Литмир - Электронная Библиотека

Дома я открыл сайт этого самого информационного агентства и стал искать там статьи и новости, но архив дальше двух недель не открывался. Это было нормально для нового проекта, но вот только это была московская контора, которая писала новости Томска и всего федерального округа.

Однажды в какой-то столовой ко мне со спины подошел пожилой мужчина. Он стоял и

смотрел, как я ем, а затем спросил:

– Какой суп дают?

– Грибной, – ответил я и сразу же продолжил есть, чтобы меня не беспокоили.

– Вкусный?

– Да, хороший суп.

Он ещё немного постоял за моей спиной, видимо, ожидая, что я предложу ему суп или

что-то ещё.

– Сильно горячий? – спросил он.

– Нет, нормальный.

Я даже толком не смотрел на него, чтобы завершить нашу неловкую беседу как можно скорей, но чувствовал на себе его взгляд. Он был в серой куртке и теребил в руках кепку.

– А на второе что? Макароны?

– Да, с подливой.

После этого он ещё немного постоял и ушел. Мне было неловко, потому что интуитивно я догадывался, что ему что-то от меня надо, но у меня не было настроения с ним общаться или вникать в его проблемы. Я быстро доел суп и макароны, периодически оглядываясь по сторонам, не смотрит ли он на меня.

А ещё я начал несознательно лгать без всякой на то причины. Иногда я включаю «роль» даже тогда, когда в этом нет необходимости. Например, недавно я ехал в автобусе на заднем ряду, где четыре места. И рядом со мной сел мужчина постарше меня, который очень хотел поговорить. У него было такое настроение. Он поговорил бы с кем угодно, кто встанет у него на пути, а тут попался я. Он был в хорошем расположении духа, но почему-то был удивлен количеству машин на дорогах. Он сказал, что они как будто все повылезали сегодня из гаражей. Я зачем-то сказал ему, что мой отец водитель фуры и сейчас в дороге, чтобы успеть к майским праздникам. Я не знаю, зачем я это сказал, так само получилось.

Чтобы не сидеть без работы, я снова позвонил Юре.

– Слушай, сейчас ничего предложить не могу, я улетаю сегодня в ночь.

– Куда?

– В Томск, представь себе. Спецбортом МЧС! Прикинь!

Я не стал спрашивать, зачем он туда летит, это было очевидно – по работе. Видимо, снимать Томск в Нижнем Новгороде все же было не очень хорошей идеей, и его командируют в Сибирь. Хотя почему бы не найти там режиссёра на местном телеканале? Загадка. Но я никогда не разбирался в логике властей, у них свои порядки, а денег они никогда не экономят, это уж точно. Однажды я в качестве массовки присутствовал на телемосте, на который организаторы из РЖД потратили 5 миллионов рублей, а старший оператор мне сказал, что этих денег никто не видел, потому что все организовано за 500 тысяч.

Юра сказал, что вернется через месяц и дал мне телефон некоего Матвея, который может подкинуть мне работу.

– Слушай, а можно мне видео с нашим сюжетом в хорошем качестве? А то на сайте все в пикселях, – я давно веду архив сюжетов со своим участием, разделяя его по месяцам и поводам. Обычно я просто скачиваю сюжет с доступных сервисов или сайтов телекомпаний, но на сайте этого информационного агентства сюжет был в плохом качестве, возможно, чтобы никто не узнал, что это не Томск.

– Ой, брат, тут не получился. У нас все материалы сразу в архив уходят, и мы их не распространяем, политика такая. Можно, конечно, запрос написать, но я не уверен.

– Хорошо, какой есть.

– Ладно, я уже вещи собрал, выезжаю на рейс, велели не опаздывать. Там ещё артисты какие-то едут, хер поймешь. Может, у них концерт для местного МЧС, не знаю. Я побежал.

Мы попрощались. Я решил, что позвоню этому Матвею завтра, потому что сейчас уже поздно, да и не готов я к разговорам о работе.

Глава 6: Война

Сегодня мне примерно 25, может быть, чуть меньше. Я – обычный деревенский парень, которого настигло беспощадное жерло Великой Отечественной войны. У меня даже нет имени. Согласно вводной, а я не читал весь сценарий, мою семью – жену, пятерых детей и родителей – изнасиловали бандеровцы, которые работают на Вермахт, кажется. Затем они их убили, снова надругались над телами и сожгли заживо (не уверен, что в такой последовательности). То же самое проделали и со скотиной, только потом ещё и съели. Одному мальчику из села они даже переломали ноги и руки и прибили к избе в виде свастики.

У моих друзей-партизан в семье такая же ситуация. Мы – массовка. Играем роль ушедших в лес крестьян, которые борются с карательными отрядами с Украины. Помощник режиссёра нового отечественного блокбастера «Родина помнит» объясняет мне и моим товарищам, куда бежать, когда прозвучит команда «мотор!», как двигаться, что делать.

Я мог бы быть сейчас в другом месте. Матвей предложил мне поработать на выборах «наблюдателем». Я сначала его не понял, а потом понял – мне и ещё паре парней нужно было приезжать на места встречи оппозиционеров с избирателями и устраивать провокации. Платили тысячу на нос, но я отказался, памятуя историю с англичанином. Странно, что в Москве мне предлагали только такую работу. Впору задуматься.

Тогда Матвей сказал, что его друг-продюсер снимает фильм в Подмосковье. У режиссёра там свой дом, поэтому они решили далеко не уезжать. Замечу, что слово «дом» было преуменьшением. Это была настоящая вилла или даже усадьба с домом привратника и несколькими хозяйственными постройками, а также причалом у озера, конюшней и двумя бассейнами. Хороший, видимо, режиссёр.

Я как-то работал на выборах. Мы с напарником Юрой стояли возле Канавинского рынка, раздавая листовки одной из партий. На нас были специальные жилеты, а контингент был в основном пенсионерский. Потом к нам на джипе подъехал Леонид Борисович, который устраивал нас на работу, и сказал, что вечером надо будет походить по городу, срывать плакаты других партий и кандидатов. В тот вечер мы шли вдоль дороги и сдирали плакаты, как вдруг к нам подрулила целая бригада конкурентов. Дело закончилось небольшой потасовкой, но всё могло быть хуже. С тех пор я не люблю выборы, а при виде агитационных плакатов меня передергивает.

Когда старшина крикнул «За Родину! За Сталина!», мы с ребятами ринулись в атаку и перебили бандеровцев. Насиловать их трупы мы не стали, но за близких отомстили. Правда потом я узнал, что по сюжету нас всех сослали в лагеря и расстреляли, но это уже детали. В фильме этих сцен не будет, они как бы за кадром произошли. Родина помнит.

Знал бы я тогда, что через пару недель я окажусь на реальной войне, попросил бы товарищей выстрелить мне в ногу. Мне вдруг вспомнилось моё первое задержание. Я тогда работал в «бригаде свинчивания» – мы с товарищами помогали демонтировать ненужные конструкции или устанавливали нужные. Самый дикий случай у нас был, когда после выборов нас вызвали свинтить фонарь на детской площадке.

Дело было так: перед выборами один депутат установил на детской площадке красивый фонарь в ретро-стиле с несколькими лампами. Открывали фонарь тоже красиво – с журналистами, с местными мамашками, которые были рады новому освещёнию, потому что теперь здесь будет лучше гулять. А вот после выборов выяснилось, что разрешения на установку фонаря нет, а свет к нему подведен и вовсе незаконно. Чтобы убрать фонарь, вызвали меня и ещё двух парней.

Это было ужасно. Когда мы подъехали и начали убирать фонарь, на нас напали те самые мамашки, проклинали нас, чуть до рукоприкладства не дошло. Одна даже снимала нас на телефон, так что мне пришлось закрываться от нее руками. Теперь там нет фонаря, а я до сих пор вспоминаю этих несчастных женщин, которых обмануло государство. Я даже толком не помню, выбрали того депутата или нет.

А в «бригаде свинчивания» я оказался после того, как открыл свое дело – я предлагал компаниями портить рекламные щиты конкурентов. Но моей главной услугой была работа с вращающимися щитами. Знаете, на них обычно по три постера на специальных «жалюзи». Так вот я ходил по очереди в каждую из трех компаний, предлагая им услугу вывода из строя рекламного щита когда именно их реклама будет лицом. Работа была непостоянная, но кое-что мне перепадало. Вот тогда же меня и арестовали за порчу имущества. Разумеется, я никого не выдал. Мне впаяли… распитие спиртных напитков в неположенном месте. Выяснилось, что у полиции в этом месяце был недобор по пьяным (да, бывает и такое). Так что мы договорились – я подписываюсь под тем, что пил в неположенном месте, а они не обращают внимания на какой-то там щит, тем более, что им на него было положить с прибором.

4
{"b":"643819","o":1}