Ее принц выглядел спокойным и веселым, но былой восторг от грядущего более не сиял в голубых глазах.

— Кто меня переодел? — спросила Рейчел, с трудом ворочая языком. Неожиданно навалилась на плечи слабость, заставляя снова лечь, и ей пришлось смотреть на Альдо снизу вверх.

— Я, — отозвался тот, — но ты не бойся, всего лишь сменил твою рубашку. Остальное осталось сухим.

Рейчел сглотнула и торопливо кивнула, потому что стесняться и волноваться не хватало ни времени, ни сил, а Альдо уселся у нее в ногах и безуспешно попытался улыбнуться. Однако широкая и счастливая улыбка теперь не удавалась даже ему.

— Поправляйся скорее, — посоветовал он. — Скоро выступать, а ты в таком состоянии… Нельзя, чтобы кто-нибудь заподозрил.

— Я скоро выздоровлю, — без особой уверенности пообещала Рейчел.

— Я распорядился о лекаре и подходящей еде для простывших — ты не одна, кто заболел. Есть еще пара молодых солдат. Пули их не взяли, а вот дожди… Впрочем, южане не способны терпеть холод, — раздраженно припечатал Альдо. — Но не это главное, а то, что последний год Скал ты встретишь в столице.

И он, придвинувшись, взял в свои руки горячую ладонь Рейчел. Девушка наконец, смогла улыбнуться, веря, что все кончилось хорошо.

— Не стоит загадывать, — резковато сказал Иноходец.

— А я не загадываю, я знаю.

— Знает он…

Рейчел удивленно посмотрела в сторону Робера Эпинэ, буркнувшего последние слова с интонациями старенькой Нэн. Няня всегда ворчала так, после яростных споров с матушкой, относительно эсператизма и абвениантства — едва стихал цокот туфель Мирабеллы Окделльской по каменным плитам пола, Нэн говорила примерно то же самое и тем же голосом. А может, Рейчел сейчас это только показалось, из-за жара.

Но, в отличие от Эпинэ, Рейчел не сомневалась ни в одном сказанном Альдо слове. Если сравнивать его с Вороном, то Алва слишком злобен и равнодушен для благородства, даже если быть честной с самой собой и понимать, что она в обиде на него за то роковое решение относительно яда. Альдо и Рокэ рознятся, как Рассвет и Закат, о которых говорится в материнской Эсператии, потому что другого сравнения им нет.

— Ваше Высочество… Альдо… Я готова сопровождать вас, — хрипло сказала она, и тут же закашлялась.

— Тебе лучше отдохнуть.

Что же, отдохнуть так отдохнуть, к тому же, девушка не была уверена, что сможет твердо стоять на ногах в ближайшие дни. Альдо позвал незнакомый белобрысый теньент, он встал и быстро вышел, а Эпинэ остался.

— Робер, — при Альдо задавать такие глупые вопросы не хотелось, — а где мы?

— Мы в замке Лэ в гостях у Пуэна. У тебя голова не кружится?

— Пока лежу — не кружится.

— Значит, пока лежи. Что-то слуга с бульоном и отваром запаздывает. Леворукий бы побрал эту войну…

— Я не верю в Леворукого, — честно сказала Рейчел.

Иноходец посмотрел на девушку пристально и задумчиво, словно хотел спросить о чем-то, но промолчал и вздохнул. Следовало выказать соболезнование по поводу смерти Рихарда Борна, но Рейчел не смогла подобрать нужных слов, и несколько минут лежала молча, кутаясь в одеяло. Уютно потрескивали поленья в камине, но заполнившее комнату тепло не спешило прогонять колючий озноб.

— Хорошо, что мы победили, — попыталась Рейчел приободрить друга.

— Это не победа, это ошибка, но самое худшее, что после победы мы попали в плен.

— К Манрику?..

— Манрик мертв. Мы пленники то ли судьбы, то ли господина Люра. От нашей армии осталось тысячи две, правда, вполне боеспособных, но к нам пристал генерал Люра, а у него людей вчетверо больше.

— Но десять тысяч это хорошо… почти как у монсеньора… — ушла в воспоминания Рейчел. — Хотя нет, при Дараме у него было меньше. Но и планы у него были гораздо лучше, — вынуждена была признать будущая королева Талигойи.

— Вот именно, — Робер прижал ладони к глазам, резко отнял, и у девушки отчего-то тревожно кольнуло в душе. — Я же могу рассчитывать теперь только на Никола. Люра мне не нравится. Вот скажи, за какими кошками он перешел на нашу сторону?

— Вдруг прозрел и понял, что истинная сила за Раканом?

— Не знаю, Рейчел. Мне бы очень хотелось, чтобы ты вернулась в Сакаци, пусть это и невозможно теперь, ведь мы, скорее всего, проиграем.

— И нас казнят? — поежилась девушка.

Робер развел руками, то ли не желая ее жестоко разочаровывать положительным ответом, то ли потеряв желание говорить дальше.

— А если мы с Альдо уйдем в Гальтару, и он призовет древние силы? Ведь он был очень смелым и сильным человеком…

— Рейчел, ты никогда не думала, почему Святой Эрнани отказался от древней силы и покинул Гальтару? — ответил Эпинэ вопросом на вопрос.

— Никогда не думала, — честно сказала Рейчел.

Ей некогда было думать над поступками святых мертвецов — она постоянно пыталась спасти свою семью и себя, но выходило слабо. Однажды Альдо Ракан обвинил Эрнани в трусости, но Рейчел не привыкла ненавидеть заочно, и потому не согласилась с сюзереном.

— Что же, — тяжело вздохнул Робер, — наверное, это к лучшему.

— Робер! — внезапно позвал Альдо, на миг заглянув в дверь. — Кое-что произошло. Ты нужен и немедленно!

Он нужен… А она нужна кому-нибудь?! Когда захлопнулась дверь за Робером, Рейчел Окделл съежилась, пытаясь прогнать озноб, но смогла только слегка задремать, искренне рассчитывая на то, что лучшее не за горами.

========== Глава 60. Предзнаменования и приветствия ==========

Пока шло выздоровление, Рейчел чувствовала себя большую часть времени усталой и разбитой — не столько из-за постоянного пребывания в постели, сколько из-за снов, зловещих, жутких и опасных. К счастью, она находилась одна в комнате, поэтому никто не пробуждался от тех громких криков, с которыми девушка просыпалась от ночных кошмаров, но это было слишком слабым для нее утешением. Благодаря хорошим еде и лекарствам ее здоровье улучшалось, однако глубокие тени под глазами не исчезали. Альдо, занятый решением каких-то проблем, навестил ее всего два раза, Робер и вовсе не заходил.

Сны забывались сразу, однако последний кошмар привиделся Рейчел накануне отъезда из замка.

Она вернулась в Надор, но какой это был Надор! Груды серых мертвых камней возвышались над травяной порослью и глухими песчаными оврагами, а на месте родового замка мрачно блестела темная озерная вода. Это было ужасно, и Рейчел захотелось закричать в голос, однако усилием воли удалось сдержаться. Что же происходит?

Кто-то несильно, но ощутимо толкнул ее в спину, и девушка увидела, что находится в окружении солдат. Лунный свет лился на их перекошенные злостью физиономии, смуглые и дикие, а лицо стоявшего рядом с ней коротышки скрывали широкие поля шляпы. Но пустое! Она уже поняла, кто он… наверное. Все они стояли между оврагом, через который вело бревно, и скалистым утесом, и в груди у Рейчел слегка шевельнулся глупый страх.

— Ты заигралась с Альдо и разворотила какую-то тварь. Вашу, надорскую. Видимо, она уймется только с твоей смертью, поэтому тебе пора умирать. Прямо здесь, от своего кинжала и на земле, что была за Окделлами.

— Была?! — собственный гневный выдох был едва слышен. — Была?..

Собеседник с невидимым лицом и неприятно-знакомым голосом не успел ответить, потому что с другого утеса прогремело несколько разрывающих зловещую горную тишь выстрелов. Резко обернувшись, Рейчел увидела, как недалеко, по самой кромке оврага, мчится ее дальняя прабабушка. Горик! Да сколько же раз это может продолжаться?!

Бежала Рейчел Горик одна и пешком, преследуемая двумя солдатами, белобрысыми и долговязыми. Дриксы или бергеры? В ночной темноте, пусть и с лунным светом, некогда разбираться, она должна помочь прабабке! И, не разбирая дороги, Окделл со всех ног помчалась прочь от злых камней, пытаясь обогнуть овраг, но от ее разгоряченного сознания не укрылся вкрадчивый шорох скатывающегося вниз песка.

Нужно кричать или Рейчел Горик заметит ее сама?

Если дать о себе знать, то и стрелять будут на звук.