назвать, но именно так его и именуют во всей известной мне литературе, это возможность становиться гарпиями, когда какое-то сильное потрясение настолько поражает, что справиться с чувствами невозможно, обычно такое случается из-за потери любимого человека или ребенка, поэтому, когда мама получила то письмо от Дамблдора, она сначала сказала мне, что в английском Министерстве Магии завязалось сражение, и что Сириус возможно был там. Когда я уже сходила с ума от волнения, она рассказала мне, что Сириус погиб. К тому моменту я уже была несколько готова к тому, что существует вероятность потерять дядю. Потом мама давала мне успокоительные зелья, чтобы подстраховаться…

– Но разве вы?..

– Нет. В этом и состоит главное отличие вейлы от полувейлы, четвертьвейлы и так далее. Они могут вернуть себе изначальный облик, мы – нет.

– Это все еще не объясняет того, что произошло сегодня.

– Перестань меня перебивать, – Саманта улыбнулась и отпила из бутылки, затем протянула ее Люпину, – второй дар дается каждой вейле при рождении. Чем она сильнее, тем уникальнее и нужнее ее дар. Поэтому моя мама и считается самой сильной вейлой своего времени – она может лечить людей одним только прикосновением, но у этого дара есть и обратная сторона – какую-то часть болезни, что она лечит, она забирает себе. Поэтому я и попросила Сириуса ничего ей не писать, надеялась, что сама выкарабкаюсь стараниями колдомедиков и профессора Снейпа.

Римус присвистнул и снова отхлебнул из бутылки.

– Разумеется, это большая тайна. Сначала, когда мама только пришла к власти, она многим помогала, но потом поняла, что долго так не протянет. Теперь лишь раз в год она одаривает своих подданных.

– А какой дар у тебя? – Римус передал бутылку Саманте, она сделала два больших глотка и поперхнулась.

– А ты еще не догадался? После всех тех вылазок? – Саманта вытерла подбородок тыльной стороной ладони и слизала с руки повисшие капли огневиски. – Я – сирена, Римус.

– И почему же мы еще не потопили свои корабли? – Он усмехнулся, Саманта шутливо толкнула его в плечо и спрыгнула со стола.

Вернувшись в столовую, она обнаружила Сириуса и Гарри крепко спящими прямо за обеденным столом.

– Надо левитировать их в комнаты, но у меня нет сил. – Саманта опиралась на Римуса, последняя бутылка в обществе Люпина сильно повлияла на ее способность стоять без поддержки.

– Я возьму Сириуса, а ты разбуди Гарри, он вполне сможет дойти до дивана и сам.

Спустя четверть часа, Римус сидел на верхней ступеньке лестницы, ведущей на второй этаж дома на площади Гриммо 12, и продолжал пить, но уже в одиночку. Саманта спала, уткнувшись лбом в плечо дяди и обхватив его руку. Наступило хмурое утро. Дождь барабанил в окна и нагонял тоску. Гарри, Сириус и Римус уже завтракали, когда на кухню влетела Саманта, чуть не сбив с ног маленькую эльфийку из дома своей матери, которую она призвала накануне.