Когда, обернувшись, Пелеид увидел, что на пороге стоит Агамемнон - было поздно. В руках царь Микен сжимал лук. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга. Слова были не нужны, их взгляды всё выражали.

- Ты не посмеешь, - громко сказал Ахиллес.

- Ты слишком самонадеян, - усмехнулся мужчина.

- К чему тебе моя смерть? Что тебе это даст?

- Хотя бы освобождение от тебя.

- Но я нужен грекам!

- Им нужен я. И кстати, - вкрадчиво произнёс он, - долго ты собирался скрывать от меня Ифигению? И как ты посмел сделать это?

- Если бы я не скрыл её - ты бы убил её вновь, как и многих других, - процедил молодой человек.

- Но я верховный царь!

- Ты никто. Хочешь выясить кто сильнее - положи лук и возьми меч.

- Ещё чего! - расхохотался Агамемнон. Было в его смехе нечто жуткое, ужасающее.

В тот же миг он выпустил стрелу. Можно было услышать, как она просвистела в воздухе. Сын Пелея почувствовал сильнёйшую боль в пятке. Не удержавшись, он упал на пол. Каким образом Агамемнон догадался о его уязвимом месте? Микенец продолжал хохотать, насаживая на тетиву вторую стрелу, которая после вонзилась в грудь герою.

Сделав своё чёрное дело, мужчина поспешил скрыться, оставляя воина истекать кровью на холодном мраморном полу.

Именно это и увидела Ифигения, вбежавшая в храм. Она не знала, почему пошла именно сюда, но что-то влекло её и, как оказалось, не зря, только поздно.

- Ахилл! - закричала девушка, подбегая к нему и опускаясь подле него на колени.

- Это ты? - прошептал он, - что ты здесь делаешь?

- Я искала тебя.

- А я тебя. Где ты была?

- У Елены. Мы сделали всё, что могли, предупредили Троянцев… Но они не поверили.

- Люди часто бывают очень глупы.

Она принялась осматривать рану, приходя к неутешительному выводу о том, что она смертельна.

- Кто это сделал?! - вскричала Иф.

- Агамемнон, - слабеющим голосом ответил молодой человек.

Она поражённо замерла.

- Агамемнон? Как он мог?!

- Так же, как и принести тебя в жертву.

- Но… Зачем?

- Он боялся за свою власть, желал славы… Да к чему тебе объяснять? Ты ведь сама всё понимаешь.

- И этот человек был мне отцом…

Ужасу Ифигении не было предела. Ахиллес всё больше и больше ослабевал.

- Проклятье! Он убил меня… - прошептал герой, - но послушай, пока я ещё могу говорить. Спасайся, он будет искать и тебя.

- Нет! - вскричала она, - ты ведь не умрёшь?

- Прости. Я не смог защитить ни Патрокла, ни тебя, ни себя.

Кровавое пятно всё больше и больше расползалось вокруг. Иф вытащила стрелы, но это не помогло. Жизнь покидала воина.

- Не думал я, что вот так вот умру у тебя на руках, - прошептал он.

- Нет-нет! Слышишь? Сейчас всё пройдёт. Всё будет хорошо!

В её голосе звучало отчаяние. Что делать? Раны смертельны. Агамемнон нашёл единственное уязвимое место на теле героя - пяту. И попал именно в неё.

- Ифигения, - послышался его совсем слабвй голос, - спасайся, пожалуйста. Уйди из города. Ты ещё будешь жить…

- Зачем мне жить без тебя?! - в её глазах собирались слёзы.

- Без меня тебе будет лучше… Поверь. Ты ещё будешь счастлива. Всё будет хорошо. Ничего не бойся. Пока я в твоём сердце - я рядом, - он говорил быстро, чтобы успеть, истрачивая на это последнии силы, - и ещё, я хочу, чтобы ты знала, я…

Он не смог договорить. Глаза его закрылись и голова откинулась назад. Что он хотел сказать? - это останется загадкой.

- Ахилл! - громко закричала девушка, пытаясь привести его в чувства, но он продолжал лежать недвижимым, - не умирай, пожалуйста! Не оставляй меня!

Она бессильно расплакалась, падая ему на грудь. Откуда взялось столько слёз? Ифигении хотелось забыться, исчезнуть, но только больше не находиться в этом страшном месте. Она обязательно отомстит Агамемнону! Но сейчас просто не было сил…

Неужели это конец? Ещё много лет назад в Микенах, когда они были детьми, он говорил о предсказании. Горовил о том, что не вернётся с этой войны. Тогда это казалось глупостью, ложью, но сейчас предсказание, будто взятое из самого страшного кошмара, начало оживать. Его имя останется в веках, но сам он… Неужели великий Ахиллес может так просто погибнуть, как простой смертный? Гибель не щадит никого. Это страшный жребий, который время от времени выпадает разным людям, несмотря на их возраст, положение.

“За что? За каким грехи мы платим?” - прошептала девушка, обнимая его. Ей так хотелось, чтобы сейчас он очнулся, сказал ей, что он рядом, что всё будет хорошо. Но этого не происходило.

Иф вспомнила слова, которые некогда сказала ей Пентиселея. “Неужели неправда?” - подумалось ей. А она так надеялась, так верила.

Слишком много смертей, слишком много страха. В её голове проскользнула мысль о том, что если бы тогда в Авлиде её всё таки принесли в жертву, не было бы всех этих мучений. Или приди она хоть на пару минут пораньше, возможно, был бы шанс что-нибудь изменить…

Из её груди вырвался отчаянный крик. “Ахилл! Ахилл! Не умирай, прошу тебя!”

Он молчал. Молчала статуя Афины. Слышен был лишь звук бойни, раздававшийся с улицы. Всё кончено.

========== Глава 27. Свет ==========

Иф перестала ощущать происходящее. Сколько уже времени она сидела на коленях подле бездыханного героя и плакала? Трудно сказать. В тишине храма раздавались лишь её всхлипы. Она потеряла последнюю надежду. И вдруг, раздался тихий голос:

- Не стоит так убиваться…

Девушка отшатнулась с широко расширенными глазами.

- Ахилл? - она была поражена.

- Я говорил тебе, что люблю тебя? - с улыбкой произнёс он.

- Ахилл! - что есть мочи закричала Ифигения, бросаясь обнимать его, заливаясь слезами радости. Он обнял её в ответ. Ещё мнгновение назад их вот-вот должна была разделить смерть, но этого не произошло. Она отступила. Через окно, находящееся сверху, пробился луч восходящего солнца.

- Ты жив… Поверить не могу! - прошептала девушка, - о Боги! Ахилл! Я тоже тебя люблю…

Он привлёк её к себе, целуя и всё больше и больше набираясь сил. Наконец-то, они признались друг другу в своих чувствах, наконец-то, всё закончится…

- Я так за тебя испугалась!

- А я понял, что сейчас, когда ты рядом, умереть уже никак нельзя.

- Давай уйдём отсюда… Далеко-далеко…

Ифигения смотрела на него нежно, мягко. Он чувствовал, что так готов лежать вечность.

- Уйдём… - с улыбкой повторил Ахиллес.

И вдруг, с улицы вновь послышались звуки битвы, будто бы возвращая влюблённых с небес на землю.

- …Но остались ещё не законченные дела, - добавил он, собираясь подняться.

- Нет! - вскричала девушка, поспешно останавливая его своей маленькой ручкой, - только не говори, что ты собираешься идти сражаться!

- Там мои люди.

- Они найдут другого главаря! Не смей вновь рисковать. Я не переживу этого!

- Но это мой долг.

- Ахилл, прошу тебя! Это не наша война! - с мольбой в голосе произнесла Иф, - давай покинем Трою! Мы достаточно настрадались. И троянцы не в чём не виноваты. Тебе ведь прекрасно известно, что эта война лишь плод личной ненависти! У Менелая с Парисом сбежала жена. Он захотел её вернуть. Агамемнон пожелал обогатиться. Но почему за это должны страдать остальные? За что вы боретесь? За славу. Уж это то останется с тобой всегда, ты достаточно навоевался.

- А как же честь?

- Честь в этом случае диктует помочь невинным людям, которых сейчас подло вырезают. Мы должны вывести выживших из города. Они достаточно расплатились за свои грехи! Я очень тебя прошу, давай сделаем это.

Повисло молчание. Ахиллес смотрел в её большие зелёные глаза. В них была мольба, любовь. Эта девушка хотела мира, добра и света. Она всегда боролась за справедливость. Воин просто не находил в себе сил отказать ей. В конце концов, она права. Хватит воевать. Это не их война.

- Хорошо. Ты права. - Тогда я выбирая между любовью и славой, выбрал славу… И заплатил за это. Но сейчас… Сейчас всё будет по другому! Я обещаю тебе, Иф. У нас есть шанс на счастье и мы должны его использовать. И мы должны спасти невинных. Теперь я это понял.