Слайт встретил нас в одиночку. Я навсегда запомнил момент, когда впервые увидел этого… позволю себе назвать его человеком.
Волшебник выдержал длинную паузу. Он обдумывал, что конкретно сто́ит рассказывать, а что лучше оставить при себе. Но, видя завороженные лица учеников, решился. В конце концов, вряд ли ему кто-то посмеет навредить за разглашение лишнего.
– Большинство из вас читало о событиях тех лет, многие слышали рассказы от родителей, у кого они остались. Но мы жили. Там. И едва ли я могу словами описать всю чудовищность происходящего. Вся нечисть, от вурдалаков до самых разных монстров, каких только можно вообразить, все, о ком вы слышали из страшных сказок и стариковских баек, сплотились в одну могучую силу и сносили все на своем пути. Они не просто уничтожали города, они захватывали их и обращали жителей в себе подобных. Крупные центры становились огромными некрополями. Смерть, словно болезнь, поражала и людей, и здания, и даже природу. На захваченных нежитью землях умирали леса, портилась вода. Животные старались уходить в еще не зараженные распадом места. За кратчайшие сроки зе́мли, охваченные тьмой, из цветущих краев превращались в черную пустыню смерти. Жители повально бежали в южные регионы, распространяя вокруг себя панику.
Но всей темной армией руководило одно существо. И это был вовсе не ужасный лич, оно было человеком, таким же, как и мы с вами. Конечно, стоит вспомнить и Деймоса, который некогда был достойнейшим воином, носившим самый прославленный титул из всех существующих. Никто не знает, почему бывший чемпион человечества перешел на сторону злейшего врага. Чего я только не навыдумывал о его внешности перед встречей!.. Никто из нас не видел Слайта воочию, а рассказы уцелевших были слишком сильно отравлены страхом, чтобы получить внятный портрет. Внешне Слайт ничем не отличался от жителей Саркарусса – города, где, как мы полагаем, и родился некромант. Мрачное, сырое место на севере, с отвратительным климатом. Жители тех краев выделялись бледным цветом кожи ввиду вечно пасмурного неба и скудного питания. Слайт носил темную мантию, которая будто впитывала в себя окружающий свет. Вечернее солнце, казалось, отказывается освещать его фигуру. Высокий, стройный. Черные волосы коротко подстрижены, лицо гладко выбрито, нос прямой, очень тонкий и высокий. На вид Слайту едва ли было двадцать лет. Что сразу и навсегда запечатлевалось в памяти, это глаза некроманта. Ярко-зеленые, с фиолетовыми вкрапинками. Фиолетовый также присутствовал в одежде, и у многих порождений тьмы в тот период войны в глазах был фиолетовый оттенок. Неспроста флаг Архипредателя имел темно-фиолетовый фон. Это был его особый, знаковый цвет.
Слайт спросил, где Дрейк. Он хотел вести переговоры именно с ним, но Дрейк, к сожалению, остался в форте и готовился к обороне. Слайт поразил нас вежливостью и учтивостью речи. Мягкий, спокойный, будничный тон. Все мы чувствовали себя не в своей тарелке. Уничтожение нескольких городов вместе с населением – и все это под руководством одного человека и за кратчайший срок. Он буквально перевернул весь мир. Андерс потерял треть своих паладинов, многие из которых, как потом выяснилось, были убиты Деймосом лично. Джавелин лишилась многих родных, проживавших в Саркаруссе в момент пришествия нежити, и я видел, как сжимается ее ладонь на рукояти клинка. И разумеется, они оба были готовы взорваться и выплеснуть всю боль, но в итоге не сказали ни слова. Спокойный, мягкий тон – это вовсе не то, что мы ждали от предводителя мертвых. Он вдребезги разбивал наши представления о нем, и мы топтались перед ним в замешательстве, как дети: столь приятной и доверительной нам показалась его речь. Я подумал, что все это – какая-то роковая ошибка. Что это не тот, кого мы искали. Такой человек не способен устроить конец света и уничтожить человечество.
Он сказал нам:
– Я буду очень вам благодарен, если вы не станете тратить свое и мое время на оскорбления. Будет прекрасно, если мы приступим непосредственно к главной теме сегодняшней встречи.
Слайт обвел нас спокойным взглядом, видимо ожидая кивка или согласия.
– Мир, – продолжил он.
– Мир?.. – Джавелин славилась стойкостью и первая взяла себя в руки.
– Мир наступит только с твоей смертью! – Верховный паладин имел личные счеты с некромантом. За последний месяц он потерял больше братьев, чем погибло в ордене за все последнее столетие.
– Да. У меня есть предложение о мире, – не обращая внимания на горящего гневом паладина, продолжил Слайт.
– Условия? – спросила Джавелин.
– Попрошу вашего внимания к следующим словам. Я сейчас же отвожу войска от форта Аякс. Армии тьмы возвращаются в некрополи и, пока я жив, не покидают мои владения. За неподконтрольные мне армии ответственности не несу, вы вольны уничтожать их, в том числе и на моей территории, если они проявляют агрессию. Вы вольны присылать наблюдателей, которым я обеспечу защиту и неприкосновенность. Они будут следить и докладывать вам обо всем, что происходит в моих владениях. Любая нежить, переходящая границу моих владений, считается неподконтрольной мне и уничтожается.
– А взамен? – Это Джавелин остановила Андерса, который вновь хотел влезть с гневной отповедью.
Такое предложение о мире стало подобным сладкому сну. Об этом можно было только мечтать. После пяти месяцев ужасов, которые были, наверное, самыми тяжкими за всю историю человечества, нам предложили все закончить, да еще и обезопасить себя всеми возможными способами. Неудивительно поэтому, что ни один из нас не поверил его словам.
– Я понимаю ваше недоверие, – заметив это, произнес Слайт, – потому я готов пойти вам навстречу в исполнении обязательств, направленных на защиту ваших границ, и контро…
– Не заговаривай нам зубы, некромант! – не выдержал Андерс. – Чего ты хочешь конкретно? И с каких это пор у тебя есть личные владения! Полгода назад это были наши города, их построили наши предки, там жили наши дети!
Слайт спокойно взглянул на Андерса: казалось, он совсем не разозлился на то, что его бестактно перебили. Он продолжал быть похожим на доброго священника, который снисходительно относится к невежеству и грубости прихожан.
– Все крайне просто и бесхитростно. – ответил он. – В центре Деона стоит собор Святого Люмоса. Он должен быть разрушен до основания; все находящееся в нем имущество также подлежит уничтожению. А владыка сей церкви Бемонциус уйдет со мной прямо сейчас.
– Что?.. Да как ты смеешь?! – возмутился старший священник.
– Это наша святыня! – горячо вторил ему паладин. – После всего что ты натворил, ты еще и ставишь нам условия, по которым мы должны уничтожить самое священное место? Бездушный богохульник!
– И какая гарантия, что ты не лжешь, как обычно это бывает? – чуть более спокойно спросил Бемонциус. – И воо…
Теперь уже Слайт прервал собеседника:
– Не припомню, чтобы я нарушал данные мной обещания. Я пришел сюда не для обмена любезностями. Я выдвинул свои условия. Полагаю, они понятны и просты. Я буду очень рад, если вы проведете нечто наподобие совещания, сделаете правильный выбор и спасете тысячи невинных жизней.
– Да как ты еще смеешь… про невинные жизни!.. – Андерс потянулся к мечу, но Джавелин вновь остановила его.
– Ты ведь понимаешь, что мы не можем разрушить храм! – обратилась она к некроманту. – Жители Деона скорее умрут сами, чем позволят себе взять на душу такой грех!
– Я все сказал, – коротко ответил тот. – Война – это ваш выбор, не мой.
– Теперь ты перекладываешь вину за убийство невинных на нас? – вмешался Бемонциус.
Слайт очень медленно подошел вплотную к нему, а заодно и ко всем нам. Глаза некроманта вспыхнули фиолетом, и последующая перемена в его голосе и моем состоянии была настолько радикальна, словно я очнулся от сладкого сна, ранее усыпленный показным добродушием и расслабленностью Слайта. Где-то внутри зародился неестественный, липкий страх. Ощущение такое, словно падаешь в пропасть. Кожа покрывается мурашками, подступает тошнота, чувствуется холод в груди, дрожь в пальцах…