Когда солнце наполовину скрылось за вершинами скал, Владимир, наконец, набравшись смелости, предложил Ирине совершить с ним небольшую прогулку, лукаво напомнив ей о её вчерашнем, неосторожном обещании. Озорно стрельнув по нему своими синими глазами, девушка охотно согласилась, и через пять минут, весело разговаривая, они уже шли по узкой тропинке вдоль скалистой гряды.
Здесь всё было им незнакомо, и Владимир с Ириной то и дело останавливались, чтобы полюбоваться то красивым пейзажем, неожиданно открывшимся перед ними, то осмотреть интересную композицию из камней, причудливо уложенных самой природой, то получше разглядеть какую-нибудь птичку, деловито перелетавшую с одной ветки на другую, в поисках чего-нибудь съестного…
Но дольше всего они задержались перед одинокой скалой, на плоской вершине которой росла небольшая группа необычных деревьев – евфорбий. Эти высокие деревья, подсвеченные последними лучами заходившего африканского солнца, были похожи сейчас на гигантские зелёные свечи, что светились сейчас мягким изумрудным светом. Из-за лёгкого ветерка листья на ветках евфорбий мелко дрожали, отчего вся их крона таинственно мерцала, и казалось, что волны различных оттенков зелёного цвета постоянно скатываются с верхушки деревьев вниз, к самым корням, чтобы затем исчезнуть, раствориться в тёплом вечернем воздухе… Владимир с Ириной восхищённо смотрели на это чудо, подаренное им местной природой, и благоговейно молчали. И каждый из них в эти минуты думал, что даже ради одного такого вот зрелища, уже стоило прийти сюда…
Пройдя ещё несколько десятков шагов по извивашейся меж крупных камней тропинке, которую очевидно протоптали дикие животные, они остановились у бледно-розового, с большими тёмными пятнами, валуна, очень похожего на гигантское кресло из-за продолговатой выемки посередине, словно самой природой приготовленной чтобы туда кто-нибудь сел. Владимир и Ирина, недолго думая, так и поступили. И с радостью убедились, что не прогадали. Нагревшийся за день камень теперь отдавал накопленное тепло обратно и сидеть на нём, когда становилось всё прохладнее и прохладнее, было весьма приятно.
Удобно устроившись, Владимир, по просьбе Ирины, рассказал немного о себе, о своей семье и о том, как он поступил в университет.
– Надо же, – заметила Ирина, – ты уехал из Кемерово и поступил в Москве, а я, наоборот, родилась в Москве, а училась в Кемерове. А встретились мы с тобой, вообще, в Южной Африке, если, конечно, не считать того мимолётного знакомства на квартире у нашего уважаемого профессора… Как-то забавно всё получается. Ты не находишь?
– Да, тут ты права, – улыбнулся Владимир, – действительно забавно. Хотя самое главное, что мы всё-таки встретелись. Скажи, а почему ваша семья уехала из Москвы? Извини за этот может быть нескромный вопрос, но, насколько я знаю, из столицы обычно не уезжают. Ведь ни для кого не секрет, что москвичи всегда жили лучше, чем в провинциях. Так было и когда существовал СССР, и в тяжёлые годы перестройки, да и, собственно, и в наше время. А уж коренных москвичей заставить переехать, например в ту же Сибирь, можно, наверное, только отправляя их как «декабристов» в ссылку, и сильно сомневаюсь в том, что их жёны последовали бы за ними туда.
– Это точно, – засмеялась Ирина. – Их оттуда, как говориться, палкой не выгонишь. Гонору в них много и спеси, всегда считают себя лучше и умнее других. Как-то на втором курсе, я с подругами отдыхала в санатории и там мы познакомились с московскими студентами. Им тоже было лет по двадцать, как и нам, но они открыто, даже не скрывая, смотрели на нас свысока. Особенно одна нафуфыренная девица, над которой мы все откровенно посмеивались за её несусветную глупость. Однако парни нам понравились, и многие мои подруги потом мечтали выйти замуж именно за москвича… Признаюсь, я тоже мечтала, – Ирина сделала паузу и метнула на Владимира полный лукавства взгляд, а затем, чтобы проверить его реакцию на сказанное, весело добавила: – И сейчас тоже…
– Так считай, что тебе крупно повезло – я пока что москвич, – подыграл ей Владимир и, шутливо расправив плечи, принял классическую наполеоновскую позу.
– Да уж, где уж нам уж выйти замуж… – отшутилась Ирина и её мелодичный смех, словно колокольчик, зазвенел в вечернем воздухе. Когда её лицо стало немного серьёзнее, она продолжила: – Так вот, отвечаю на твой вопрос: почему моя семья оказалась в Кемерове. Всё очень просто. Мой отец родился и вырос в Топках – это, как ты знаешь, город к западу от Кемерово. Потом он поехал учиться в Москву. Там он познакомился с мамой, которая приехала из Рязани, тоже учиться.Через полгода они поженились. После окончания института, отцу предложили хорошую работу в Кемерове и он с удовольствием вернулся в родные края. Вместе с мамой и мной, конечно. Я закончила школу и счастливо поступила в Кемеровский государственный университет – в родном городе, всё-таки, легче учиться.
– А как ты попала в экспедицию?
– Моя мама и её старший брат – Аркадий Александрович всегда жили очень дружно; они часто писали письма, обменивались открытками к праздникам, постоянно звонили и, по возможности, приезжали друг к другу в гости. Когда дядя прочно обосновался в Москве, я несколько раз гостила у него. Мне там нравилось: дядя и его семья всегда хорошо принимали меня. И каждое лето я с нетерпением ждала новой поездки в Москву. Дядя часто рассказывал мне о своих раскопках, показывал находки… это ведь так интересно. И, наверное, именно под влиянием его рассказов мне и захотелось стать археологом. И как-то, после первого курса, я шутливо заставила его пообещать, что он непременно возмёт меня в свою следующую археологическую экспедицию. И дядя оказывается не забыл про своё обещание, и позвонил. Я с радостью согласилась. Мама, конечно, не хотела отпускать свою единственную доченьку на самый край света, но потом смирилась, правда, предварительно взяв с брата тысячу обещаний, что он будет приглядывать за мной, – Ирина весело засмеялась, – и оберегать от разных нехороших парней.
Пока Ирина рассказывала, Владимир, не отрываясь, нежно смотрел на неё и никак не мог поверить, что она оказалась именно той девушкой, о которой он так мечтал и грезил. Он знал, что в душе у каждого мужчины есть свой идеал любимой женщины: со своим типом фигуры, формой лица, цветом волос и глаз, с определёнными чертами характера, и ещё многим другим – понятным и ценным только лишь ему одному. И в реальной жизни каждый мужчина всегда старается найти ту девушку, которая бы максимально полно вписывалась в этот его нарисованный идеал. И как счастлив тот, кто после продолжительных поисков действительно находит этот свой «идеал», и не разочаровывается потом в нём в будущем. Ведь хорошо известно, что любовь слепа, и влюблённый часто видит лишь только то, что хочет увидеть. И ничего тут не поделаешь, так уж устроена жизнь… Но Владимир не верил, что мог бы так ошибиться в Ирине. С самого первого взгляда, он понял, что Ирина, подобно пушкинской Татьяне, была из тех женщин, для которых, как и для него самого, брак и семья – это основа всего. И если Ирина выйдет замуж, то она искренне будет любить своего мужа, она никогда не изменит сама, и сама не простит измены… Владимир смотрел на девушку и не мог налюбоваться ею. В ней его привлекало всё: восхитительная фигура, которой могли бы позавидовать и профессиональные манекенщицы, точёный профиль лица, большие синие глаза с искрящимися в них смешинками, приятный мелодичный голос и ещё многое другое, о чём он и сам затруднялся сказать. Его тянуло к Ирине как магнитом, и он ничего не мог с этим поделать, да он и не хотел – он просто был влюблён. Просто влюблён.
– Господи, как же я люблю её! – еле слышно прошептал Владимир, не отрывая взгляда от бездонных синих глаз девушки. Он чувствовал, что буквально тонет в них. – Господи, помоги мне!..
Кто ему помог – Бог или просто счастливый случай – Владимир так и не понял, впрочем, для него это и не имело особого значения. Главное, помощь пришла… Внезапно что-то с треском упало сверху в кусты рядом с ними, и испуганный горный кролик стрелой промчался мимо них. Ирина испуганно вскрикнула и оказалась в объятьях Владимира. Он крепко прижал девушку к себе и почувствовал, как беспокойно бьётся её сердце под упругой грудью. Их губы оказались в опасной близости и через мгновение они встретились, слились в жарком поцелуе. Владимир не мог оторваться от мягких податливых губ девушки и рукой лишь крепче прижимал к себе её нежное, трепетное тело. Руки Ирины обвились вокруг его талии и он ощутил на своих губах её ответные поцелуи. Это лишь подхлеснуло Владимира, и он ещё сильнее приник к её зовущим устам…
