- Что голый бегаешь по холоду? Опять заболеть хочешь?

- Не хочу, мам, не думал, что так холодно будет, почти лето, а прохладно!

- Кушай скорее, а то в школу опоздаешь, - мама поставила передо мной сковородку, нарезала хлеб.

Я взял вилку и приступил к завтраку. Стол был высоковат для меня, я забрался с ногами на табуретку, так удобней. Мама глянула, но ничего не сказала. Сама налила себе чай в фарфоровую чашку, мне тоже налила, в эмалированную битую кружку. Свою чашку я разбил, эта кружка тоже плохо стояла на столе, часто падала на пол. Сам не знаю, почему.

- Мам, а ты почему не ешь? – спросил я, доедая последние кусочки.

- Не хочу, - хмуро ответила мама.

Мама у меня красивая, довольно молодая, ей ещё сорока нет. Я люблю смотреть на мамино лицо, опускаю взгляд ниже. Красивая грудь… Интересно, в последнее время я начал обращать внимание на эту деталь, раньше просто называл её сиськами. «Вот я уже какой вырос! до сисек!».

Мама в последнее время располнела, раньше у неё была тонкая талия, стройная фигурка, я часто замечал, что она нравится мужчинам. Это когда мама брала меня на прогулку. Сейчас не берёт, почему-то. И в школу давно не провожает. Да и чего она меня будет провожать?! Мне к восьми, а маме к девяти. И вообще, я уже не маленький, мне уже почти тринадцать!

Пацаны стесняются ходить с мамами, а мне нравится, я даже бегал к ней на работу, чтобы пойти вместе домой, ну, и в магазины зайти, купить что-нибудь…

Зато я помогал покупки донести!

Мама работает на ПЖДП, в цехе механизации. В цеху с мамой работает ещё одна молодая девушка, и трое мужчин. ПЖДП это Прижелезнодорожный почтамт, если кто не знает.

Только больше мама не приглашает меня к себе, меня даже на проходной перестали пускать, сказали, начальник Почтамта ругается, что пропускают посторонних.

А я, между прочим, знаком с Евгением Семёновичем, он со мной всегда здоровался, когда мы с ним встречались, улыбался мне.

Значит, причина в другом. Может быть, стесняется меня? Особенно сейчас, к концу учебного года. Я перестал чистить и гладить форму, не постригся, и теперь волосы торчат в некоторых местах. Подумаешь! Скоро каникулы! Потом придёт папа, и мы с ним сходим в парикмахерскую, оденет меня в новую летнюю одежду.

Хоть я уже большой, папе хочется, чтобы я одевался, как маленький мальчик, в футболку, шорты и сандалии. А я не против: на велике очень удобно кататься, тем более, вся одежда заграничная.

- Мам, а папа скоро придёт? Успеет на мой день рождения? – спросил я, допивая чай.

- Думаю, успеет, - не глядя на меня, ответила мама. – Иди уже, собирайся.

Я побежал в свою комнату, в шкафу нашёл форму, надел мятую голубую рубашку, натянул штаны, быстро, на два узла, завязал пионерский галстук, потом курточку с подвёрнутыми манжетами: рукава стали короткими, а так будто не видно.

Вспомнив, что сегодня физкультура, засунул в сумку пакет с формой и обулся в кеды.

И тут снова накатило, будто я – это не я, а кто-то другой, в моём теле.

- До свидания, мама… - пробормотал я вышедшей проводить меня маме. – Мам, а где школа?

- Вон там! – повернула она меня и придала ускорение, слегка дав под зад коленом. Я сразу вспомнил, что где находится, и побежал, весело смеясь, по грунтовой дороге. Вдоль дороги росли тополя, распускающие чистенькие листья и роняя клейкие почки, распространяющие вокруг свежий аромат.

Остановился, оглядевшись, повесил сумку за ремень на плечо, и быстро, почти бегом, пошёл по направлению к школе.

Последние дни учёбы всегда приятные, потому что от них уже ничего не зависит: все контрольные написаны, оценки выставлены. В этом году за год двоек у меня не будет, по математике, физике и русскому языку выходили твёрдые тройки, по другим предметам хилые четвёрки, а по географии даже «пять»!

Географией я увлёкся, чтобы знать, где сейчас находится папа, потом просто стало интересно, а математику и физику я просто не понял, потом на уроках стало скучно. Когда что-то не понимаешь, всегда кажется, что предмет нудный.

На крыльце стояли знакомые ребята. Поздоровавшись с ними, я поспешил в класс, чтобы бросить на стол сумку и тоже выйти на школьный двор, пока есть время.

Войдя в класс, я быстро прошёл к своему месту, по дороге дав подзатыльник Борьке. У Борьки привычно слетели очки, Борька привычно подхватил их на лету и привычно водрузил их на место.

Обычно он не смотрел в мою сторону, а сегодня глянул, сверкнув очками и улыбнулся хищной улыбкой:

- Получишь! – и снова уткнулся в тетрадь. Я даже не нашёлся, что ответить, тем более, что возле Борьки сидела Олька Никонова. Чего это они? Борька хорошо учится, Олька тоже, почти отличница, а вот, сидят, разбирают задачу по геометрии!

- Что это вы тут делаете? – подошёл я к ним, снова примериваясь к Борькиному затылку.

- Колька, не приставай! – сердито сказала Оля. – Ты хоть в домашнее задание заглядывал?

- А что в него смотреть? – удивился я. – Мне «трояк» обеспечен, хоть наизнанку вывернись, уже на «пятёрку» не исправишь!

- Зато на «двойку» - легко! – заметила Оля.

- Думаешь, меня будут топить? – удивился я. – Кому приятно будет со мной летом заниматься?

- Вот и иди, не мешай! – Борька благоразумно промолчал, и я не знал, что сделать, как отомстить за его наглость. Олька мне нравилась, и портить отношение с ней я не хотел, но и терпеть, что они сидят тут рядышком, примеры решают, тоже не хотел.

Тогда я решил отомстить им по-другому. Вернулся к своему столу, открыл дневник и нашёл задачку в учебнике. Посмотрев на чертежи, условия задачи, тупо, как баран, я вдруг будто услышал внутри себя: «Почитай тему». Хмыкнув, открыл тему, примеры решения таких задач. Будто новым взглядом.

Показалось, что всё это я когда-то уже изучал, предмет интересный и довольно простой.

Начертив в черновике трапецию, обозначил высоты, подобия.

- Ну и что тут сложного? – громко спросил я. Оставил решение на столе и побежал во двор, потому что до звонка оставалось мало времени.

Мы с ребятами успели побегать по двору, повеселиться на буме, когда зазвенел звонок. Протолкавшись сквозь толпу, я занял своё место. Моего соседа и друга, Тольки, почему-то не было уже второй день.

Оля хотела что-то спросить, но тут вошла Антонина Павловна, и все встали, приветствуя учителя.

- Садитесь, ребята, - разрешила Антонина Павловна. – Ну, кто решил задачку?

- Коля Машуков решил, - услышал я Олькин голос, и с удивлением обернулся. Что ли, не могла сама выйти к доске?

- Коля? – Антонина Павловна не могла скрыть удивления. – Пройди к доске, покажи, как ты решил задачу.

Проклиная себя за глупую выходку, я вышел к доске и стал чертить чертёж и писать формулы, попутно объясняя, как решается задача.

- Молодец, Коля! – с удивлением сказала Антонина Павловна. – Может, вытянешь математику на «четвёрку»? Порадуешь отца, а то учишься с «двойки» на «тройку».

- Так осталось до конца года две недели! – удивился я.

- Ничего, не забывай, что я пока ещё твой классный руководитель, и мне не безразлична успеваемость в классе!

- Что надо делать? – убито спросил я, вздохнув. Только что собрался отдохнуть от занятий, и вот, на тебе!

- Ничего не надо делать, только решить с десяток задач и ответить по темам, что прошли за год. Выборочно опрошу, и выставлю оценку. Не бойся, даже если не ответишь, годовую отметку не снизят.

- Давайте ваши задачи, - сдался я. Если бы я с утра не вспоминал папу, не стал бы так загружаться!

Учительница вынула пачку листов с заданиями:

- Может, ещё кто-нибудь хочет исправить оценку?

- Я хочу! – вызвалась Оля.

- Я тоже! – это уже противный Борька. Не иначе, захотелось ему заниматься вместе с Олей! Я обернулся и погрозил ему кулаком. Борька опять многозначительно улыбнулся мне. Мне даже стало любопытно, отчего это Фицман так обнаглел. Он даже очки носил на специальной тесёмке, чтобы не разбить их, когда они падали с носа. А тут смотрит так борзо! Я удивился и тут же забыл о нём, потому что Антонина Павловна начала урок. Объясняла она очень доходчиво, мне стало интересно, и я увлёкся. В конце урока классная спросила: