Второе: сцена явления нам возрожденного Лорда совершенно точно не была для меня приятной, и не только для меня. Наш повелитель сразу дал понять, что захочет от своих ничтожных слуг слишком многого.

Третье: как вы уже имели возможность заметить, мистер Поттер, среди слуг Лорда у меня были как союзники, так и враги. Список проигравшихся бетторов полностью охватывает тех, кого я мог бы назвать своей партией в стане Лорда, и не включает никого стороннего.

И четвертое: в тот год Скримджер на посту Главного аврора в очередной раз объявил войну «финансированию радикальных и террористических организаций». Даже гоблинов как-то убедил передавать ему информацию о крупных транзакциях. Политические и экономические сферы жизни были под пристальным наблюдением как Аврората, так и прессы. А вот спортом никто особо не интересовался.

Это то, что я достоверно знаю, мистер Поттер. Далее же начинается область домыслов и предположений.

Вероятно, это действительно была операция по созданию страховочного фонда, а ее необходимость возникла в результате воскрешения Лорда. И разумеется, если бы Лорд узнал об этой операции, он нашел бы способ заставить нас вернуть деньги в его распоряжение. А при любви нашего господина к легилименции обезопасить себя от такого развития событий можно было, только действительно забыв все компрометирующие факты. Рискну предположить, что выборочный Обливейт накладывал лорд Нотт, у него был талант к такого рода воздействиям. По тем же причинам об этой операции не знали члены семей, — Люциус, как бы извиняясь, взглянул на сына. — Более того, операция не должна была вызвать вопросов у сторонних наблюдателей, по крайней мере до того момента, когда деньги уже окажутся вне досягаемости как для Лорда, так и для Министерства. Этим можно объяснить крах карьеры мисс Лагхолл. Что может быть понятнее, чем крупные ставки на заведомых фаворитов? И вполне логично, что когда фавориты лишились своего ключевого игрока, ставки были потеряны.

Примем за аксиому, что мы обеспечили себе некую возможность добраться до нашего «страхового фонда» в будущем. Тут я перехожу в плоскость чистых догадок, но с довольно высокой уверенностью могу предположить, что нашим «страховым агентом» выступал сквиб по имени Микаэл Цеппер. Весьма яркая личность, полагаю, в архивах Аврората вы с легкостью найдете немало интересного об этом человеке. Увы, когда я после освобождения наводил справки о судьбе старых деловых партнеров, то выяснил, что мистер Цеппер скончался летом девяносто девятого года. Как вы понимаете, проявлять слишком явный интерес к кому бы то ни было я не рисковал, так что подробности его смерти мне неизвестны. Тут вам, мистер Поттер, все карты в руки.

И наконец, с сожалением должен признать, что относительно нынешней ситуации вокруг Джиневры Поттер у меня нет никаких идей. Это точно не я и, с высокой долей вероятности, не один из моих уцелевших союзников. Я бы предположил, что некий исполнитель, участвовавший в нашей схеме в девяносто пятом (весьма недалекий исполнитель, я бы отметил, поскольку так прямо повторяться — дурной тон), выполняет заказ других заинтересованных лиц. А поскольку я твердо уверен, что сторонних участников в нашей операции был только самый необходимый минимум, то, скорее всего, этот человек был связан либо с Цеппером, либо со мной. Второе менее вероятно, я бы вряд ли стал использовать людей, через которых можно вычислить меня.

Повторюсь, все это лишь мои предположения на основании знания самого себя, своих прошлых дел и изложенных вами фактов. Но ничего другого я вам предложить не могу.

— Хмм. Ну, тут уже есть с чем работать! — деловито потер руки Гарри.

— Рад, если мне удалось вам помочь, мистер Поттер. Но я очень прошу вас учитывать, что все изложенное — лишь мои догадки. Достоверно я ничего не помню. Было бы нелепо использовать в официальном расследовании Аврората досужие домыслы старого больного человека, вы не находите? Особенно в той части, которая касается конкретных имен. Может статься, что я всего лишь оклеветал своих бывших коллег да и себя самого тоже. Будет прискорбно, если мои теоретические рассуждения бросят тень на и так запятнанные фамилии.

— Понимаю, лорд Малфой, — любезным тоном отозвался Гарри, не особо стараясь спрятать усмешку, — но если вдруг следствие выйдет на того, кто перехватил дела вашего «страхового агента», вы по-прежнему будете не уверены, что имеете право стребовать с него когда-то доверенные «агенту» деньги?

— В зависимости от обстоятельств, мистер Поттер. Если для этого потребуется официально признать свое участие в финансовых махинациях, то, пожалуй, да, я предположу, что мои домыслы все же неверны, и откажусь от любых притязаний. Если же это будет решаться не в рамках следствия по делу мисс Лагхолл, а лишь как выполнение некой давней частной договоренности, то, разумеется, я предпочел бы, чтобы договоренность была соблюдена. И, полагаю, все мои коллеги по проигрышу, вернее их наследники, будут придерживаться той же позиции.

— Я вас понял, лорд Малфой. В этом деле действительно много… неофициальной информации, — Гарри думал было съехидничать, но вспомнил о Джинни, чье имя планировал прикрывать сам, и передумал. — Еще раз спасибо! Идем? — обернулся он уже к Драко.

Тот со всей сыновней почтительностью распрощался с отцом и вслед за Гарри покинул кабинет. Но стоило им выйти в коридор, как он сузил глаза и недобро обернулся на дверь. Эта пантомима длилась всего секунду, Гарри не заметил бы ее, если бы в этот момент тоже не обернулся к Драко.

— Что?

— Ничего.

Такой ответ совершенно не устроил Гарри, и он немедленно занялся расследованием причин малфоевского недовольства:

— Интересно, зачем отец тебя звал, если за весь разговор ты слова не вставил?

— Он меня звал не говорить, а слушать.

— И что такого ты услышал?

— Достаточно.

— Ты поэтому злишься?

— Да.

— Драко, что…

— Сперва Джиневра! — решительно оборвал допрос Малфой. — Потом поговорим.

— Считаешь, имени этого Цеппера недостаточно?

— Поттер, ты уши чистил? Цеппер — это след по делу Лагхолл, но не по делу Джиневры. Если отец прав, и это кто-то из мелких исполнителей покойного Цеппера, то как ты планируешь его вычислять? Наверняка у этого сквиба была целая гвардия подручных.

— Откуда такая уверенность?

— Отец упоминал его пару раз в том плане, что даже сквиб способен на большие дела, если у него есть мозги. А если отец говорит «большие дела», то в одиночку там совершенно точно не управиться. Можно, конечно, посмотреть дело Цеппера, вдруг случится чудо, и мы сразу найдем нужную зацепку. Но чем дольше Джиневра проходит с тем знанием, которое следует убрать, тем сложнее будет объяснить провал в памяти.

— Я вообще не уверен, что Обливейт — это выход.

— А давай для начала поговорим с ней, спросим ее собственное мнение, например?

— Принято.

В комнатах Астории Джинни не оказалось.

— Она ушла домой с полчаса назад. Принять душ, привести себя в порядок, ну, вы понимаете.

— О, Асти! — взвыл Малфой, круто разворачиваясь к двери, но Астория крепко ухватила его за плечо.

— Либо ты доверяешь моим навыкам утешительницы, либо больше не проси меня о помощи в таких делах! Джинни действительно надо привести себя в порядок к вашему приходу. Мало ей того, что случилось, так еще вы вдвоем поваляли ее голой по ванной! Дайте несчастной женщине сохранить остатки самоуважения!

Гарри резко дернулся на пассаже «валяли голой по ванной», но потом завис и с клацаньем захлопнул рот. Драко отреагировал чуть более сдержанно, по крайней мере, рот закрыл без лязга зубов. Асти удовлетворенно кивнула.

— Домой идите, но вламываться к Джин не надо, если только дом не начнет разносить выбросом. Дождитесь, когда она сама решит выйти в гостиную. Она взрослая девушка и в ежесекундном присмотре не нуждается.

Драко выслушал ее с выражением кроткого послушания на лице.