— Как же я ненавижу вас всех!
С самого позавчерашнего дня Эйлерт Коскинен не мог понять, за что ему так повезло — отправляться в Нефритовую Академию не столько для того, чтобы учиться, сколько для того, чтобы, по выражению драгоценного Первого Консула, «налаживать контакт». Налаживать контакт с кем? С идиотом, который палит топливо в астероидном поясе, чтобы показать неведомо что неведомо кому?
— Ему же девятнадцать лет! — сказал Эйлерт ещё тогда, когда Первый Консул позвал его к себе.
— Как и тебе.
Эйлерту оставалось лишь задохнуться возмущением. Ну да, ему тоже девятнадцать лет… но общение со сверстниками никогда не было его коньком. Он с трудом понимал, чем они живут.
Выросший при дворе, принятый консулом в семью, Эйлерт был сиротой, но всегда очень хорошо помнил, кому на самом деле обязан всем. Консул заботился о нём и дал ему всё, чего только можно было пожелать. И вот теперь, очевидно, он хотел получить расчет.
Нет, Эйлерт, конечно, понимал, что платить однажды приходится за всё — но не так и не сейчас.
— Меня обучали как убийцу! — бушевал он, но чёртов консул только потягивал чай из фарфоровой чашечки с изображением павлина и явно не воспринимал его слова всерьёз. — Ты не можешь так поступить со мной.
— Мы все — служим империи, — ответил консул великодушно и вздохнул. — Каждый приносит свою жертву. И ты в том числе.
Эйлерт чувствовал себя так, будто его с самого утра саданули обухом по голове.
«За что?!» — не уставал повторять он, снаряжая любимый корабль, тщательнейшим образом проверяя запасы топлива и полируя каждую выпуклость на крыле — уход за кораблём всегда успокаивал его.
И вот, стоило ему открыть переход, как парочка чёртовых молокососов разнесла его любимую птичку вдрызг.
Эйлерт не имел ни капли уверенности в том, что «Буран» удастся починить. Нужно было отправлять запрос в столицу, оформлять заказ на эксклюзивные детали, и всё это срочно, потому что без корабля он не проживёт. А Эйлерт вместо этого вынужден был торчать в приёмной местного ректора в ожидании, когда ему вынесут вердикт. Как будто он был виноват в том, что этот парень идиот!
— Сэр Коскинен! — наконец раздался голос из спикера, и симпатичная секретарша с улыбкой кивнула ему на дверь.
Эйлерт заправил за ухо выбившуюся прядь волос, оправил китель и вошёл.
Кабинет ректора одним единственным огромным окном выходил на морскую гавань, и хотя Эйлерт привык ежедневно наблюдать красоты дворцового консульского парка, в первые мгновения ему оказалось трудно сфокусировать взгляд на сухоньком человечке, сидевшем перед этим громадным окном.
— Сэр Одвиг Сааринен, — Эйлерт слегка поклонился, демонстрируя почтение к генералу, который никогда не видел войн.
— Да, это я, сэр Коскинен. Хотел бы я сказать, что рад приветствовать вас… — ректор приподнялся и слегка кивнул, — но обстоятельствам вашего прибытия радоваться очень уж тяжело.
Эйлерт вздохнул.
— Вы же понимаете, что я не мог рассчитать, что в точке моего выхода двое кадетов устроят какую-то идиотскую игру?
— Сэр… Коскинен… — Одвиг Сааринен прокашлялся в кулак. — Я всё понимаю. И поверьте, исполнен почтения к тому, кто прислал вас сюда. Но…
— Но….
— Но и вы поймите меня. Один из этих «кадетов, устроивших идиотскую игру» — наследник дома Рейнхардтов.
— Да! И это поразило меня больше всего!
— И это было бы ещё полбеды. Потому что он, по крайней мере, не пострадал. Беда заключается в том, что тот, второй, идиот, который сломал вам крыло — старший внук герцога де Триаль. Понимаете меня?
Эйлерт молчал.
— Это попытка убийства, мой дорогой, любимый, глубокоуважаемый сэр Коскинен. Со всем почтением к тому, кто вас прислал.
— Это он пытался убить меня!
— Мда… Мне бы не хотелось, чтобы вы думали так.
— Тем более на территории вверенной вам Академии.
— Особенно на территории Академии… за которую отвечаю я. Но вообще предпочёл бы, чтобы никто никого не убивал.
— Перестаньте, с тем же успехом можно сказать, что Рейнхардт и Крауз пытались убить друг друга! При чём тут я?
— Вы же всё понимаете, — Одвиг вздохнул. — Если вам удастся уладить этот вопрос миром — я только за.
Эйлерт моргнул.
— Мне, — повторил он.
— Да. Ведь это ваш корабль так удачно…
Эйлерт запрокинул голову и застонал.
«Как же я ненавижу вас всех», — процедил он.
— Простите, что?
— Я говорю, — произнёс Эйлерт громко и отчётливо, поворачиваясь к нему, — благодарю вас за гостеприимство. Инцидент будет разрешен.
— Благодарю. Любезнейше благодарю.
Одвиг протянул руку, но Эйлерт сделал вид, что не заметил её.
— Разрешите идти, — попросил он.
— Само собой. Вас проводят в лазарет.
— В ла… — Эйлерт хотел спросить — зачем? — но только махнул рукой. — Спасибо. Именно об этом я мечтаю после двух суток за штурвалом. Да. Определённо. Лазарет нужен мне больше всего.
