— А что ты будешь делать, когда война кончилась? — неожиданно поинтересовалась девушка.

— Не знаю… — протянул Ахилл, — я вообще не задумывался об этом. А ты?

— Как там всё будет, даже представить себе не могу. Но вообще, я мечтаю путешествовать, — воодушевлённо сказала она.

— Путешествовать?

— Да. Мир такой большой и удивительный! Представь себе, сколько нового и неизведанного можно будет узнать! Это прекрасно. Возможность быть свободным, идти, куда хочется!

— Ты потеряла всё, а так радостна. Не понимаю.

— Напротив, я приобрела всё! Свобода — это то, ради чего стоит жить!

— А что в ней такого? — поинтересовался воин.

— В ней… Ну… Понимаешь, будучи свободным, ты сам являешься хозяином своей судьбы, — объяснила Ифигения.

— А как же Боги? — ухмыльнулся он.

— Мне кажется, им не до нас. Их интересуют судьбы сильных мира сего. А что им до простых смертных.

— А я думаю, они завидуют, — неожиданно заявил Ахиллес.

— Чему?

— Мы смертны. Каждое мгновение — одно единственное. Оно не повторится никогда.

— Ты прав. Жизнь имеет свойство заканчиваться. И оно положительное. Только вот жаль, когда это происходит раньше срока.

— Зато ты не состаришься. Смерть в молодости — обычно сопровождается славой.

— К чему? Лучше быть счастливым.

— Мне уже когда-то это говорили. Только вот не вышло.

— У тебя ещё может выйти.

Молодой человек устремил взгляд вдаль.

— Только мне не так этого хочется. Несправедливо получается. Тот, кто хочет жить умирает, а кто не хочет — остаётся жить.

— Не начинай снова, — вздохнула Иф.

— Ах, да. Прости.

Облака окрасились в нежно-розовый цвет. Солнце начало опускаться за горизонт. Но его лучи ещё долго виднелись вдалеке, прорезая сумерки своим золотистым, устремляющимся ввысь светом.

========== Глава 18. Слишком длинная ночь ==========

— Гектор! Хватит! Остановись! — вскричал Парис, — это безумие! Ты снова хочешь потерять огромное количество человек, как в прошлые разы? Зачем снова идти тем же путём?

— Но мы не можем сидеть сложа руки! — убеждённо ответил царевич, — у нас нет другого выхода.

— Но почему именно так ты хочешь поступить? Выход есть. По крайней мере, несколько вариантов так точно. А тебе всё лишь бы довести до крайностей! — юноша активно жестикулировал, — ты будто и не предполагаешь другой развязки, нежели либо мы их возьмём, либо они нас сравняют с землёй!

— А ты считаешь, что это не так? — спросил Гектор.

— Нет, конечно!

— А по мне, так по-другому получиться и не может.

— О Боги! — воскликнул Парис, — ты не исправишь! Отец, скажи ему! — обратился он к Приаму, который сидел, в задумчивости подперев щёку рукой. Царь поднял голову и проговорил:

— Боюсь, что Гектор прав.

В зале воцарилось молчание. Парис беспомощно огляделся.

— Но… Но… — промямлил он, — неужели вы все поддерживаете эту безумную идею?

— Если тебе интересно знать, я не поддерживаю, — подал голос Деифоб, — но Гектор в чём-то прав. Лично я считаю, что наступать на греков сейчас неосторожно и неосмотрительно, но другого выхода у нас всё равно нет. Либо мы победим, либо они.

Младший царевич со вздохом опустился в своё кресло, немного отчуждённо смотря на то, как участники совета принимают решение вновь идти на лагерь ахейцев. Настроены все были решительно. Отчаяние толкает на многое.

***

Ифигения что-то недовольно пробурчала во сне и перевернулась на другой бок. Откуда-то раздались крики. Девушка распахнула глаза и уставилась в потолок палатки. Звук стал ещё громче. Где-то слышалось конское ржание, а где-то лязг металла, ставший уже таким привычным.

Иф заткнула уши и зажмурилась, но это не помогло. Тогда она откинула тёплые шкуры, встала, и осторожно пробралась к выходу из палатки. Ифигения откинула полог и высунулась наружу. В глаза тут же бросился вид ахейского лагеря. Он находился достаточно далеко, но и отсюда были видны огонь и много людей, снующих туда-сюда. Там царил хаос.

Девушка зябко поёжилась. Тут на её плечи опустилось что-то тёплое. Она обернулась. За ней стоял Ахилл, который накинул на неё плащ.

— Опять, — проговорила Иф, указывая в сторону лагеря.

— Вижу, — кивнул он.

— Троянцы безумные?

— Отчаянные.

Они ещё некоторое время так постояли. Затем сын Пелея удалился обратно в палатку. Девушка последовала за ним. Как ни в чём не бывало, герой улёгся обратно на ложе.

— Ты что? — удивлённо спросила она, — спать будешь?

— Да. А что же ещё? — невозмутимо поинтересовался он.

— Но… Как же…

— Ты предлагаешь мне понаблюдать? Но я уже много раз это видел.

— А… Ну… — только и смогла протянуть Ифигения.

Молодой человек отвернулся и, кажется, в скором времени уснул.

Девушка тоже прилегла на ложе, но сон не шёл. «Как это возможно, с такой невозмутимостью спать под звуки битвы?» — подумалось ей.

Не выдержав, Иф снова вскочила и выскользнула из палатки, предварительно прихватив плащ.

Она уселась на валун и устремила взгляд на лагерь. Ифигения просидела так достаточно долго, пока в глазах мелькать не начало.

Девушка вздохнула и на секунду прикрыла глаза, булто бы надеясь, что сейчас всё это исчезнет. Но ничего не исчезло. Напротив, она увидела, что кто-то, отделившись от лагеря, уже продвигается к кораблям.

И тут, на фоне огня и бойни, вырисовался силуэт Патрокла. Он шёл очень быстро, почти бежал. Завидев Иф, он бросился к ней.

— Патрокл! — воскликнула она, — что ты здесь делаешь?

Юноша упал подле неё.

— Я ходил туда. — произнёс он, — я всё видел!

Во взгляде его голубых глаз плескалось отчаянье.

— Зачем? — спросила она.

— Я хотел узнать, что происходит.

— И что же?

— О Боги! Ифигения! — вскричал он, заламывая руки, — всё ужасно! Троянцы теснят греков к кораблям. Скоро они будут готовы отплывать! Защищаться некому! Враг настроен решительно. А ахейцы уже потеряли надежду. Ранены Агамемнон, Нестор, Диомед, Паламед, Одиссей. Только Аякс храбро бьётся. Но этого недостаточно!

Девушка была потрясена событиями. Она не оживала того, что всё окажется настолько неблагоприятным для греков.

— И что же теперь? — осторожно поинтересовалась она.

— Поражение! Спасёт ахейцев только чудо! Им нужна вера, надежда и боевой дух! — восклицал Патрокл, — а это всё им может дать лишь один единственный человек! И это Ахилл!

— Но ты же знаешь… — вздохнула Иф.

— Знаю, — с горечью в голосе ответил он.

— Он ни за что не согласится.

— Я уже понял. Но ведь там есть и наши друзья! Например, Одиссей!

— Я всё понимаю.

Повисло тягостное молчание, которое нарушал только шум битвы.

И тут, Патрокл нерешительно проговорил:

— Знаешь, кажется, у меня есть мысль, что можно сделать…

— Что же? — воззрилась на него девушка.

— Конечно, идея не самая лучшая, но всё же. Под доспехами Ахилла не совсем видно, что за человек под ними. Шлем прикрывает лицо. Этим можно воспользоваться.

— То есть? — не поняла Ифигения.

— Надеть его доспехи может кто-нибудь другой. А воины подумают, что это он и вдохновятся. Один только вид Ахилла вселит в них веру! — объяснил юноша.

— Хм… — протянула Иф, — план неплох… Но вот проблема. Кто оденет доспехи Ахилла?

— Я, — решительно вымолвил Патрокл.

Девушка с ужасом уставилась на него.

— Ты сумасшедший… — прошептала она.

— Почему же?

— Тебя могут убить!

— Это может случиться и в любой другой момент. К тому же, я буду осторожен.

— Да? Осторожен?! Безумец! Да и вообще, Ахилл не даст тебе свои доспехи!

— Я сам возьму! Это не проблема.

— Нет! — вскричала Ифигения и отрицательно замотала головой, — не смей этого делать!

— А что ты предлагаешь, спокойно смотреть как умирают те, кто некогда были моими соратниками по оружию? Я так больше не могу! Слышишь? Не могу! Всё! Хватит! Выше моих сил сидеть, сложа руки!