— Не его! — Люсьен гневно вскочил. — Я спасал Рэя от него! А он пусть катится в ад!
Ангел даже схватился за сердце, услышав это, но потом лишь беспомощно развёл руками.
— Ладно, как скажешь… Я просто надеялся, что… Да впрочем, ладно, — он развернулся и направился к выходу из обители. — Я приведу сюда Ади, как мы и договорились. И понимаю, что ты истосковался по человеческому общению за эти два года… — тут Элли сделал многозначительную паузу. — Так истосковался, что даже рискуешь живой душой, прекрасно зная, как пагубно для неё присутствие здесь. Но… — он пожал плечами. — Это твой выбор. Я приведу его. Но только не лги себе, ладно? Я ведь могу передать ему твои слова сам, но ты же хочешь обнять его. Приласкать, понежиться с ним. Ты просто влюбился.
— Неправда! — Люсьен слишком уж громко выкрикнул эти слова и тут же смутился, начав нервно теребить полы своей одежды. — Это не так. Я просто хочу познакомиться с ним поближе.
— А если он умрёт? — ангел снова приблизился. — Что, если не перенесёт клиническую смерть? Я ведь тоже не всесилен…
Люсьен закусил губу, пока не сдаваясь, но и не решаясь смотреть собеседнику в глаза. Зато ангел взглянул на него с укором.
— Ты сейчас ведёшь себя так же, как тот гамма, — сказал он ему. — Думаешь только о себе и прикрываешься добрыми намерениями. Чем ты лучше его, м?..
Бедный ЛЮси в итоге расплакался, да так горько и жалобно, что ангел подошёл к нему и обнял, прижавшись щекой к его щеке.
— Ну ладно, малыш, прости… Я не хотел тебя так расстроить… Но просто прошу — скажи мне, что надо передать Ади? Я сделаю это, клянусь тебе — в лучшем виде.
Люсьен помолчал, но тоже обнял собеседника и вдруг стал сильней прижиматься к нему, у бедняжки даже дыхание участилось.
— ЛЮси… — ангел, почувствовав это, только вздохнул. — Ну посмотри, какой ты голодный. Но пойми, что свидание с Ади тебя не спасёт. И вообще, тебе пора прекратить тянуться к живым. Это бессмысленно да и опасно для них. И вот поэтому, — Элли обнял его покрепче, — я подобрал тебе хорошую пару. И пусть он совсем молод, ужасно глуп и даже немного безумен, но ты ведь его перевоспитаешь. Зато он невероятно красив. И утолит твой голод, потому что он гамма, а это огромная, страстная сила. Надо только его раскрыть, приласкать, и он перестанет думать о ревности, злобе, об убийствах, он станет спокойнее. Ты ведь умеешь любить так, что любой муж будет счастлив навеки. А он так хочет стать мужем. Из-за этого-то его разум и помутился, и это уже — карма. Утоли его печаль, а он утолит твою, вы образуете гармоничную пару, а со временем вольётесь в общий сонм счастливых душ. Ну поверь мне, я ведь не посоветую плохого…
Люсьен всё ещё плакал.
— Почему ты так печёшься о нём? — он вытер слёзы рукавом своего балахона. — Я не понимаю…
Его собеседник помолчал, потом отошёл в сторону и тяжко вздохнул.
— Не знаю… — честно ответил он. — Чем-то он пронял моё сердце, но я пока сам не знаю — чем. Конечно, он мой собрат, ведь гаммы — это ангелы. Правда, и дьяволы тоже, но этот-то точно ангел. Причём оступившийся, — Элли покачал головой. — Да ещё как оступился! Просто смерть заслужил. И потом сбежал от суда, а значит на нём вообще поставили крест. Ангелы и поставили. Поэтому помогать ему не станет никто! Да и нельзя помогать-то. Не ровен час, сам покатишься вместе с ним в то же чистилище, но… — Элли расстроенно помотал головой, будто отгоняя наваждение. — Я не могу его так оставить. Не знаю… Дорог он мне — не пойму почему, но не могу я быть равнодушным к его беде! Его же убьют в конце концов, если найдут. Мои же собраться прикончат. И уже без суда и следствия. А каждая гибель ангела — это такое горе, ЛЮси. Ты не представляешь. Непереносимое горе! — и Элли в конце концов упал на колени. — Ну я прошу тебя, помоги. Умоляю!
Люсьен даже вскрикнул, как испугался.
— Ой, да ты что?! — он тоже бухнулся на колени, обнял ангела, взволнованно прижал его к себе. — С ума сошёл… Ну хорошо. Хорошо! Только не смущай меня так. Кто я такой, чтоб ты стоял на коленях передо мной? И вообще… ты так помог мне. Поэтому я тоже не останусь в долгу. И пусть я этого не хочу, но сделаю. В знак благодарности тебе. И сделаю на совесть — обещаю…
Он крепче обнял ангела, и тот тоже ответил ему объятьем.
— Спасибо, родной, — Элли поцеловал ЛЮси в лоб. — Мы не забудем эту услугу, поверь. Ангелы умеют быть благодарными.
— Ну перестань… — Люсьен опять смутился, встал, поднял ангела с колен. — Это я должен быть благодарен тебе, причём целую вечность. Ведь если б не ты… — ЛЮси даже думать боялся о том, что бы было. — И знаешь ещё что?.. — он немного понервничал. — Пожалуй, ты прав… Ты пристыдил меня, да. Я хотел повести себя недостойно, невзирая на последствия, но… ты правильно говоришь: так нельзя. Поэтому приведи Ади на границу пространств — пусть наше свидание будет, как сон. А уж я позабочусь о том, чтоб он его вспомнил. Это ведь безопасно?
Ангел улыбнулся и снова обнял Люсьена, ещё с бОльшим чувством.
— Конечно, — сказал он. — Вот за это я тебя и люблю. За разумность.
А Ади проснулся утром на диване в гостиной. В доме было тихо, светло и даже как-то мирно. А ещё пахло ладаном — почему-то. Омега поднялся, потёр глаза, обнаружил, что так и лежит в постели в верхней одежде, как и пришёл. Голова слегка побаливала. Ади встал, привел себя в порядок, отряхнувшись и расправив брюки и рубашку. Жилет и пальто лежали рядом — на кресле. Он взял их, повесил в коридоре на вешалку и пошёл на кухню сварить себе кофе.
Сознание было, как в тумане, но от первого глотка бодрящего напитка вроде что-то начало проясняться. Ади сразу вспомнил свой сон — этого чокнутого парня, ангела Элли. Ну и приснится же. Омега даже посмеялся про себя. Но ведь и в самом деле парень, спасший его дважды вчера на улице, был удивительно на него похож. И всё же не он. Но Ади, видно, так впечатлился, что спаситель даже во сне ему привиделся, да ещё в таком забавном амплуа. Омега опять улыбнулся: ангел Элли стал целомудренным — держите меня, где же такое видано? Как был развратником, так и останется — ведь даже пять замужеств не исправили дело. И умрет тоже шлюхой. Ади опять рассердился и решил больше не думать о своем бывшем кумире. Не стоит он того.
Омега вздохнул, отпил ещё кофе и взглянул на вазочку, где должны были стоять фиалки — но их на месте не оказалось. «Завяли, наверное, — Ади огляделся по кухне. — Рэй выкинул их что ли?..» — но вдруг он увидел букет. Цветы почему-то лежали на газовой плите. И снова свежие, как будто только что сорванные! Вот тут-то Ади и подскочил, потому что вспомнил другой свой сон! Люсьен! Ему снился Люсьен! Точно!
Омега так разволновался, что забегал по кухне туда-сюда. Да-да, верно! Райская обитель, этот прекрасный призрак с удивительно красивыми, почти белыми глазами. Он протянул к Ади руки, звал его к себе, целовал в щёки своими прохладными, но такими нежными губами. Но что же он сказал? Омега изо всех сил напряг память. И вспомнил, как Люсьен склонился к его уху, как что-то шептал. Слова были такими важными. Господи! И вдруг Ади их вспомнил. Невероятно! Он тут же кинулся одеваться, но вдруг резко остановился. Стоп! Но это же всего лишь сон. Как можно верить сновидению? Ади сразу сбавил пыл и уселся на диван. Но что если?.. А вдруг это правда? Ах, что же делать? Ну не заявляться же в полицию со словами: «А знаете, мне тут кое-что приснилось…» Нет, нет. Ади бы первый высмеял такого свидетеля, да ещё и у виска покрутил. Но что же ему предпринять?
И всё же, немного подумав и нервно покусав себе ногти, омега в итоге плюнул на всё и снова побежал собираться. В конце концов, будь что будет, а в полицейское управление всё равно надо ехать, потому что Рэя нужно дожать, уговорить его, чтоб он впустил защитника. А там уж посмотрим. Чем чёрт не шутит, мало ли. И Ади, быстро сбегав в душ и приведя себя в достойный вид, оделся, быстро допил кофе, схватил свою сумку и вылетел за дверь.
