Эмир чуть с ума не сошёл, когда увидел это, и надо отдать ему должное — он-то Рэя и отогрел. Каждую ночь брат пробирался к нему в постель, ласкал и гладил его, пока тот не переставал плакать и не засыпал, а потом не выпускал из объятий до самого утра, и так длилось довольно долго — несколько месяцев. Пока Рэй, наконец, не начал приходить в себя и хоть как-то реагировать на прикосновения. Теперь он всё позволял брату, потому что ему было всё равно, но Эмир делал это уже не ради забавы, а лечил и выхаживал альфу — причём долго, терпеливо и неустанно. И только спустя около трёх месяцев у Рэя, наконец, возникла первая реакция на нежности, и то слабая. Но Эмир не сдавался и ничуть не гнушался его бессилия, искренне веря в то, что всё это временно и пройдёт, и всё-таки отласкал брата, однажды доведя его до полного чувственного экстаза, и возбудил так, что Рэй, наконец, испытал с ним свой первый после такого долгого перерыва оргазм. А позже и взял Эмира, став его первым альфой.
Причём Эмир прекрасно понимал, что ему просто повезло — если, конечно, можно так выразиться в данной ситуации — и горячо любимый брат оказался-таки в его руках и стал его любовником, но всё это было временно и, по большому счету, вообще не должно было произойти. Эмир знал это и не хотел портить Рэя, не смотря на всю свою искреннюю любовь и тягу к нему. И хотя брат теперь вздрагивал и нервно дрожал от одного только упоминания об омегах, Эмир всё-таки и здесь подлатал его психику. К тому же это доставляло немалое удовольствие и ему самому: он просто стал таскать у папули его красивое ночное белье, одевался в него, красился, прическа у него всегда была уни-секс, и в итоге из худенького альфы получался очень даже соблазнительный омежка. В конце концов Рэй оттаял и на его образе перестал бояться противоположного пола. А позже сам же Эмир и познакомил его с первым омегой — старше Рэя и очень опытным, дав тому все необходимые наставления, и отправил брата на первое свидание. И оно прошло успешно. А потом было ещё одно и ещё — в итоге Рэй ожил, оправился от стресса и полностью влился в сексуальную жизнь уже своих сверстников, практически позабыв обо всех недавних несчастьях.
Конечно, к брату интерес у него сразу пропал, а может и всегда был чисто дружеским, но если сам Рэй перенёс это абсолютно спокойно, то Эмир очень страдал. И всё равно иногда ночью перелезал к нему в кровать и уже со слезами вымаливал хоть немного ласки. Конечно, Рэй уступал и давал ему всё, что он хотел, но уже чисто из чувства благодарности, и, возможно, рано или поздно эта страсть сошла бы на нет, и Эмир нашёл бы себе постоянного друга среди других альф, но тут в дело вмешался случай: однажды братьев застал за нежностями отец. И вот это уже было страшно.
Родитель взбесился так, что дьявол по сравнению с ним показался бы милой овечкой. Его и так всегда злило, что в последнее время средний сын стал больше походить на какого-то смазливого вертихвоста с панели, чем на альфу, но если до той роковой ночи, когда отец застал сыновей в постели, он ещё хоть как-то терпел и лишь недовольно ворчал по этому поводу, да и дома-то бывал не часто — всё шлялся по своим любовникам, но когда он застал Эмира пристающим к Рэю, да ещё в омежьей одежде и накрашенного, он взбеленился так, что едва не убил его. А может так и случилось бы, если бы Рэй не вступился за брата и не схватился с родителем, не жалея себя.
Драка тогда была страшная. Рэй с отцом бились насмерть, как два разъяренных самца. Эмир от ужаса спрятался под кровать, зажмурившись и заткнув уши, папочка даже подступиться не мог, какой уж там разнять, но к счастью в этот момент с вечеринки вернулся Жан — он-то и смог прервать эту безумную бойню, хоть и сам немало пострадал, но это уже были мелочи. Только старший сын и сумел остановить озверевшего до одури отца, и тот ушёл из дома, проклянув всю свою семью разом, а когда за ним захлопнулась дверь, Рэй, наконец, свалился без чувств, поняв, что Эмиру больше не угрожает опасность.
Он был так изранен, что пришлось вызвать скорую, но Рэй не поехал в больницу, боясь оставить брата одного, и в итоге в госпиталь увезли папочку, потому что тот заработал сердечный приступ, пережив весь этот кошмар, а у него и так было слабое сердце. Эмир, проведя под кроватью около двух часов и боясь даже нос оттуда высунуть, пока длилась вся эта суматоха, конечно, простыл и получил воспаление легких. Рэй, естественно, тоже слёг, и в итоге бедный Жан остался один с двумя полубесчувственными братьями на руках да ещё с папочкой, у которого по дороге в больницу всё-таки случился инфаркт — даже несмотря на своевременную помощь врачей.
Одним словом, это был ад. Но Жан справился, а через три дня ему позвонил отец и сказал, что возвращается в дом, но при условии, если духу «этого ублюдка» не будет в квартире. Он имел ввиду среднего сына, конечно, а на Рэя даже не злился, драка его ничуть не смутила, напротив — он был только рад, что в семье вырос хоть один достойный альфа. «А Эмир пусть убирается к чёрту», — так сказал отец, иначе он задушит его собственными руками. И, видит бог, он именно так и сделал бы, поэтому пришлось принимать срочные меры.
Эмир в это время лежал в кровати, с огромной температурой и мало что соображал. Жан колол ему уколы и еле снимал жар, и то ненадолго. К счастью, Рэй к тому моменту уже начал хотя бы вставать, а узнав об угрозах отца, понял, что теперь ничего не сможет поделать. Вторую драку ему будет не вынести, да и вряд ли он вообще сможет оказать хоть какое-то сопротивление, потому что и так еле стоял на ногах. Поэтому он просто позвонил своему лучшему другу — альфе богатырского телосложения с забавным именем Дин, и попросил его приютить Эмира хоть на какое-то время. И хоть Дин был здоровый, как гора, и сильный, как исполин, но тем не менее он был добрейшей души парнем и абсолютно непредвзятым философом. Поэтому ему можно было рассказывать всё — что Рэй и сделал: он выложил всю правду, как есть — от начала до конца и ничего не скрывая, и всё равно получил разрешение и привёл больного брата к другу хотя бы на период выздоровления.
И Дин приютил его, а потом сам же и выходил, да ещё и привязался к нему так, что они до сих пор живут вместе и даже заявили о помолвке. Дину было наплевать, что Эмир — альфа. Брат Рэя был настолько похож на омегу, что и не отличить. И всё же он был повыше, покрепче и повыносливей, а это позволяло Дину не бояться, что он случайно сломает любовника в постели в какой-нибудь особенно страстный момент соития. Дин, наконец, нашёл себе подходящего по габаритам партнёра, да ещё и полюбил его всем сердцем за утонченность и нежность, и теперь эту пару было ничем не разнять.
Дин до сих пор благодарил Рэя за этот «чудесный подарок», как он говорил, и обожал любимого всей душой — абсолютно взаимно, и сейчас, когда Дин уже крепко встал на ноги и начал получать хороший, стабильный доход со своего дела, они с Эмиром стали подумывать об усыновлении малышей. Вот так всё закончилось. И Рэй рассказал всю эту историю ангелу, пока они вдвоём лежали на травке около райского водопада, и ещё много чего рассказал, потому что Элли всё слушал и слушал, и даже расспрашивал сам, только бы Рэй говорил и не думал ни о чём другом до прихода Ади. Ангел очень ждал, когда омега появится у кровати бесчувственного друга (в реальности) — а это могло случиться только утром, и тогда можно будет окончательно вывести Рэя из комы и спасти его жизнь. Но пока омеги не было, ангел развлекал альфу, как мог, отвлекал его и радовался вместе с ним, только бы он говорил и не задумывался о том, где находится, и, не дай бог, вновь не устремился бы к сиянию и тихому пению, исходящему из-за дальнего горизонта.
====== 35. Возвращение с того света ======
— Что?.. — Ади стоял бледный, как полотно, глядя на инспектора полиции. — Но как же так? Когда это случилось? Почему?!
Следователь развёл руками и пожал плечами. Он отклонился сейчас на своем стуле назад да так сильно, что рисковал свалиться, — и глядел на омегу.
