А остальное, как в тумане… Запомнила только яркий свет ламп, от которых слезились глаза. И все. Больше ничего.

В себя пришла только утром. И тут же испугалась. Боли не было. А что если… Обхватила живот руками. Нет. Он ещё со мной. Я чувствую.

В палате я была одна. И мне это жутко не нравилось. Белые стены просто давили на меня. Хотелось побыстрее оказаться дома. Но больше всего меня тревожило то, что Андрея не было рядом.

И это было к лучшему. Мне не хотелось, чтобы он видел меня. И я просто хотела морально отдохнуть от него. Все эти два месяца я была только с ним. Я хотела вырваться хоть чуть-чуть и вздохнуть.

Но в это же время меня пугала эта мысль. Почему я так легко, по сути, отказалась отношений с Андреем?

Я люблю его.

Очень.

Больше жизни.

И один промах с его стороны…

Или это не промах? Или так действительно было для меня лучше?

Я запуталась. Я не знала, что я на самом деле думала по этому поводу. Пожалуй, мне все же стоило побыть одной. Обдумать все. Наши отношения. Так будет лучше и легче принять решение.

Но легче не стало.

Все только усугубилась. Я понимала, что творю. Понимала, что разрушаю наши хрупкие отношения.

Но остановиться уже не могла.

Я придумывала все больше и больше доводов, что я несчастна с ним. Целенаправленно доводила себя. Зачем? Не понимала. И это ужасно.

Конечно, в чем-то я была права. Он действительно контролировал всю мою жизнь? Но разве мне это не нравилось? Мне нравилось, что мой мужчина главный… Или все же нет? На глаза навернулись слезы. Хотелось просто свернуться клубочком и никогда не видеть. Накрыла живот ладонью.

— Все будет хорошо. Мамочка все исправит.

В одиночества я провела ещё минут десять. Потом в палату вошла милая медсестра возраста моей мамы.

— Ой, уже проснулась, милая? Как ты себя чувствуешь? — прощебетала женщина, прощупав пульс.

— Хорошо… Что с моим малышом? — спросила я встревоженно.

— Все хорошо с тобой и с твоим ребенком. Видимо, психика у тебя совсем неустойчивая… Так перенервничала…

— Что это значит? — нахмурилась, приподнявшись на локтях. Женщина присела на кровать и поправила одеяло.

— А то. Матка в порядке. Плод тоже. Никакой угрозы выкидыша не было бы, если бы ты не нервничала. Малыш все чувствует. Береги его и не переживай по пустякам. Скоро придет врач и все тебе расскажет. А я пошла, мне ещё других таких же проверить надо.

Когда за медсестрой закралась дверь, я задумчиво уставилась в стену. То есть я сама себя довела? Я сама чуть не убила своего ребенка? Кошмар… На глаза тут же навернулись слезы, но я сразу их прогнала. Хватит. Я больше не буду плакать. Ведь я больше не одна. Я обещала заботиться о своем ребенке, а сама стала причиной того, что сейчас нахожусь в больнице…

Но это ужасное чувство неуверенности не покидало меня. Я продолжала грызть себя изнутри.

Я уже была не уверена не только в себе, но в и Андрее. А любит ли он меня? Нужна ли ему? А ребенок? Он говорил, что не хотел детей… Но вроде он обрадовался… А я действительно готова стать мамой? А он? Как же его криминальные дела? Меня это пугало. Я не хотела рожать детей в таком мире. Не хотела и все. Нам нужно измениться и изменить мир вокруг нас. Я хочу, чтобы малыш был счастлив…

Какие же противоречивые мысли меня одолевали… Я сама уже не понимала, что хочу.

Но знала я одно, ребенок родится в полной семье, где его будут любить.

* * *

Меня постоянно посещала медсестра, обещала, что врач сможет придти только после обеда. Но я всё же, хоть и отрицала это, ждала Андрея. А его все не было… Разве он не переживал за нас? Разве он не боится, что я могу потерять ребенка? Разве…

— Стоп! — громко произнесла я вслух, — что же ты творишь, идиотка? Тебе же сказали, что нельзя нервничать! Это вредно для ребенка! Хватит!

Я ругала сама себя, и, удивительно, это помогало. Отвлекала себя тем, что представлял своего малыша, и это был мальчик с серыми глазами и светлыми волосами. Маленькая копия Андрея. Я улыбнулась. Мне нравилась моя мечта. Я представляла, как забочусь о малыше, о том, как Андрей играет с ним, представляла нас одной семьёй? Мне даже казалось, что слышу детский заливистый смех. И смех Андрея. Его лицо озаряет улыбка, и я знаю, что он счастлив.

Разве я имею право разрушить ту жизнь? Разве я могу лишить ребенка участвуй жизни? Разве я не хочу, чтобы Андрей, наконец-то, почувствовал, что такое настоящая любовь и жизнь?

Нет.

Конечно, нет.

Ведь я тоже очень хочу ту жизнь. Жизнь, где радость, счастье, любовь и смех. Очень хочу.

Врач ко мне все же пришел. А перед ним — Андрей. Как только я его увидела, сердце мое забилось чаще. Хоть я до сих пор злилась на него, но не могла отрицать, что скучала по нему. Признаюсь, что я решила не устраивать ему скандал, ведь я просто себя накрутила, но все равно нам нужно будет серьезно поговорить. Раз он мне не сказал об Игоре, значит, на то были причины? Ведь так? Мужчина сел на стул, который стоял рядом с моей постелью, и сжал мою ладонь. Улыбнулся мне. Я сжала его пальцы в ответ.

— Как ты себя чувствуешь? — мужчина поднес мою ладонь к своему лицу и едва ощутимо поцеловал мои холодные пальчики.

Я кивнула.

— Да, мне уже лучше… Я сама виновата, довела себя. Рискнула жизнью ребенка, — виновато посмотрела на Андрея и поймала себя на мысли, что когда он оказался рядом со мной, то я словно забыла, что злилась на него. Видимо, этот мужчина имеет огромное влияние на меня. Я не могу мыслить, когда он рядом. И это немного пугало, но сейчас меня не волновало то, что я собиралась с ним серьезно поговорить. Что же со мной? Почему, стоило ему появиться, так я сразу изменила свое мнение? Это любовь такая? Или я все равно неосознанно, где-то в глубине души, боюсь его?

Как я могла забыть, что только что думала о том, что не уверена в нем или в себе? Как же так… Я просто не понимала себя. И мне было страшно. Неужели я больна и нестабильна? Или я опять себя накручиваю?

— Нам нужно поговорить, — голос мой звучал сдавленно, — серьезно поговорить. Андрей нахмурился и кивнул, но руку мою не отпустил. А потом пришел мой врач. Моим врачом была женщина лет сорока с яркими зелёными глазами и рыжими волосами.

Она приветливо нам улыбнулась.

— Андрей, привет, — поздоровалась женщина, мужчина кивнул ей. Они знакомы? Интересно…

— Ну, что? — женщина по-доброму мне улыбнулась и стала просматривать мои документы, — Любишь нервничать?

Вопрос показался мне странным. Я посмотрела на Андрея, и он нахмурился.

— Инга, — строго произнес он, — делай свое дело и не задавай лишних вопросов. Женщина немного покраснела и стала проводить стандартный опрос. Она трогала мой живот, а потом мы пошли вставать на учёт и делать первое УЗИ. Я очень волновалась и была рада, что Андрей сейчас был со мной.

Холодный гель заставил вздрогнуть. Но Инга Витальевна мне ободряюще улыбнулась. Приятная всё-таки женщина.

Это было невероятно.

— Вот он… — женщина указала пальцем на маленькую точечку.

Андрей наклонился к экрану и нахмурился.

— Это… ребенок?

Он выглядел немного ошарашенно и разочарованно. Инга Витальевна рассмеялась.

— А ты думал, что у плода сразу есть ручки, ножки? Он же только развивается. Но я могу сказать, что показатели в норме. Плод развивается согласно сроку — пять недель. Развивается позвоночник, головной мозг. И мы можем уже послушать крохотное сердечко.

— А можно… — Андрей махнул рукой в сторону экрана, — сохранить его… изображение?

Мой мужчина явно был растерян. Таким его я ещё не видела… И это было так трогательно. Он тоже любит нашего малыша.

— Да, конечно! А теперь…

Комнату заполнил тихий стук маленького сердечка. И это был самый красивый звук на свете! На глаза навернулись слезы… Но мне было все равно. Я была счастлива. Андрей же закрыл глаза, нервно сглотнул и сжал мою ладонь.

В этот момент забылись все глупые обиды. Мне казалось, что в комнате остались только мы. Настолько было волшебным и хрупким это ощущение.